Amore mio Юля Котова (СИ) - Устинова Юлия "Julia Joe"

«Береза — 3», я, видимо, «Лавр». Натахин, а почему «3»? Куда ты дела первые две березы?»

Тихомирова телеграфировала незамедлительно.

«Так надо, для солидности. Не придирайся к словам, Котова! Давай рассказывай, как там Италия?»

Глава 7. Болонья — город контрастов

Покинув салон экобуса и ступив на залитый дождем мощеный тротуар, я крутила головой, пытаясь оценить свои впечатления от знакомства с Болоньей — городом контрастов.

На самом деле, тут преобладал один и тот же цвет — оранжевый (жаль, не жёлтый), от обилия оттенков которого с непривычки рябило в глазах. Благодаря средневековому колориту, старым зданиям и длинным причудливым галереям и аркам я ощущала себя самой настоящей попаданкой во времени.

С Жанной и Дарьей мы расстались на одной из узких улочек. Вдоль нее тянулась длинная вереница поставленных на прикол скутеров, которые встречались тут едва ли не на каждом углу. Аспирантки направились в студенческое общежитие, койка-место в нем им полагалась по соглашению между Болонским и нашим универами. Жанна Бернардовна предлагала нам помощь в обустройстве, но Бредин, уверенно заявив, что мы сами со всем справимся, сплавил обеих дамочек.

Просили его!

Мы оба тоже получили возможность проживания в общаге, но уже за свои средства. И это был явный намёк на то, что мое очарование, как и брединское красноречие в глазах итальянского ректора все же имели свои границы. Но жизнь общажная меня совсем не прельщала. Сказывались необузданное свободолюбие и периодическая склонность к социопатии. Потому я решила остановиться в частном доме и пару недель назад забронировала комнату у некой Литиции Корелли. На фото это была небольшая уютная спальня с офигенным венецианским окном в тихий дворик, где располагался сад и миниатюрный, позеленевший от времени фонтан. Проживание стоило больше, чем в общаге, но я решила не экономить. Даром что ли дед снял все свои смертные деньги со счета? Поэтому и собиралась все прокутить до последней копейки, точнее, евроцента, чтобы у деда не оставалось другого выхода, кроме как продолжать жить. Эта стариковская тенденция копить на смерть всегда наводила на меня состояние уныния. Да, умирать в наши дни было слишком дорогим удовольствием. Вот и пусть за это платят другие! Лично я так и сделаю, когда соберусь на тот свет — поднапрягу потомков и раскручу их на свой последний банкет!

С такими самонадеянными мыслями, я и достигла места назначения.

Это было трехэтажное здание со стенами охристого оттенка и бордовой новенькой крышей. На первом этаже располагался вход в закусочную, или тратторию. Перед ней под навесом, прямо на улице стояло несколько деревянных столов и стульев, покрытых белыми скатертями. В этот серый дождливый день здесь было тихо и безлюдно. Но я уже воображала, как буду сидеть за одним из этих столов, потягивать винишко, закусывая его какой-нибудь жирной итальянской едой, и вдыхать ароматы болонской осени.

Моя джинсовка и волосы стали сырыми, поэтому я не стала затягивать с осмотром территории, отложив это занятие для более подходящей погоды, и решила поскорее занять свои апартаменты.

С обратной стороны, где находился вход в жилые комнаты, здание было обнесено высокой кованой оградой с острыми пиками, что создавало впечатление неприступной крепости. За забором сквозь кусты и ветви деревьев я различила тот самый фонтан со статуей в виде полуголой девицы, и пыталась вычислить, какое именно окно было «моим». Прямо в столбе, слева от металлической калитки, имелось подобие местного домофона, на котором рядом с номерами квартир на жестяных табличках значились имена их хозяев. Нажав на кнопку напротив фамилии Корелли, я благоговейно замерла в ожидании ответа.

— Non tornare mai pi in questa casa, stronzo! (Не приближайся к этому дому, нехороший человек!) — стремительно пророкотал из динамика грубый женский голос.

В общих чертах я поняла, что это значило. По какой-то непонятной причине мне были здесь не рады.

И она сказала stronzo?! За что?!

