Аллира - Лисина Александра

Я облегченно вздохнула и, убедившись, что больше мне никто не помешает, тихонько выдохнула:

– Рум?

Ширра разом прекратил скалиться и недовольно фыркнул: еще бы, я ведь не зря так старательно от них избавлялась – отлично понимала, что просто так вернуть вредного духа мне никто не позволит. Так что пришлось изворачиваться, прикидываться дурочкой и трусливой соплюшкой, чтобы они поверили.

Они поверили. А теперь смотрели сверху с таким укором, что мне стало немножко стыдно. Но с Румом обязательно нужно поговорить и все уладить, иначе он потом никому житья не даст. Особенно в таком расстроенном, если не сказать больше, состоянии, в каком его застало появление Ширры.

Да и мне ли не знать, что все его ворчание и некрасивое поведение – всего лишь от растерянности? От самой простой тревоги за меня, за себя, за наше будущее. От того, что еще не разобрался в себе и совсем не знает, как теперь себя вести. Приму ли я его другим? Не таким маленьким шалопаем, как раньше? Соглашусь ли видеть рядом с собой совсем иное существо? Вместе с его зубами, крыльями и когтями, от которых самого порой бросает в дрожь?

Мне эти сомнения слишком хорошо знакомы, чтобы я не увидела их за его внешней бравадой. Просто Рум, будучи существом необузданным, не умеет иначе. Я слишком поздно об этом вспомнила. Как и то, что порой он может причинить кому-то боль, в действительности не желая этого.

– Рум?

– Я здесь, – подозрительно тихо шепнуло у самого уха, и кожи коснулся легчайший ветерок, подсказавший, что я не ошиблась. – Я веду себя ужасно, да?

– Есть немного.

– Ты на меня больше не сердишься?

– Иди сюда, нахаленок, хватит прятаться, – невольно улыбнулась я, протягивая руки. И дух, немного поколебавшись, все-таки стал видимым. Все такой же маленький, золотистый комочек, на смутно угадывающемся лице которого полыхали два на редкость крупных глаза, полных вины и раскаяния.

– Может, я схожу с ума, Трис? – печально спросил он. – Может, мне стоит уйти? За этот день я сделал столько дурного, что самому не верится. Вроде и не хотел, вроде пообещал себе, что не буду, а все равно – будто кто за язык тянет и заставляет говорить всякие гадости.

Рум тяжело вздохнул, съеживаясь до размеров медной монетки, но я не дала ему времени на самобичевание – подхватила и спрятала в ладонях, отлично зная, как сильно он переживает.

– Они на меня злятся? – снова спросил он.

– Совсем чуть-чуть.

Еще один тяжкий вздох.

– А ты ведь не сказала никому, что я рядом. Но они все равно захотят меня убить. Смешно, да? Меня уже один раз убивали, а теперь снова… только у них ничего не получится, Трис: я буду жить ровно столько, сколько отмерено тебе. Правда, если ты пожелаешь…

Я осторожно поднесла руки к лицу, а затем тихонько дунула, заставляя его расправить плечи и поднять голову.

– Если я сержусь на твои выходки, это совсем не значит, что я тебя ненавижу. Так, злюсь иногда, но потом все равно прощаю.

– А зря, – невесело улыбнулся дух, все еще пребывая в унынии. – Я и раньше-то с трудом мог держать себя в руках, а теперь, когда обрел память… Иирово пламя! Что мне делать, Трис?!

– Учиться.

– Чему?!

– Быть собой, – пожала плечами я. – Раз в тебе сейчас две сущности и два разных сознания, то учись быть единым целым. Часть возьми от того, кем ты был когда-то, часть оставь от того, кем ты стал. О чем-то забудь, что-то отпусти, кого-то прости… Помнишь, как ты меня учил создавать новые маски? Вот и представь, что то были всего лишь маски. Обычные личины, от которых ты легко можешь избавиться, потому что все они фальшивые.

– А если они как раз и есть настоящие? – тоскливо спросил он. – Что, если ты на самом деле ошибаешься, а я – это не твой хранитель, а злобный враг, который когда-то тебя предал?

Наверху глухо заворчал Ширра и, не дождавшись от меня реакции, бесшумно спрыгнул на землю. Я быстро сложила ладони домиком, отгораживая Рума от рассерженного скорра.

– Мы с тобой об этом говорили. И, если ты помнишь, уже забыли. Что же касается прошлого, то что было, то было. Я тут ничего не изменю. Что могла, то простила. Ну а об остальном постараюсь пореже вспоминать.

