Печать русского символизма - Николай Алексеевич Богомолов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В своем роде символистским (или, по крайней мере, ориентированным на символизм) был эфемерный журнал «ОСТРОВ» (1909). Хотя формальным редактором его был журналист А. И. Котылев, реальным вдохновителем стал Н. С. Гумилев, к тому времени уже попробовавший свои силы в журналистике как один из редакторов парижского журнала «Сириус», три номера которого вышли в 1907 г.[99] По возвращении в Петербург осенью 1908 г. он постарался добиться возможности регулярно печататься в каком-либо издании. Сперва таким стал прикладной «Журнал театра Литературно-художественного общества», но в апреле Котылев получил свидетельство о праве на издание «ежемесячника стихов», а уже в начале мая первый номер с участием Вяч. Иванова, М. Волошина, М. Кузмина, Н. Гумилева, П. Потемкина и Ал. Толстого вышел в свет. Второй номер был отпечатан к концу августа (авторы: И. Анненский, А. Блок, Андрей Белый, Л. Столица, Н. Гумилев, С. Соловьев, Е. Дмитриева, Б. Лившиц, В. Эльснер и Ал. Толстой), был даже отрецензирован[100], однако не был выкуплен из типографии и известен в считанных экземплярах. Как не трудно заметить, почти все авторы журнала принадлежат к кругу тогдашних друзей или близких знакомых Гумилева.
Из провинциальных журналов, связанных с символизмом, наиболее значительным был киевский журнал «В МИРЕ ИСКУССТВ» (1907–1910), сотрудник которого, художественный критик А. И. Филиппов привлек к участию ряд значительных московских и петербургских писателей. (в 1907 г. печатались К. Д. Бальмонт, Андрей Белый, А. А. Блок, В. Я. Брюсов, В. И. Иванов, А. М. Ремизов, Ф. Сологуб, Эллис). Среди молодых писателей, только входивших в литературу, были М. А. Кузмин, С. М. Городецкий, С. А. Ауслендер, Ю. Н. Верховский, В. Ф. Ходасевич и др. Заметным явлением художественной жизни Киева стал организованный журналом «Вечер нового искусства» в «Кружке молодых» 4 октября 1907 г. Интересна хроника журнала, отмечающая важнейшие события литературно-художественной жизни столиц и провинции, а также литературнокритический отдел. Однако с 1908 г. литературный отдел стал более ориентирован на местных авторов (В. Ю. Эльснер, А. К. Закржевский и др.), хотя время от времени печатал и известных писателей (Блок, Бальмонт, Верховский, Бунин). Можно предположить, что откровенно символистская ориентация журнала была слишком непривычна для провинциальной публики и потому постепенно смягчалась или вовсе элиминировалась.
С начала 1910-х годов собственно символистская пресса теряет резоны для своего существования. С одной стороны, наиболее заметные писатели получают возможность регулярно печататься в крупнейших русских журналах и газетах («Русская мысль», «Биржевые ведомости», «Речь», «Утро России», «Русские ведомости» и др.), что давало гораздо более значительный заработок, чем гонорары даже в самых богатых символистских журналах. С другой, боевые задачи направления оказываются исчерпанными: культура, созданная русским символизмом, уже растворилась в культурном сознании русского общества, и потому возвращать ее в лоно эзотерической уединенности было бы бессмысленно. С наибольшей ясностью показал это опыт «Трудов и дней», прекративших существование, несмотря на регулярную финансовую поддержку. Лишь время от времени возникали сколько-нибудь заметные попытки создать собственно символистский журнал или его подобие.
К наиболее существенным образцам такого рода следует отнести три издания: «ДНЕВНИКИ ПИСАТЕЛЕЙ», издававшиеся Ф. Сологубом и Ан. Н. Чеботаревской в 1914 г. (всего вышло четыре номера, из них один сдвоенный), «ЛЮБОВЬ К ТРЕМ АПЕЛЬСИНАМ» (1914–1916, 17 номеров, часто совмещавшихся в одной книге – всего 9 книг) и выходившие уже после революции «ЗАПИСКИ МЕЧТАТЕЛЕЙ», которые занимали промежуточное положение между журналом и альманахом.
