Медвежье озеро - Эрин Хантер

С торжествующим ревом Токло бросился вперед и обрушил на голову зверьку страшный удар своей тяжелой лапы. Через несколько мгновений от белки осталось только воспоминание. Когти голода немного разжались и выпустили отяжелевший живот Токло. Он довольно заурчал, но тут чувство вины кусачими муравьями забралось ему под шерсть. Неужели он позволит этим двум недотепам лечь спать голодными? Наверное, надо бы и им что-нибудь поймать? Но почему он должен заботиться о тех, кто ни на что не способен? И вообще, правильно ли медведям путешествовать вместе? Медведи — существа одинокие. Они должны жить сами по себе, и уж по крайней мере, держаться представителей своей породы. Может, все это путешествие к месту, где танцуют духи, нужно одному лишь глупому Уджураку? Но зачем он, Токло, ввязался в эту историю? Разве он нянька этим несмышленышам?

Смущенный и расстроенный, Токло побрел обратно в лес, где спали его спутники, но тут жирная куропатка с заполошным криком выпорхнула прямо у него из-под лап. Не раздумывая, Токло оттолкнулся от земли сильными задними лапами и сшиб ее наземь. Потом схватил все еще бьющуюся птицу зубами за шею и потащил обмякшее тельце в рощу.

Между деревьями уже сгустились розовые сумерки, когда Токло добрался до места. Уджурак свернулся клубочком в овраге, засыпанном палой листвой, и прикрыл лапой черный нос. Поглядев на него, Токло почувствовал неожиданный укол жалости — уж больно тощим и изможденным выглядел этот маленький гризли. Он бросил куропатку на землю и пихнул Уджурака в бок.

— Эй, ты… Вставай.

— Что? — Уджурак поднял голову и сонно захлопал глазами. — Пора идти?

— Нет, — буркнул Токло, пододвигая ему куропатку. — Вот… Ешь, что ли.

Уджурак стремительно выкатился из берлоги и во все глаза уставился на птицу.

— Токло! Ты поймал ее для нас, да? Какой ты молодец! — Уджурак бросился к дереву, где устроилась на ночлег Луса, и заскреб когтями по стволу. — Луса! Спускайся, Луса! Токло принес нам еду!

Послышался громкий шорох, и через мгновение из ветвей показались нижние лапы черной медведицы. Она торопливо слезла на землю и подбежала к Токло, все еще стоявшему над своей добычей.

— Спасибо тебе, Токло, — прошептала Луса, сглатывая голодную слюну. Потом плюхнулась на землю и жадно оторвала кусок куропатки.

Уджурак устроился с ней рядом, но прежде чем вонзить зубы в мясо, вопросительно посмотрел на Токло.

— А ты?

Токло помотал головой.

— Я уже перекусил.

Костлявая белка не могла утолить его голод, но Луса и Уджурак были так рады, что он решил оставить им всю еду. Растянувшись на земле, Токло положил морду на лапы и молча смотрел, как они едят. В животе у него громко урчало, но ему было все равно. Он просто закрыл глаза и провалился в сон.

Этой ночью Токло приснилось, что его брат жив и здоров. Тоби был настоящим сильным гризли, и они охотились с ним вместе, и даже поймали большого взрослого оленя. А потом, как братья, поделили добычу.

Глава VI

КАЛЛИК

Каллик проснулась в молочном свете занимающегося рассвета и поднялась на лапы. После сна все тело ее словно одеревенело и отяжелело, так что первые шаги вдоль узкой полосы залива дались Каллик с большим трудом, будто она шла по болоту.

— Медведям нечего делать на земле, — шептала она себе под нос. — Что если я ошиблась насчет этой серебристой тропы? Вдруг мама рассердится на меня за то, что я пошла в неправильную сторону?

Дойдя до конца залива, Каллик остановилась, глядя туда, куда ей указала луна. Перед медведицей лежала бескрайняя голая земля, поросшая жесткой стелящейся травой и колючими кустами. Кое-где виднелись невысокие скалы и мелкие озерца воды, в которых отражалось светлеющее небо, прочерченное первым лучами всходящего солнца.

— Сейчас или никогда! — строго сказала себе Каллик и, набрав в грудь побольше воздуха, шагнула вперед. Это были ее первые шаги от залива, от родного льда, от места, где все медведи собираются, чтобы ждать его появления.

Постепенно становилось жарче, и Каллик было трудно заставлять себя идти вперед. Шкура у нее зудела от жары, ей хотелось забраться в какую-нибудь тень и полежать там, но Каллик упрямо шагала вперед.

«Я хочу вернуться к себе на лед, — уныло думала она. — Хочу вернуться домой».

Чем дольше плелась Каллик, тем назойливее терзало ее ощущение, что кто-то неотступно смотрит на нее, и чьи-то бесшумные лапы идут за ней следом. Несколько раз она нервно оглядывалась по сторонам, но вокруг было тихо, лишь у ближайшего озерца тихо шуршали камыши.

