Варяги. Меж степью и Римом - Влад Поляков

Он атаковал. На самой высокой скорости, не давая врагу шанса перейти в действительно опасную контратаку. Мешал лишь щит противника, который он стремился если не расщепить, что сложно при работе обычным, не утяжеленным полуторником, так хотя бы отсушить щитовую руку.

А времени почти не было, ведь второй его враг, пока невидимый. Перешел не бег, приближаясь с каждым мгновением. Помогало лишь то, что нестись сломя голову по слабо освещенным коридорам тот все же не решался.

Удар по щиту, еще один. Пропустить мимо не слишком удачный ответный выпад… И тут Торкель почуял, что щитовик слишком подался вперед, оказавшись в неустойчивом положении. Это был шанс!

Никаких ударов тупым клинком, они сейчас были малополезны. Зато врезаться всей своей немалой массой в щитовика, опрокидывая его навзничь — это у Торкеля получилось. А уж потом… Тот не мог отбросить щит, а значит, одна рука была выведена из схватки на полу. Вторая же прижималась Высоким к полу, а значит и меч в ней был никчемен. Зато Кинжал Торкеля легко поднялся для удара и вонзился в глаз врага. Даже если бы шлем был полностью закрытым это бы не спасло повергнутого назесь. Прорезь для обзора есть даже в самых закрытых разновидностях. А что кинжал тупой… так и глаз не слишком твердый, и мозг тоже. Предсмертные подергивания тела и… Схватить острый, пусть и чужой, не лучший для него меч, Торкель сумел почти мгновенно. Равно как и вытащить кинжал из ножен на поясе трупа. Хотел было встать, но тут… Левое плечо пронзило дикой болью.

Тяжелый метательный нож. Только он мог пробить кольчугу, поддоспешник и по рукоять войти в тело. Хорошо еще, что вошел чуть выше, чем хотел пославший его в полет. Иначе… от полосы заточенной стали в сердце не выживают.

Не терять сознание, вставать! Торкель понимал, что он должен не просто встать, но и избежать добивающего удара. Извернувшись, чтобы не приложиться торчащей из плеча рукоятью о пол, он здоровой рукой рванул на себя тело сраженного им врага. Не зря! В мертвеца вонзился второй клинок, после чего последовало короткое, но не слишком злобное ругательство. Оставшийся в живых враг был в себе уверен, рассчитывая в любом случае быстро и без хлопот расправиться с раненым Торкелем. Только сам высокий отнюдь этого не желал

Мысленно возблагодарив Тора и Бальдра за самонадеянность врага, не спешащего добить его, Торкель поднялся на ноги Левая рука слушалась плохо, но меч покойного щитовика был одноручным, совершено не требуя использования другой руки. Значит…

— Ты умрешь, Торкель, — закрытый шлем искажал голос говорящего. — Кровь уже покидает твое тело, ослабляя, превращая в легкую добычу для моего меча. Ступай в Валгаллу, глупый собрат, там ты нужнее, чем здесь. Йомсвикингам не нужны опасные мысли, которые ты облекаешь в слова.

Отвечать Высокий не собирался, понимая, что сейчас его просто пытаются разъярить, заставить кинуться на полного сил противника, забыв о защите. Но и ждать было нельзя, насчет постепенной потери крови так и не узнанный пока йомсвикинг был прав. Пусть нож в ране частично перекрывал кровь, но боль от движений была нешуточной. Приходилось терпеть. Не показывать вида. Только вот можно ли было обмануть опытного воина? Сомнительно.

Выход был один. Отступать. Конечно же, Торкель не рассчитывал, что враг даст ему добраться до двери и заорать, призывая на помощь. Зато вынудить того напасть самому — на это рассчитывать стоило. Пожалуй, только так можно было заполучить хотя бы малую вероятность выжить.

Торкель осторожно пятился, наблюдая за движениями противника. Метательные ножи, вот что его беспокоило. Помимо двух коротких мечей, тот был вооружен только ими. Двумя, один из которых был вне досягаемости. В спине! Зато второй… Посчитав, что жертва достаточно удалилась, йомсвикинг присел над мертвым телом, перед эти временно вложив один из мечей в ножны. И вот второй метательный нож вновь оказался в его руке. Простой расчет на то, что таким образом можно завершить схватку. Не вступая в ближний бой с раненым, но все еще опасным противником. Только этот расчет оказался ошибкой.

Резкий бросок вперед! Высокий воспользовался неочевидной оплошностью убийцы, тем, что тот склонился над телом. Выдергивая нож. Тем, что то недооценил противника, отвлекся на пару мгновений, столь важных в любом поединке. И теперь каждому предстояло заплатить. Одному за оплошность, ну а другому — за тот самый отчаянный бросок и открытость для ответной атаки.

Бросок ножа. Короткий полет, и тотпопадает в Торкеля, вновь подтверждая мастерство метателя клинков. Но и Высокий, уже получив хорошо заточенный «подарок», сумел достать посланного по его душу убийцу. Первое движение меча сбило выставленный блок, ну а второе… Пробило броню, вонзившись в солнечное сплетение. Правок тут не требовалось, от такого удара умирают быстро, да и ответных предсмертных трепыханий ожидать не стоило. Слишком сильна боль, слишком коротка оставшаяся жизнь.

Упали на пол подземелья двое. Встал же один. Покачиваясь, с двумя ножами в теле, но все же встал, понимая, что и эти не смертельные раны могут убить, если немедленно не начать выбираться из этого противостояние. Которое должно было быть обычной учебной схваткой. Торкель покачивался, но все же шел, шаг за шагом сокращая расстояние между собой и выходом, упорно уходя от объятий Хель. Валгалла могла подождать, а вот месть — нет. И ему было плевать, что он пока не знает виновника. Живой — узнать может. А вот мертвецу уж точно не добраться до истины.

Чеслав, наместник в Белой Веже, скучал. Более того, ему до крайности надоел этот город, его окрестности, большая часть обитающего тут народа. Степь еще со времен детства вызывала у воина глубокое отвращение, а тут ее дыхание не чувствовалось только зимой. А снег он не любил тоже. Хотелось вернуться в более приличные места, но это было покамест просто невозможно. Поэтому характер с каждым новым проведенным здесь годом становился все более желчным. Плескать же желчью на таких же как он вояк, собратьев-варягов и их родичей, было бы не по чести, а значит, оставались лишьв изобилии присутствующие в Белой Веже чужаки.

Хазары, булгары, время от времени забредающие печенеги, касоги и прочие, часть из которых селилась за пределами собственно города, а другая часть оказывалась здесь лишь время от времени, в составе движущихся через город караванов. Что ни говори, а Белая Вежа с давних пор была одним из ключевых мест торговли между всеми вышеперечисленными. Да и ромеи появлялись, не давая забыть о торговой и не только силе своей империи. С недавних же пор появилось и новое… образование. Тмутараканское княжество, тот самый клочок земли, который только и смог удержать за собой бывший великий князь Киева Владимир Святославович. Вот только для торговцев оттуда, равно как и для мало-мальски больших отрядов проход был закрыт и никаких исключений быть не могло. Новый князь Киева Хальфдан не собирался давать свергнутому им предшественнику доступ к торговым путям, подвластным Руси.