Мы оба очень разные - Евгений Кукаркин

- А что Маша? Где она была в это время? - волнуется отец Маши.

- Наверно пошла звать на помощь.

- Она рассказала нам совсем другую историю.

- У меня более правдоподобно. Есть много свидетелей той деревни, которые приволокли меня из леса и где я более трех месяцев тянулся к жизни и потом, вот здесь на груди метка... от пули не автоматного калибра...

Они молчат, наконец Владимир Андреевич спрашивает меня.

- После приезда в Питер, ты Маше о своем прибытии сообщил?

- Нет.

- А знаешь, где сейчас она?

- Она в род доме, родила девочку.

- Я хочу тебя поздравить.

- Спасибо.

- Так что мне с тобой делать дальше?

- Не знаю.

- Твое счастье, что Баер давно все знает, поэтому твоя судьба решена им.

- Как все знает и про ранение?

- И про ранение и про изумруды, что ты припер сюда в город и про то, что ты получил за это куш.

- За мной следили?

- Игорь Степанович, ты лежал в деревне, расположенной на территории компании, когда тебя нашли мужики, нам сразу все сообщили, а дальше, мы проследили, как ты пер груз до города и добрался до Каштана. Мне кажется ты был свидетелем последних минут его жизни.

- Было такое.

- Ну вот, мы и добрались до истины. Теперь слушай предложение Баера. Во первых, он знает, что ты богат, имеешь на счетах за границей большие деньги и предлагает их перевести в дело. Купить у нашей компании десять процентов акций, то есть войти в долю. Во вторых, он предлагает еще более увеличить твой капитал, за каждое новое открытое тобой месторождение, будет добавляться от двух до пяти процентов акций. Естественно, после этого ты войдешь в совет директоров с совещательным голосом. Игорь Степанович, вы поняли, что предлагает Баер?

- Понял. Я бы хотел подумать над этим предложением. А как же Маша?

- Баер просмотрел и этот вопрос. Он считает, что контракт компании с вами по поводу Маши не нарушен. Вы официально после открытия месторождения изумрудов не развелись, у вас родился ребенок, значит... вам надо соединится с семьей.

- С Машей может быть плохо, если она увидит Игоря Степановича живым. Она уверена, что он мертв, - тихо сказал старик.

- Это не трагедия, для такой сильной женщины, как ваша дочь. Радость встречи, гораздо приятней, чем горечь расставания...

Ему легко говорить, представляю какой будет для нее удар, если я появлюсь перед ней.

- И так, - подводит итог директор института, - вы, Игорь Степанович, надеюсь, через два дня, когда выходите на работу, дадите ответ компании на наше предложение...?

- Дам.

- Тогда, не смею задерживать.

Я прощаюсь с ними и ухожу из кабинета.

Пролетела неделя, Машу выписывают из больницы. Я стою с огромным букетом роз и с волнением жду ее появления. Недалеко стоит Кира Матвеевна, отец Маши, Витька, Лида, друзья с работы. Вот выходит улыбающаяся она, нянечка за ней выносит завернутого в одеяло ребенка. Все бросаются и поздравляют ее. Она счастливо смеется и вдруг ее взгляд упирается в меня. Лицо изменилось, оно побелело, глаза распахнулись, улыбка стерлась и рот застыл в немом вопросе. Я подхожу к ней и прикасаюсь губами к ее щеке.

- Здравствуй, родная...

Маша закатила глаза и чуть не рухнула на пол, ее подхватил под мышки Витька, который предусмотрительно встал сзади ее. Такой без памятной, я и увез ее к себе домой. Родители Маши привезли туда же ребенка.

Кира Матвеевна, дала подышать ей нашатыря. Маша закашлялась и открыла глаза.

- Ты..., ты... здесь, - взгляд ее отыскал меня.

- Все в порядке, Маша. Я здесь, теперь мы вместе.

- Ты жив, как же ты жив... Я же сама...

- Это несчастный случай.

- Прости, - она заплакала, - прости. Все это время, я мучалась, видела тебя на земле и кровь на груди. Этот кошмар давил на меня... Прости... просто напало затмение...

- Все в порядке. Тебе уже пора кормить Дашу.

- Дашу...? Ну да, Дашу, мне же пора кормить... Дашу.

Она вытерла слезы приподнялась с кровати и схватилась за мою шею.

- Это я тварь, - зашептала она на ухо, - глупая гордая баба, захотевшая чтобы пол мира было у ее ног. Прошу, умоляю, прости...

- У нас хорошая дочка, нам надо чтобы она была красивой девушкой и характер был твой... Обязательно твой. Как ты думаешь, мы сможем ее такой вырастить?