Тайна невидимого убийцы - Буало-Нарсежак

Представляешь себе мое состояние? Он поведал мне обо всей этой чертовщине спокойно, как о самых обыденных вещах. Я чувствую, что холодею, а он стоит передо мной как ни в чем не бывало и словно говорит: «Чему тут удивляться? Просто у вещей есть своя жизнь, вот и все». Но именно эта подспудная, непостижимая жизнь выводит меня из себя. И не меня одного!

— Так вы останетесь без постояльцев, — говорю я.

— Я знаю, — отвечает он. Я даже предупреждал мсье Рауля. Но он из тех людей, которые не верят ни в Бога, ни в черта… Знаете, мсье Робьон, старый замок — он ведь как человек. У него бывают свои взлеты и падения. Можно обеднеть, но не потерять достоинства; милостыни нам не надо.

Он гасит свет, вежливо подталкивает меня к выходу и запирает за нами дверь.

— Извините, я забыл, мне надо еще кое-что сделать… Столько забот! До свидания, мсье Робьон.

Гулять мне больше не хочется, но и в замке оставаться нет никакого желания. Я вообще уже ничего не хочу! Даже не стану сейчас продолжать это письмо тебе. Голова у меня трещит; надо дать ей отдохнуть. Старик, я заканчиваю. Конечно, я понимаю, что у тебя нога в гипсе, но зато ты не обязан заниматься, как я, разгадыванием ребусов. Уверяю тебя, это совсем не так весело, как кажется.

До завтра… или до послезавтра.

Твой Без Козыря.

И, пожалуйста, не звони мне больше».

Франсуа даже не смог перечитать письмо. Он запечатал конверт, приклеил марку, написал адрес. Письмо — хороший повод пройтись до Сен-Пьера. В гостиной он увидел отца — тот курил, сидя в кресле.

— Ты один? — спросил его Франсуа.

— Я жду Рауля.

— Привезти тебе что — нибудь из Сен-Пьера?

— Нет. Спасибо.

— У тебя усталый вид.

— Мне надоела эта пустая трата времени. Пожалуй, мы скоро поедем домой. Присядь на минутку. — Адвокат обнял сына за плечи. — Я думаю, тебе интересно, что мне удалось выяснить? — спросил он. — Так вот, должен тебя разочаровать: мне не везет. Я не узнал ничего, кроме фактов, уже содержащихся в полицейских отчетах. Кто-то вошел к старому Шальмону, убил его и тотчас же скрылся. Детали я изложу тебе потом… В одном я абсолютно уверен: убийцей не мог быть какой-нибудь бродяга. Преступник наверняка прекрасно знал, что делает. После смерти старика замок переходил к Ролану Шальмону; видимо, новый хозяин больше устраивал убийцу. Возможно, Роланом легче манипулировать, чем его отцом; может быть, его удастся уговорить продать Бюжей… Такова моя версия на сегодня. Мне кажется, если бы я узнал, кто тот потенциальный покупатель… Но я должен еще покопаться в этом деле. Руку даю на отсечение: в смерти старого Шальмона кто-то был очень заинтересован! Увидишь, это окажется именно так… Но зачем я тебе все это рассказываю? Пойди — ка лучше погуляй. И, главное, не слушай всякую болтовню.

Отец не знал, что Франсуа бьется над той же проблемой. Настоящий преступник не рассчитывает, что найдет оружие убийства прямо на месте… По дороге в Сен-Пьер мальчик со всех сторон обдумывал эту проблему. Впрочем, зачем мучиться? Ни полиция, ни отец не смогли ничего найти; так что же, он, Франсуа, окажется умнее их?..

Он вспомнил, что говорили ему Симон и Альфред Нурей о странностях замка. Нет, он ни за что в жизни не отступит, не решив эту загадку! Франсуа пришли на память строки из Шекспира: «Есть многое не небе и на земле, друг Горацио, что и во сне не снилось твоей учености…»[11] Да нет, что за ахинея! Ящики, открывающиеся сами по себе… И еще этот полусумасшедший Ролан с его «папа шутит»… Нет и еще раз нет! Франсуа обожал сказки, пока они были сказками. Но как только они начинали вторгаться в реальность, он решительно восставал!

Опустив в ящик письмо, Франсуа заметил возле гаража мадам Биболе. Рядом мсье Биболе с недовольным видом демонстрировал владельцу гаража свой «пежо». «Да, — подумал мальчик, — кто-кто, а эта парочка не упадет в обморок от таинственного стука в стену». Подойдя поближе, мальчик сразу понял: что-то случилось.

— Это возмутительно! — восклицал мсье Биболе. — Я буду жаловаться! Ах, мсье Робьон, раз уж вы здесь, посмотрите, что они натворили!

Дверцы машины были раскрыты настежь.

— Мне нанесен ущерб на полторы или две тысячи франков! — продолжал Биболе.

Заглянув в машину, Франсуа обнаружил, что заднее сиденье покрыто толстым слоем навоза.

— Теперь ее остается только продать, — рыдала мадам Биболе.

— Когда это случилось? — спросил Франсуа.

