Секреты японской стратегии - Фредерик Ловрет

Кокоро индивида создается в додзё. Вот почему додзё физически и духовно изолировано от сообщества. Школа, которая слишком открыта для общества, будет загрязнена его ценностями. То же самое относится и к школам, использующим правила поведения общества. Настоящее додзё похоже на изолированный полк. Оно не открыто для широкой общественности и имеет свои собственные правила и ценности. Это одна из причин, по которым в традиционном додзё используется японская терминология. Такие действия, как поклон вместо рукопожатия и снимание обуви перед входом, препятствуют сближению учеников.

Бизнес — это тоже форма боевых действий. Бизнесмен использует бумагу вместо пуль, но принцип остается тем же самым. Так же и кокоро. Хороший бизнесмен должен всегда быть готовым вступить в конкурентную борьбу, с любым и в любое время. Если он готов поставить на карту свое состояние (победитель получает все), то он становится очень опасным конкурентом. Лишь немногие люди готовы пойти на это; присутствие такого человека лишает его более консервативного самообладания. У бизнесмена, как и у его кузена-солдата, лишь одна цель — победить.

Стратег бизнеса тренируется так же, как солдат в полку или человек в додэё: он полностью уходит в свой бизнес и живет только по его законам — мораль бизнеса становится его моралью, а ценности бизнеса его ценностями. Необходимо избегать общераспространенной практики, когда руководитель принимает активное участие в жизни общества. Такие действия могут только ослабить кокоро.

Если вы посмотрите на людей, сделавших самые большие состояния или генералов величайших армий, вы обнаружите, что они никогда не были стратегическими консерваторами. Великие люди двигались в своей жизни в одном направлении — вперед, охотно вступая в любой новый конфликт. Люди более консервативного склада могли выжить, но только благодаря милости более агрессивных. На всех уровнях жизни овцы только тогда целы, когда волки сыты.

Кокоро не обязательно приводит к победе. Война, по большей части, дело случая. Сражение обычно выигрывает та сторона, которая делает предпоследнюю ошибку. Все, что делает кокоро, так это гарантирует, что вы будете как можно меньше времени тратить на несущественное. И поскольку вы не тратите времени на несущественное, то делаете меньше ошибок — и, возможно, не сделаете последней.

Но как бы там ни было, все люди умирают, и с этим ничего нельзя поделать. Единственное, что человек (народ) на войне может сделать, так это решить, что уж если смерть неминуема, то она будет стильной и дорогой. Это тоже часть кокоро.

В математике существуют формулы, которые можно назвать строгими. Эти формулы не зависят ни от чего, что остается неопределенным, для их получения могут потребоваться сложные манипуляции с уравнениями. С другой стороны существует другой тип формул, которые можно назвать элегантными. Элегантная формула и глубока и проста одновременно. Вероятно, наиболее широко известное уравнение такого типа — это эйнштейновское Е=тсА, которое описывает взаимоотношения материи и энергии во Вселенной.

В бою также существует такого рода элегантность. По-японски она называется сибуми.[16] Это слово обозначает сдержанную элегантность и стиль. (Черный ролс-ройс — это сибуми, позолоченный автомобиль с откидным верхом — это просто безвкусица.)

Мастер-стратег, преисполненный кокоро, никогда не прибегает к показным или экзотическим техникам. Совершенство стойки и простота движений придают стратегии, которую он выбирает, неизменную красоту. Его кокоро позволяет ему сфокусироваться на победе и принять возможность поражения. Он не беспокоится о поражении, он просто полон решимости действовать в соответствие со стилем.

Когда молодого бойца атакуют, вынуждая вступить в единоборство, он может попытаться выполнить какой-нибудь удар в прыжке, а затем продолжить свою контратаку сложной комбинацией. И даже когда он побеждает, в его победе нет ничего великого. Мастер никогда не прибегнет к такого рода защите. Скорее всего, он сделает простое скользящее движение в сторону, чтобы уклониться от атаки. Одновременно с этим он нанесет один-единственный точный удар. Стойка, тайминг и дистанция — все будет совершенным. Будучи воплощением сибуми, такой человек побеждает, не сражаясь.

