Эльфийская песнь - Элейн Каннингем

– Теперь понятно, почему Ванги отправил ее на охоту за драконом, – тихонько пробормотал Данила на ухо дяде.

Он перевел взгляд на девушку. Моргалла тактично отвернулась к стене, давая им возможность обсудить рисунок. Минуту спустя она снова села за стол и принялась сосредоточенно рисовать. Ее крепкий кулачок так и летал над листом бумаги, а нахмуренные брови говорили о полной концентрации внимания.

– С другой стороны, он мог внезапно почувствовать сильнейшую неприязнь к драконам, – проговорил Хелбен, следя прищуренными глазами за работой дворфа.

Арфист потянулся вперед, чтобы рассмотреть новое произведение. Наскоро набросанная фигура, безусловно, принадлежала самому архимагу, стоящему перед мольбертом с кистью в руке. Стоящие поодаль одетые в верное Лорды Глубоководья почтительно подавали ему палитру и кисти.

Данила хихикнул. На первый взгляд, автор рисунка добродушно посмеивался над артистическими претензиями Хелбена. Но в то же время Моргалла точно выразила прочно утвердившееся общественное мнение о власти – единоличной власти – архимага за спинами Тайных Лордов Глубоководья. Очередной эскиз только подтвердил мнение Данилы о причине ее появления в замке Черного Посоха.

– Насколько я помню, Ванги и Арфистов не слишком жалует.

– А вот здесь ты попал в точку, бард, – ответила Моргалла и оторвалась от работы. – Вангердагаст попросил меня нарисовать ваш портрет, лорд Хелбен. Я не хотела вас обидеть.

– Постараюсь держаться подальше, если ты захочешь кого-то обидеть, – весело произнес Данила.

Лицо дворфа вспыхнуло радостью, Моргалла восприняла эту насмешку как наивысшую похвалу.

– Если тебе понравился рисунок, можешь его забрать, – разрешила она, свернула лист и протянула его Дану.

Юноша поблагодарил и убрал подарок в кошелек на поясе.

– А как же Вангердагаст? Если он заказывал портрет, то, вероятно, хотел бы его получить?

– Не-а, – рассудительно протянула Моргалла. – Ему достаточно и своих изображений, можешь мне поверить.

– Мне кажется, вы отлично поладите, – сухо заметил Хелбен.

– Непременно поладим, – заверил его племянник. – Но хотелось бы знать, Моргалла, почему ты считаешь себя моей ученицей? Я же не артист.

Девушка-дворф пожала плечами:

– Барды повествуют о событиях в балладах. Я иду к той же цели другим путем. Ты хорошо рассказываешь о прошлом, и я здесь для того, чтобы учиться. И применить оружие, если до этого дойдет. Я хорошо делаю и то, и другое.

В подтверждение своих слов она схватила со стола палицу и помахала ею перед носом юноши. Зелено-желтый колпачок шута затрепетал в воздухе. Но ее действия никому не внушили страха.

Данила глубоко вздохнул и постарался успокоиться. Несмотря на готовность к бою и своеобразное очарование, Моргалла казалась ему не более подходящей для предстоящего задания, чем ожидающий в приемной эльф-менестрель.

– Я думаю, на этот раз Арфисты простят отступление от своих традиций и не станут возражать против выступления небольшим отрядом, – обратился Дан к архимагу. – В этом случае неплохо было бы взять с собой и мастера загадок. Это значительно увеличит наши шансы.

Хелбен задумчиво кивнул:

– Хорошая мысль. Ты займешься этим и выберешь себе коня. А мы с Вином позаботимся об остальных лошадях и припасах на дорогу.

Моргалла решительно спрыгнула со стула.

– Я отправляюсь с тобой, бард, – заявила она. – В этом замке слишком много магии. Данила приподнял одну бровь:

– Ты не возражаешь против похода по музыкальным лавкам?

На лице Моргаллы отчетливо проявилось разочарование. Она снова взобралась на стул и окинула арфиста долгим внимательным взглядом.

– Тогда я вот что тебе скажу: пока ты ходишь, я нарисую твой портрет.

Моргалла вытащила лист бумаги и тотчас начала рисовать.

– С меня никогда не рисовали портретов, – пробормотал Данила.

Он уже убедился в неистребимости мрачного юмора в манере Моргаллы и, несмотря на всю свою терпимость к насмешкам, не без опасений представлял себе ее будущее творение.

– Уверен, мне понравится твоя работа, – с улыбкой произнес он.

– В таком случае ты будешь первым, – отрезала девушка.

Хелбен пожал плечами и вышел из кухни.

– У тебя есть на примете подходящий мастер загадок? – спросил он племянника.

– Вартайн из Калимпорта, – твердо ответил Данила. – Это настоящий мастер. Его способности чрезвычайно популярны как среди искателей приключений, так и у завсегдатаев модных приемов. Вартайн был в Глубоководье несколько месяцев назад, я как раз собирался уезжать. По регистру Халамбара я постараюсь выяснить, можно ли на него рассчитывать.

– Отлично, – одобрил его Хелбен. Крийос Халамбар, широко известный за глаза под прозвищем Дубленая Глотка, был мастером гильдии музыкантов Глубоководья. В его лавке были зарегистрированы мастера развлечений во всех областях искусств, и их потенциальные наниматели обычно начинали свои поиски с его журнала. Если Вартайна можно было нанять, это должно было быть отмечено в записях Халамбара, а если он был уже занят, то можно было выяснить имя нанимателя. В любом случае Данила узнает, где находится мастер загадок.

Архимаг вместе с племянником вышел во двор замка. После недолгого молчания он тронул юношу за плечо:

– Я понимаю, что все это свалилось на тебя слишком неожиданно, и знаю, что ты оставил в Тезире. Мне очень жаль, что приходится поручать тебе это задание.

Несколько секунд протекли в полном молчании. Несмотря на то, что сочувствие дяди тронуло его сердце, Данила не мог выбросить из головы мысли о неприязненном отношении архимага к Эрилин. Свою острую боль он постарался прикрыть дерзостью.

– Как и всегда, твое доверие поддерживает и вдохновляет меня, – насмешливо ответил он.

– Я совсем не это имел в виду, и тебе это прекрасно известно! – воскликнул Хелбен. – Ты сможешь справиться с этой задачей. Там, где не хватит навыков барда, тебе поможет знание магии. – Он вытащил из кармана плаща тоненький блокнот. – Возьми эту книжку. Я выписал заклинания, которые могут тебе пригодиться, если дракон окажется несговорчивым.

Данила с благодарностью принял книгу и спрятал ее в волшебную сумку на поясе. Томик исчез, ничуть не изменив форму сумки. Дав обещание вернуться до восхода солнца, Данила проскользнул через одну из невидимых дверей в наружной стене замка и растворился в темноте.

Как и большая часть Глубоководья, густонаселенный район города, прозванный Дворцовым, бодрствовал не только днем, но и большую часть ночи. Улица Мечей была наводнена состоятельными горожанами, отправляющимися на частные вечеринки или разбредающимися по тавернам, концертным площадкам и магазинам, которыми город славился на весь Фаэрун.