Я приблизила лицо к отверстиям интеркома и неуверенно спросила:

— Do you speak English?

В динамике что-то щелкнуло.

— Эй, это синьора Корелли? — проговорила я.

Бредин, избавиться от которого пока у меня так и не вышло, стоял у противоположного столба и с заинтересованным видом на меня посматривал. Его волосы тоже стали влажными, словно он недавно вышел из душа.

— Что-то не так? — спросил парень.

— Все так! — отрезала я.

Вытащив из кармана телефон, быстро настрочила в переводчике пару фраз и снова нажала на кнопку.

— Di nuovo tu, figlio di puttana?! Quale parte non hai capito, stupido?! (Опять ты, сукин сын?! Что тебе ещё не ясно, тупица?!) — снова завопила женщина на том конце провода.

«Puttana»? Это именно то, что я подумала? Офигеть! Еще и «stupido»!

Вероятно, эта синьора была жутко рассержена, но разве это повод орать на первых встречных?

Что за манеры, ми скузи[5]?

— Извините… блин…, — в растерянности я забыла переключиться на итальянский. — Perdonate questa… intrusione, signora! Ho prenotato una stanza… (Извините за беспокойство, синьора. Я забронировала комнату) — проговорила так быстро, как только могла.

— Chi sei?! Dov Alonso?! (Кто вы? Где Алонсо?!) — перебила меня эта нервная тетка.

— Non lo so! (Я не знаю!) — раздраженно воскликнула. — Ho prenotato una stanza in questa casa! Aprite! Prego! (Я забронировала комнату в этом доме. Откройте, пожалуйста!)

— Non affittano pi la stanza! Non pi studenti in casa mia! Alonso, bastardo lussuriosi… (Я больше не сдаю комнат! Больше никаких студенток в моем доме! Алонсо — похотливый ублюдок…)

В динамике снова зашуршало и связь прервалась.

— Что она сказала? — спросил Бредин, ухватившись пальцами за одну из железяк забора.

— Спросила, где какой-то Алонсо, — пояснила я, не скрывая досады. — А потом… я не совсем разобрала… Кажется, ей не нравятся студенты, и ещё что-то про ублюдка.

— Наверное, тот мужик сильно накосячил, — предположил парень. — Ну… и что думаешь делать?

Я вцепилась в металлические прутья калитки обеими руками и подергала их.

— Кто-то же должен выйти или войти в этот чертов дом! Подожду, пока откроют. Потом найду эту… Корелли и поговорю с ней.

— Эммм… ты только что с ней говорила, — напомнил парень.

— А что ты предлагаешь?! В районе универа не так просто найти хорошее жилье с моими-то финансами! Я мониторила ситуацию, знаешь ли!

— Как-то ты недобросовестно ее мониторила, Котова, если осталась на улице… в дождь, — он поднял голову и взглянул на окна этого негостеприимного дома, — ты делала предоплату?

Я покачала головой.

— Нет, оплата при заселении.

— Давай найдем что-нибудь другое, — оптимистичным тоном предложил парень.

— Блин, там была такая классная комната! И сад! И… вон тот фонтан! — я ткнула пальцем за решетку. — Это же идеальное место! Я должна была этим вечером сидеть в той забегаловке за углом и есть круассан с пармской ветчиной! — не скрывая разочарования, поделилась своими наполеоновскими планами.

Бредин, смерив меня скептическим взглядом, достал смартфон.

— Вот смотри, нравится? Это через две улицы отсюда, — сунул мне под нос мобильный.

— Это за неделю?

— За сутки.

— Это же очень дорого!

— Примерно столько стоит килограмм этой твоей ветчины.

— Что реально? — я ошарашенно уставилась на Бредина.

— Ну, плюс — минус. Я думаю.

— К черту ветчину, мне спать негде! Попробую ещё раз, может, ее отпустило.

Глубоко вздохнув, я на мгновение закрыла глаза и снова нажала на кнопку.

— Andatevene o chiamo la polizia! (Уходите, или я вызову полицию!) — пророкотал голос в динамике.

И стало ясно, что эту Корелли ни разу не отпустило.