Этот аспект кокоро находит свое отражение в традиционном додзё. В то время как спортивный зал может быть красочно оформлен, увешан коврами и оборудован прекрасной стереосистемой, додзё выглядит совершенно иначе. В додзё предпочтение отдается естественным материалам, хорошо отполированному дереву, а крашеные поверхности обычно однотонно белые. К украшениям относятся неодобрительно, и обычно они состоят из какого-нибудь интересного камня или цветочной композиции.

Сибуми — это состояние сознания, а не притворство и вычурность; это важный элемент кокоро, концентрирующий физическое действие. Простое, естественное движение всегда более эффективно, чем сложные вращения. Это означает, что воин должен добиваться победы наиболее прямым путем. Только когда воин превращает сибуми в образ жизни, простое, прямое действие становится автоматическим.

Интересный пример сибуми можно найти в правилах ранних соревнований по воинским искусствам.[17] В этих матчах судья, определяя победителя, выкрикивал: «Итон!» Это означало «одно очко». Чтобы заработать иппон необходимо было атаковать со всей решимостью, точно нанести удар, а затем чисто выйти из поединка. Все это должно было быть выполнено с безупречным стилем. Это была ситуация сибуми.

Однако поскольку получить иппон было очень сложно, то он был большой редкостью. И вскоре спортивные организации, поддавшиеся давлению зрительской аудитории, установили вадзаари, пол-очка. Эта оценка давалась за технику, выполненную не безупречно. Вслед за этим последовала четверть очка.

Самое прискорбное в этих дробных очках то, что самим своим существованием они разрушают тот дух, которому пытаются научить воинские искусства. Участник соревнования, зная, что может выиграть, сложив вместе несколько дробных оценок, больше не чувствует необходимости стараться заработать целое очко. Полная самоотдача больше не требуется, поэтому ее так редко можно увидеть. Не увидите вы и кокоро, дух воина.

Одним из наиболее загадочных и интригующих аспектов японской культуры является концепция харагэй. Это одно из тех японских слов, которые не имеют точного английского эквивалента. Хара означает «живот»; таким образом весьма и весьма приблизительное значение этого слова — «искусство живота»: нахождение решения проблемы нерациональным (т. е. нелогическим) способом. Это не так уж эзотерично, как может показаться на первый взгляд.

На Западе мозг рассматривается как центр логики, а сердце как центр эмоций. Японцы добавили к этому списку живот, считая его центром души и инстинктов.

Харагэй, как функция кокоро — это многогранное искусство, одновременно и духовное, и физическое. Чтобы понять духовное значение харагэй и причины его существования, необходимо бросить беглый взгляд на японский язык.

Японский язык — это язык поэтов. Сначала он может показаться довольно простым и непосредственным, но чем больше вы будет его изучать, тем более сложным он будет становиться. Основной источник трудностей — почти бесконечный список спряжений глаголов — практически для любой возможной социальной ситуации существует отдельная форма глагола. Это означает, что, когда вы описываете определенное событие, вы должны учитывать относительные и абсолютные социальные статусы всех сторон, участвующих в разговоре, а также их степень обязательств друг перед другом. Каждый из этих факторов влияет на выбор той формы глагола, которая должна быть использована[18]

И хотя сейчас употребление почтительных форм не имеет большого значения, в прошлом это было вопросом жизни и смерти. На протяжении нескольких сотен лет самураи обладали законным правом (и моральной обязанностью) моментально убить любого простолюдина, который не выказал им своего уважения должным образом. Это было причиной почтительной речи и подчеркнуто вежливого поведения японцев. История имеет свою инерцию, и привычки, так глубоко и прочно укоренившиеся в сознании, совсем не просто сломать. И хотя выбор неправильной формы глагола сегодня не повлечет за собой смертного наказания, он непременно станет причиной социального остракизма.