Тайная история отечественной контрразведки - Коллектив авторов

К концу 1946 года крупные националистические бандформирования были в основном ликвидированы. Уцелевшие «борцы за свободу», будучи не в силах организовать сколько-нибудь массовое сопротивление Советской власти, постепенно вырождались в заурядных уголовников, живущих за счет грабежей и вымогательства[62].

В качестве доказательства еще одна сводка, подготовленная офицерами МГБ уже в 1947 году[63]:

Последний «официальный» бой с «лесными братьями» в Латвии произошел в феврале 1950 года. Эстонская партизанская армия к началу пятидесятых годов прошлого века превратилась в несколько разрозненных мелких банд, а литовских партизан оставалось всего лишь 5 тысяч. В 1952 году литовская партизанская армия была распущена.[64] Одна из причин — бесперспективность борьбы за независимость страны вооруженными методами.

Часто советская пропаганда к «лесным братьям» причисляла и тех, кто в годы Великой Отечественной войны сражался на стороне немецкой армии или лояльно относился к фашистскому оккупационному режиму.

История их активного противостояния с советской властью началась еще летом 1941 года. В той же Эстонии массовое уничтожение отдельных групп населения начали не фашисты (они еще не успели оккупировать республику), а местные жители — члены профашисткой организации «Омакайтсе» («Самозащита»). Летом 1941 года в 13 уездных дружинах состояло более 20 тысяч вооруженных «самозащитников». Через два года их численность возросла уже до 65 тысяч. Во всяком случае, по отчетам.

«Омакайтсе» стала кузницей и поставщиком кадров для полицейских батальонов, полиции безопасности, 20-й эстонской дивизии СС, охранников концлагерей и тюрем. За первые месяцы оккупации во время облав «Омакайтсеки» и полиция схватили более 50 тысяч человек, 8 тысяч из которых убили «при попытке сопротивляться». Из 42 тысяч, брошенных в концлагеря, выжили несколько сотен.

Уничтожали не коммунистов (в подполье осталось 350 членов партии), не евреев (к зиме было расстреляно 1000 человек, остальные, более 70 процентов, эвакуировались вместе с Красной Армией), а новоземельцев (бедных крестьян, получивших землю от Советской власти), рабочих, интеллигентов, не принявших фашизм. Сложно назвать этих людей борцами за независимость республики, если учесть, что за период немецкой оккупации 125 307 человек погибло в тюрьмах и концлагерях, а 132 000 угнано в Германию (данные из Сообщения чрезвычайной государственной комиссии о злодеяниях фашистов и их пособников (29 ноября 1944 года))[65].

Аналогичные военизированные формирования существовали и в Латвии («Айсарги») и Литве («Железные волки» и «Лесные братья»). Вспомогательные полицейские батальоны были наделены карательными функциями и предназначались, прежде всего, для подавления партизанского движения и действовали совместно с немецкими карателями. С конца лета 1942 года начали формироваться так называемые охранные батальоны (20 единиц, общая численность до 8 тыс. человек), которые несли «охранную службу» (в первую очередь борьба с партизанами) на территории Украины, Белоруссии, Югославии и Италии. С конца 1942 г. в германской армии стала ощущаться острая нехватка в живой силе и одним из источников ее пополнения стала Прибалтика. Первой прибалтийской воинской частью, воевавшей против СССР (сентябрь 1942 года, Волхов) стал отдельный эстонский батальон. В дальнейшем прибалтийские подразделения воевали против РККА под Колпино (1943 года), Новгородом, Псковом и на Украине (1944 года)[66].

Понятно, что у этих людей летом 1944 года было два пути: перебираться на Запад или уходить в подполье, с оружием в руках защищая свою свободу и жизнь Называть этих людей «борцами за независимость родины» не совсем корректно. Ведь они участвовали в уничтожение граждан собственных стран. Да и Германия, которой они служили, не планировала дать свободу и независимость их государствам.

Была и еще одна группа «вооруженных оппозиционеров» советской власти. Несмотря на то, что эти люди сотрудничали с фашистским режимом, они его ненавидели и старалась использовать для достижения собственных целей Советская официальная история всячески избегала темы антифашистского сопротивления местных националистов.

Когда советская армия начала освобождение Прибалтики, то те и другие начали активное сопротивление Красной Армии. Для одних это был последний шанс спасти собственную жизнь, а для других наконец то получить свободу для своей родины.

Например, 11 августа 1944 года Лаврентий Берия докладывал в Москву:

«Во всех освобожденных уездах (Литовской республики — прим авт.) местная администрация, состоявшая исключительно из литовцев, сбежала. Полицию и карательные органы немцы оставляли на месте, организовывали из них отряды самообороны и предлагали им защищать свой город. Так, например, города Тракай и Паневеж защищали отряды самообороны. После того как Красная Армия входила в город, эти отряды скрывались в лесах»[67].

После окончания Великой отечественной войны они перебрались на Запад или остались на родине, занявшись воровством и бандитизмом. Оказавшись на чужбине многие из эмигрантов связывали свою судьбу с одной из иностранных разведок. Затем нелегальный «вывод» в СССР и схватка с чекистами. Обычно она заканчивалась арестом или гибелью незваного гостя. Большинство из задержанных, спасая собственную жизнь, изъявляли желание работать на Москву. На «работу» принимали не всех. Если повезло, то новичок привлекался для участия в одной или нескольких оперативных играх, в любой момент рискуя снова лишится призрачной свободы, а то и самой жизни. Таковы суровые правила «тайной войны». Счастливчики, а таких единицы, не только доживали до своего освобождения, но и могли вернуться в Западную Европу. О нескольких таких случаях будет рассказано ниже. Большинство иностранных агентов, после того, как следователи «выжимали» из них всю интересную информацию, по приговору суда отправлялись на много лет в лагеря, честным трудом искупать свою вину перед советской властью.

На ушедших в «подполья» фашистских карателей советскими органами госбезопасности была объявлена охота. Понятно, что иметь в тылу многочисленную вооруженную и обученную партизанскую армию руководству СССР не хотелось. Да и нужно было продемонстрировать силу и сурово покарать врагов советской власти. Поэтому, 29 мая 1945 года Приказом НКГБ № 00252 была введена в действие «Инструкция по учету и розыску агентуры разведывательных, контрразведывательных, карательных и полицейских органов воевавших против СССР стран, предателей, пособников, ставленников немецко-фашистких оккупантов».[68] Хотя жесткие меры начали приниматься сразу же после освобождения Прибалтики от немецко-фашистких захватчиков. Об эффективности принимаемых мер можно по фрагменту одного из отчетов.

В результате оперативно-чекистких операций:

«с 14