— Прошлой ночью, — простонала старушка. — Машина стояла на стоянке, у гостиницы… Боже, какие вандалы!

— Вандалы?! — отозвался хозяин гаража. — Не думаю… Знаете, на вашем месте я бы уехал из Бюжея. Нехорошее место.

Мсье Биболе в сердцах пнул ногой колесо и обернулся к Франсуа.

— Администрация отеля за это ответит. Я этого так не оставлю!

Хозяин гаража пожал плечами.

— Если бы вам прокололи шину, — сказал он, — я бы это еще понял. Сорванцов у нас тут полно. Но навоз!.. К тому же рядом с замком нет ни одной фермы. Спрашивается, откуда взялся навоз? Многие здешние садоводы с удовольствием купили бы такого…

— Надо составить акт, — решил мсье Биболе.

— А вы сообщили мсье Раулю? — поинтересовался Франсуа.

— Конечно. Разумеется, он знать ничего не знает.

— Или делает вид, что не знает, — ехидно заметил хозяин гаража.

5

«Привет паралитику от слепца!

Поверь, я не преувеличиваю: я двигаюсь практически вслепую. Приготовься — у меня есть что тебе рассказать… Не помню, писал ли я тебе о происшествии с машиной четы Биболе? Кажется, нет. Честно говоря, я уже ничего не соображаю… Так вот, эти несчастные старики нашли в своем «пежо» кучу свежего навоза. Причем, обрати внимание, на заднем сиденье. Ох, видел бы ты эту картину! Вся обивка испорчена, просто беда! Спрашивается, как это могло произойти? И когда? В округе только об этом и говорят. Машина находилась на стоянке в конце парка, довольно далеко от здания гостиницы. И, кроме того, не помню, писал ли я тебе, что парк здесь окружен высокой и прочной сеткой, какой обычно ограждают теннисные корты.

Так вот, существуют две версии случившегося:

1. Гипотеза Робьона — разумеется, папина, а не моя. Он считает, что это акт умышленного вредительства. Вопрос: откуда взялся навоз? Ответ: это должно выяснить полицейское расследование (разумеется, я к этому еще вернусь). Жандармы уже заполонили всю округу. Только представь себе, как они опрашивают окрестных фермеров: «Не крали ли у вас в последнее время навоз?» Смех, да и только! К тому же разве можно найти хоть какие-то следы? Разве что пару лепешек на дороге… Остается также загадкой, как это все было проделано. Папа считает, что кто-то привез навоз ночью на тачке. На очень большой тачке! Следовательно, злоумышленник должен быть крепким малым. И еще ведь надо было как-то открыть ворота замка… Папа утверждает, что замок там довольно хлипкий… Словом, куча вопросов.

2. Гипотеза Нурея. Альфред ухмыляется, когда слышит о вредителях, тачке и взломанном замке. Он не сомневается, что это снова проделки «духа». Разумеется, он не вкладывает в это слово религиозного смысла; «духами» Нурей называет таинственные силы, еще не изученные, но, возможно, не менее естественные, чем, скажем магнетизм. Я ведь уже рассказывал тебе о его теориях?.. Вопрос: спрашивается, какая может быть связь между магнетизмом и тачкой навоза? Впрочем, как ты понимаешь, Нурея это не смущает. По его версии, все, что происходит, — порождение злой воли какого-то медиума. Малыш Мишель, например, может ненавидеть Шальмонов и мечтать, чтобы постояльцы гостиницы убрались восвояси. Но это, конечно, из области вымыслов…

Что интересно — обе гипотезы ведут к одному и тому же заключению. Папа уверен, что кто-то стремится разорить Шальмона; Нурей склоняется к тому же. Разница одна: папа считает, что преступник неизвестен, а Нурей не сомневается: виновник всего — Мишель.

У папиной версии есть одно достоинство: она собирает воедино все происшедшее, начиная со смерти старого Шальмона и кончая испорченной машиной несчастных Биболе. Действительно, складывается ощущение, что кто-то злобный и беспощадный методично преследует семью Шальмонов, что, к счастью, снимает с малыша Мишеля всякие подозрения: он работает в замке всего несколько месяцев. Я, честно говоря, не знаю, какую версию поддержать. Словно шарик для пинг-понга, я мечусь от гипотезы к гипотезе, от объяснения к объяснению.

Ситуация, должен тебе сказать, нешуточная. Если уж быть до конца откровенным, то я больше склоняюсь к версии Нурея. Ведь я не бредил, в моей комнате ночью действительно кто-то был, а потом еще этот крест в чемодане… Если кто-то действительно хочет нас с папой отсюда выжить, то способ он выбрал недурной.

Я присутствовал при изложении жалобы семьи Биболе. Их история вызвала в гостинице настоящую бурю. Старый морской волк сухо попросил подготовить ему счет. Скатертью дорожка! Мадемаузель Дюге, поплакав вместе с мадам Биболе, поклялась, что ни дня больше не останется в гостинице. А потом появился первый репортер и нащелкал массу снимков. Затем второй — тот запечатлел испорченную машину и группу жандармов. Потрясенный всем этим, Рауль повторял: «Мне остается только закрыть гостиницу».