Ограбления и кражи: Бандиты, грабители, воры и мошенники - Полина Кочеткова

Чтобы спастись от электрического стула, Дженовезе, еще не располагавшему могущественными связями, пришлось срочно покинуть Америку. Он вернулся в Италию и, подключившись к международной торговле наркотиками, в конечном счете возглавил ее. Связи с римскими аристократами, всегда питавшими интерес к этому промыслу, скоро открыли Дженовезе доступ в высшие сферы. А немного позднее дряхлеющий король Виктор-Эммануил даже присвоил ему титул «комендаторе». Однако когда началась вторая, мировая война и все проживавшие в Италии американцы были интернированы, Дженовезе не помог итальянский титул, и ему пришлось провести почти два года в лагере в Абруццах. Это было самое длительное лишение свободы за всю его жизнь.

Положение, занимаемое им в американском преступном мире, контакты с гангстерским синдикатом, не оборвавшиеся полностью и во время войны, вскоре привлекли к себе интерес фашистской разведки и способствовали выходу Дженовезе на свободу.

В Нью-Йорке в, то время жил эмигрировавший из Италии газетный издатель Карло Треска, антифашист и враг Муссолини. Он стал выпускать в Америке еженедельник «Мартелло», в котором разоблачал истинные цели фашистской политики Гитлера и Муссолини. Итальянская разведка уже не один год тщетно пыталась через своих агентов расправиться с ним.

За гонорар в 500 тыс. долларов и обещание свободной и безнаказанной жизни в Италии Дженовезе взялся за это дело и выполнил его. Аппарат убийц гангстерского синдиката и во время войны продолжал функционировать бесперебойно, точно так же не знала перебоев торговля контрабандными товарами и наркотиками.

11 января 1943 г., в 21 час 30 минут Карло Треска был застрелен в Нью-Йорке на углу Пятой авеню и 15-й улицы. Треска вместе с приятелем переходил улицу, когда низенький коренастый человек в упор выстрелил в него. Треска умер на месте. Случайно проезжавшие здесь в это время 2 норвежских дипломата стали преследовать машину убийцы. Догнать мчавшийся с бешеной скоростью «форд» они не смогли, но номер заметили.

Машина, на поиски которой пустилась полиция, была вскоре обнаружена неподалеку от 15-й улицы и опознана свидетелями. Хозяином ее оказался имевший многократные судимости за торговлю наркотиками итало-американец Кармине Галенте. Как и следовало ожидать, Галенте полностью отрицал свою вину, уверяя, что его машина была в тот вечер кем-то угнана и, очевидно, использована в преступных целях. Комиссия по расследованию убийства не поверила Галенте на слово и предъявила его свидетелям для опознания.

Вечером 11 января 1943 г. в Нью-Йорке впервые было введено затемнение. Поэтому свидетели оказались не в состоянии с абсолютной уверенностью опознать в Кармине Галенте убийцу. Прокуратуре пришлось отпустить Галенте. Пресса по этому поводу писала:

«Нет, сомнений, что Треска был убит по политическим мотивам и по поручению итальянских фашистов. Точно так же нет сомнений и в том, что проживающий в Италии Вито Дженовезе приложил руку к этому убийству, чтобы купить такой ценой собственную свободу…».

От этих газетных комментариев было, впрочем, мало проку — Дженовезе находился в Италии, с которой Америка пребывала в состоянии войны, и заслуженно пожинал плоды благодарности итальянского правительства. Для американских властей он был недосягаем. 

Через два года война окончилась. Италия была оккупирована американскими войсками. Хоть и с опозданием, закон все же добрался до Вито Дженовезе. Прокуратура Нью-Йорка не забыла совершенных по его заданию убийств Бочча и Карло Трески и через военное министерство потребовала разыскать Дженовезе и доставить его в Соединенные Штаты.

Для розыска Дженовезе не пришлось затрачивать особых усилий: к этому времени он состоял на службе у американцев, предложив штабу танковой дивизии, свои услуги в качестве переводчика, и быстро снискал расположение офицеров, снабжая их наркотиками и вином, а также поставляя им девиц. Поэтому понадобилось 3 месяца, чтобы заполучить Дженовезе в Нью-Йорк. Тем временем Эмилио Галло, которому смертная казнь была заменена пожизненным заключением в каторжной тюрьме, был извлечен из Синг-Синга и подготовлен к даче показаний против Дженовезе. Совершенное по подстрекательству последнего убийство Бочча было единственным преступлением, которое обвинительные органы надеялись доказать.

Однако Галло ожидала та же участь, которая 14 лет спустя постигла другого свидетеля обвинения — Элмера Берка.