— Кто тут? — прорычала Каллик, но собственный голос показался ей тоненьким и жалобным. «Тут просто такое странное место, — подумала она про себя. — Вот я и пугаюсь сама не знаю чего».

Она пошла вперед, но странное ощущение не отпускало. Каллик старалась не обращать на него внимания, но все равно через каждые два шага оглядывалась назад.

Солнце начало клониться к горизонту, когда Каллик вдруг услышала в небе странный рокот — очень тихий, но при этом очень знакомый. Гром, что ли?

Она посмотрела вверх, но над ней была лишь пустынная бескрайняя синева, слегка подсвеченная розовым сиянием заката. Присмотревшись повнимательнее, Каллик увидела какую-то темную тень, отчетливо вырисовывавшуюся на фоне алого круга заходящего солнца. В следующий миг в животе у нее все оборвалось, а из памяти, как тюленья голова из лунки, выскочила зловещая картинка.

«Металлическая птица!»

Звук становился все громче и громче, пока не загрохотал в ушах, отдаваясь в голове. Когда металлическая птица подлетела ближе, Каллик увидела у нее под брюхом длинную сеть, в которой виднелась смятая груда белого медвежьего меха. Птица несла белого медведя, как совсем недавно такая же птица пыталась унести ко льду Каллик и Нанук! Каллик вспомнила, как холодный ветер трепал ее шерсть, и как она испугалась, когда очнулась и поняла, что болтается высоко-высоко над землей. Она тогда в панике царапала когтями сеть, но Нанук успокоила ее и объяснила, что происходит.

Но та металлическая птица так и не долетела до льда. Каллик задрожала, вспомнив, как крылья птицы начали взвизгивать и стонать, словно от мучительной боли, а потом раздался оглушительный хлопок, и объятая пламенем птица рухнула с небес на землю. Сердце у Каллик бешено заколотилось, когда она вспомнила неподвижное тело Нанук, валявшееся среди искореженных обломков. Глаза медведицы были закрыты, а белая шерсть, в которую уткнулась носом Каллик, была холодной, как лед.

Тарахтящий звук нарастал и приближался, пока не заполнил собой все небо. Припав к земле, Каллик прижала лапы к ушам. Внезапно звук изменился, стал более высоким и визгливым. Каллик приподняла голову и боязливо посмотрела вверх. Птица спускалась ниже, ее длинные металлические крылья больше не держали ее в воздухе!

— Нет, нет! — завопила Каллик, вскакивая с земли и бросаясь к птице. — Взлетай! Взлетай сейчас же!

Но огромная птица ее не слышала и продолжала опускаться все ниже и ниже. Ветер, поднятый ее клацающими крыльями, приминал траву и сгибал верхушки колючих кустов. Спрятавшись за скалой, Каллик испуганно выглянула оттуда, ожидая, что грозное пламя сейчас вырвется из тела птицы. Она зажмурилась, услышав донесшийся из сетки отчаянный медвежий крик.

«Там медвежонок!» Каллик крепко зажмурила глаза и стала ждать тяжелого удара о землю и оглушительного рева пламени.

Прошло несколько мгновений, но над равниной раздавался лишь треск крыльев птицы, равномерно рвущих воздух. Отважившись снова открыть глаза, Каллик увидела, что металлическая птица опустилась так низко, что сетка с медведями мягко стукнулась о землю. Каллик радостно пошевелила ушками.

«Такой толчок медведям нипочем!!»

Оставаясь в укрытии, она с жадным любопытством смотрела, как сетка упала на землю, и из нее кубарем выкатились три косматых белых груды: мама-медведица и два медвежонка. Все трое были такими худыми и изможденными, что Каллик сразу поняла: они тоже впроголодь скитаются по неприютной земле с тех самых пор, как растаял лед.

Каллик легко могла представить, какой ужас и растерянность испытывают сейчас трое несчастных медведей, которых металлическая птица сначала подняла в небеса, а потом выбросила неизвестно где. Но, по крайней мере, эта птица не загорелась в воздухе, и они не разбились при падении!

Опустевшая сеть безвольно колыхалась в облаке пыли, поднятом крыльями металлической птицы. Медведи откатились в разные стороны, подальше от сети, и застыли, будто мертвые. Стальные крылья затарахтели громче, а потом птица стала подниматься в небо — все выше и выше. Ветер подул сильнее, вздымая пыль, ероша медвежью шерсть. Каллик заметила увидеть плосколицего, сидевшего в брюхе птицы и с любопытством глядевшего на выплюнутых из сетки медведей. Интересно, был ли плосколицый в той птице, что несла на лед ее и Нанук? И если был, то что с ним случилось после того, как птица загорелась?