– А как же он?

Я снова покосилась на ощетинившегося Ширру, готового при малейшем поводе изгнать вредного духа в мир теней, и, мгновение помолчав, тихонько призналась:

– Его я тоже люблю. Но мне совсем не хочется между вами разрываться и делить внимание. Я не хочу, чтобы вы ругались. И еще больше не хочу, чтобы причиняли друг другу боль.

Рум в третий раз тяжело вздохнул и, с явным трудом преодолевая себя, выбрался наружу. Несколько томительных секунд он молчал, пристально изучая насторожившегося скорра, затем покосился наверх, на патрульных, которые тоже внимательно наблюдали за ним из убежища. Наконец покачал головой и опустил плечи.

– Двуединый… когда-то я так мечтал об этом, а теперь вот смотрю и боюсь, что история повторится.

– Шр-р-р-р? – прищурился Ширра и предупреждающе дернул хвостом.

– Молчи, – отмахнулся призрак. – Если бы не риал, вообще не стал бы с тобой разговаривать.

– Шр-р-р!

– Хватит, – взмолилась я. – Перестаньте ревновать! Вы, оба!

– Я не ревную! – возмутился Рум, моментально разросшись до прежних размеров.

– Тогда что ты делаешь?!

– Просто не хочу, чтобы он к тебе прикасался!

Ширра снова зашипел и сделал шаг навстречу.

– Хватит, – решительно тряхнула я головой. – Или вы немедленно обсуждаете это между собой и миритесь, или я ухожу дальше одна. Одного отправлю в мир теней и больше не позову. А второму верну риал и найду способ скрыться так, что вы больше нигде, никогда и ни за что меня не нашли.

На меня в недоумении уставились сразу все.

– С ним?!

– Шр-р?!

– Я серьезно, – предупредила я ошарашенных соперников. – Можете говорить хоть на скоррином, хоть на эльфийском, хоть на людском языке, но чтобы больше я этого не слышала! А чтобы вы в этом не сомневались…

Я резким движением сняла цепочку и, быстро наклонившись, нацепила скорру на шею.

– Теперь, если и захочешь, ты меня не найдешь. Лучше остаться без защиты и снова нарваться на оберона, чем выслушивать вашу ругань.

– Какой оберон?! Да это чудовище в сотни раз опаснее! – возопил Рум, которого я столь же решительно стряхнула с ладоней. – Что же ты делаешь?!

– Желаю, чтобы ты остался с ним и решил эти вопросы, как мужчина с мужчиной.

– Как ты могла отдать ему свой риал?!

Я покосилась на обалдевшего скорра, озадаченно вертящего головой и пытающегося понять, отчего у него все еще не замерзли усы. Краем глаза отметила, как вытянулись лица у эльфов, удивленно взлетели брови у Леха, и пожала плечами.

– Время вам даю до утра. Если не найдете общий язык, считайте, что я умерла.

Потом убедилась, что призрак никуда не собирается исчезать, удовлетворенно кивнула и отправилась наверх, отдыхать, подальше от этих смутьянов и их вечного спора слепого с глухим. Пусть теперь сами решают, как им быть и на каком уровне искать компромисс. Если сумеют, слава Двуединому. Если же нет…

– Трис, ты действительно решила уйти? – беспокойно придвинулся ко мне Беллри, едва я добралась до площадки.

– Что мне еще остается?

– А…

– А про вас я ничего не говорила, – поспешила я успокоить эльфов. – Надеюсь, в случае чего вы сможете спрятать следы так, чтобы даже Ширра не учуял?

Беллри нервно дернулся.

– Не знаю. Постараемся.

– Вот и славно, – я незаметно глянула вниз и, поняв, что мои слова достигли цели, с облегченным вздохом забралась на самую верхотуру. Туда, откуда не так давно столь изящно спрыгнул Ширра. Тогда как они с Румом мрачно уставились друг на друга. Постояли, подумали. А потом разошлись в разные стороны.

Ну, Двуединый им судья. А я своего решения не изменю.

Ночь прошла удивительно спокойно. Никто не зудел у меня над ухом. Не сопел и не фыркал, пытаясь привлечь внимание. Патрульные, вняв молчаливому предупреждению, устроились в шалаше, позволив мне коротать темное время суток в гордом одиночестве. Благо дождя не предвиделось, луна не выглядывала, да и комары, как ни странно, облетали меня стороной.