Военный корабль с Вито Дженовезе на борту еще не успел пришвартоваться у Нью-Йоркского пирса, а единственный свидетель обвинения был перенесен из тюремной камеры в морг. Накануне ночью у него якобы разыгрался приступ печеночной колики, и охранник дал ему болеутоляющее. К утру Галло был мертв. Доказать, что в этом повинен Дженовезе, не было решительно никакой возможности: в то время, когда Галло корчился от боли, Вито Дженовезе находился в руках американской полиции.

В 1946 г. Дженовезе сидел на скамье подсудимых спокойный, улыбающийся, уверенный в себе.

— Закон требует оправдания за недостаточностью улик, — как и следовало ожидать, объявил судья и затем прибавил: — однако каждому из присутствующих в зале известно, как был устранен единственный свидетель, показания которого неизбежно повлекли бы за собой вынесение подсудимому смертного приговора.

Произнося эти словд, судья был бледен от волнения. Λ Вито Дженовезе улыбался со скучающим видом.

Раз за разом продолжали повторяться в жизни Дженовезе такие сцены. Вернувшись после войны в Америку, он окончательно обосновался здесь. Через 14 лет Дженовезе обладал состоянием в 30 млн. долларов.

Двенадцатый процесс против Вито Дженовезе окончился точно так же, как 11 предыдущих. Прежде чем присяжные удалились на совещание, судья освободил обвиняемого из-под стражи. Залог в размере 150 тыс. долларов Дженовезе уплатил тут же, небрежным жестом достав деньги из жилетного кармана.

В 1956 г. Нью-Йоркский журналист Виктор Ризель попытался приоткрыть завесу над деятельностью преступных организаций. Несколько лет подряд он занимался тем, что прослеживал гангстерские махинации, выясняя имена политиков, государственных чиновников, промышленных магнатов, связанных с преступным миром. Он месяцами вертелся в Нью-Йоркском порту, работал докером, собирал материал о роли гангстеров в портовых профсоюзах. Затем в некоторых газетах и в телевизионных передачах он начал знакомить общественность с результатами проведенных расследований.

5 апреля 1956 г. Виктор Ризель, выступая по телевидению, рассказал, каким образом Вито Дженовезе и его подручные Джонни и Томми Диогварди захватили господство в профсоюзах транспортников и докеров. Объяснил он и то, почему синдикат торговцев наркотиками особенно заинтересован именно в данных профсоюзах. Сколь ни многочисленны пути, по которым контрабандой в страну попадают наркотики, главными воротами все же остается порт, и большая часть незаконного груза прибывает в замаскированном виде на трансатлантических судах. Поэтому боссам синдиката важно иметь своих людей сред и. докеров, разгружающих суда, и среди транспортных рабочих, вывозящих груз из гавани.

Передача длилась до 2 часов ночи. Затем Виктор Ризель, его секретарша Бетт Невинз и 2 редактора телестудии зашли на Бродвей выпить по чашечке кофе.

Около 3 часов ночи Ризель и Бетти Невинз вышли из кафе и двинулись по 51-й улице по направлению к театру Марка Хеллингера, где журналист оставил свою машину. Когда он уже взялся за ручку дверцы, к нему подошел молодой, хорошо одетый человек, окинул его быстрым взглядом, приветливо сказал: «Хэлло», — и попросил огонька, а затем полез в карман, словно бы за сигаретами. Ризель, чиркавший в это время спичкой, не заметал, как в руке у незнакомца оказался какой-то пузырек. Но когда он вновь поднял голову, в лицо ему плеснула едкая жидкость. Ризель инстинктивно отмахнулся, и несколько капель жидкости попали на лицо и руки незнакомца, который тут же повернулся и побежал. Секретарша Ризеля не решалась броситься вдогонку, да и не могла оставить стонавшего от жгучей боли журналиста.

На углу 51-й улицы беглец налетел на патрульных полицейских, один из которых спросил:

— Что случилось? Куда это вы так спешите?

Молодой человек не растерялся.

— На меня напали двое, — ответил он. — Они еще должны быть там, у театра Марка Хеллингера.

Кинувшиеся к театру полицейские нашли только корчившегося от боли Ризеля и его зовущую на помощь секретаршу.

Преступник тем временем, успел уже скрыться. Однако на лице и руках у него остались неизгладимые следы совершенного им злодеяния, которые должны были его изобличить. Можно было полагать, что полиция разыщет бандита, схватит, заставит говорить. Но главари гангстерского синдиката не могли позволить, чтобы преступник, действовавший по их поручению, заговорил.