«Дневники писателей» попытались стать осуществлением давней идеи символистов об интимном журнале, где группа дружественно объединенных литераторов могла бы делать достоянием публики свои отдельные заметки, изложение мимолетных мыслей, слабо оформившиеся публицистические идеи и т. п. Как писалось в предисловии к первому номеру журнала, его авторы пытались «сказать только свое, только о том, что нас интересует, – и к тому, что случается и что останавливает наше внимание, установить наше отношение». Существенна была ориентация и на опыт «Дневника писателя» Ф. М. Достоевского. В журнале печатались, помимо Сологуба и Чеботаревской, Ю. Балтрушайтис, И. Рукавишников, Н. Минский, А. Блок, Ю. Верховский, Вл. Гиппиус, З. Венгерова (отметим статью «Символизм в современном его понимании». № 2), А. Тиняков, С. Рафалович. При этом Сологуб, Чеботаревская, Минский, Рукавишников печатали тексты под заглавием «Заметки», «Из дневника», «Из моего дневника», «Из записной книжки». Публиковались также письма в журнал. Однако несомненно интересное по замыслу предприятие не получило сколько-нибудь естественного воплощения: даже сам Сологуб не принимал в нем особенно активного участия, а остальные авторы, связанные с символизмом, проявили еще меньше энтузиазма. Поэтому журнал заполнялся случайным материалом и вскоре прекратил существование[101].
«Любовь к трем апельсинам» (подзаголовок – «журнал доктора Дапертутто», то есть В. Э. Мейерхольда) был органом экспериментальной студии Мейерхольда и являлся по преимуществу театральным журналом, однако, поскольку «стихами заведовал А. Блок»[102], журнал представляет интерес и для истории символизма. Среди его авторов были, помимо самого Блока, К. Д. Бальмонт, З. Н. Гиппиус, Ф. Сологуб, М. А. Кузмин, А. Ахматова, Ю. Н. Верховский и ряд других, в том числе близкие лично Блоку Вл. Княжнин, Ал. Надеждин (А. В. Гиппиус) и др. Наиболее значительны из публикаций – стихотворная переписка Ахматовой и Блока, цикл Блока «Кармен» и его же стихотворение «Голос из хора», «Стихи о Петербурге» Княжнина. Однако сугубо театральные и прежде всего игровые, ориентированные на итальянскую Commedia dell’arte интересы большинства сотрудников и самого Мейерхольда вызывали нередкое раздражение Блока, готового разрушить эту атмосферу самым решительным образом (например, неосуществленное предложение опубликовать стихи Маяковского). Журнал представляет безусловный интерес, хотя был явлением сугубо изолированным и нарочито ориентированным на тип издания «для немногих» (тираж от 300 до 500 экземпляров)[103].
Последняя попытка создать собственно символистский журнал была предпринята С. М. Алянским в начале 1919 г., когда он задумал журнал «Записки мечтателей» (6 номеров в 1919–1922 гг.). В письме ему Андрей Белый, ставший одним из идейных вдохновителей «Записок мечтателей», говорил: «Как журнал? Продолжаю им „увлекаться“, вижу все больше и больше, что он нужен; все другие – „марево“; нужна литература художественная, именно теперь, сейчас…»[104]. Однако наладить регулярный журнал Алянскому и окружавшим его писателям не удалось, «Записки мечтателей» остались (как нам кажется; существуют и другие мнения) альманахом. Подробнее о «Записках мечтателей» рассказывается в следующей главе.
Вероятно, следует также упомянуть любопытное издание: «ЭПОПЕЯ: Литературный ежемесячник под редакцией Андрея Белого». Всего в
