Мертвая армия - Сергей Самаров

— Как считаешь, может, лучше подождать?

Загоскин возмутился, что показал всем своим видом. Да и солдаты его отделения, до этого сидящие на стволе поваленной ветром старой сосны, не сговариваясь, поднялись и перевесили оружие с плеча на грудь, изображая готовность к любым неприятностям.

— Это же значит, что и взвод в опасности! — взволнованно ответил младший сержант. — Идем… И идем в темпе… Будем догонять. И бегом, и вплавь, но быстрее, быстрее…

Так и пошли. И Загоскин занял роль ведущего, чтобы самому держать темп. Младший сержант не имел карты с маршрутом, и Семен Николаевич дважды подсказывал ему, куда следует идти, хотя тот и без карты хорошо ориентировался, поскольку однажды этот путь уже прошел. Даже сам капитан, считавший, что хорошо умеет ориентироваться на местности, удивлялся памяти младшего сержанта.

— У тебя в голове, что ли, карта?

— Учили так… Товарищ старший лейтенант учил…

Говоря по правде, полицейский капитан Семен Николаевич, от природы наделенный отменным здоровьем, силами и выносливостью, сначала подумал, что темп, взятый младшим сержантом, быстро солдат сломает. И солдат, и самого командира отделения. Этот темп показался ему чрезмерным, превышающим человеческие возможности. Но уже через час он понял, что и у младшего сержанта, и у солдат чувство ответственности сильнее физической усталости, и идут они в том же темпе только на этом чувстве ответственности, на нервном напряжении, которое не может длиться долго. Усталость все равно должна была бы сломать солдат. А еще через полчаса капитан почувствовал, что и сам устал, уже едва ноги передвигает, но маленькая группка неожиданно быстро миновала место, где взвод свернул в сторону островка с избушкой, и вышла к озеру. Подопригора внимательно изучил карту и заметил:

— А вода сильно прибыла. На карте озеро имеет совсем иную конфигурацию берегов. Обходим слева. Так у нас маршрут в карте проложен.

— Может, напрямую двинем? — предложил младший сержант. — Смотрите, сколько там травы и кустов, можно пройти. Час сэкономим, если не два.

— Думаешь, пройдем? — Капитан поднял к глазам бинокль, чтобы посмотреть озеро, но рассмотреть его не успел, потому что до слуха донесся отдаленный звук выстрела, похоже, стреляли из охотничьего ружья.

— Охотится здесь кто-то, что ли? — предположил Подопригора.

Но более опытный младший сержант определил точнее:

— Ракета. Из ракетницы стреляли. Точно. Вон она… Белая…

— Наши? — спросил капитан.

— Сомневаюсь. С чего вдруг Гавриленкову ракеты пускать? Разве что эти… опера потерялись… Для нас пускать не должен…

— Кто тогда мог ракету пустить?

— А кто мог полицейский спецназ уничтожить? — вопросом на вопрос ответил Загоскин.

Оба, не сговариваясь, не заостряли внимание на том, что ракета взлетела на месте обозначенного на карте маршрута. Это могло быть и случайным совпадением. Это могло быть знаком от взвода. Это могла быть и засада на маршруте. Когда погибло двенадцать полицейских, ожидать стоило всего. Кто-то упорно не хотел пускать к речке Черной посторонних. Даже таких посторонних, как спецназ ГРУ и полицейский спецназ.

— Да, ракета как раз там, где должен наш маршрут проходить. Сергей Сергеевич мог бы просто подождать на месте. Да и рано ему еще ждать. Он не думает, что мы так быстро пойдем. Сколько от нас до ракеты?

— Пару километров, — определил Загоскин на глаз.

— Не больше?

— Белую ракету в дневное время видно с двух километров, в ночное — с семи.

— Два километра — по болоту это полтора часа хода, не напрямую идем, не по асфальту.

— По дороге мы бы за десять минут добрались. Двинули, — решительно скомандовал младший сержант и пошел вперед. Не через озеро, а по маршруту, проложенному на карте.

Навстречу ракете, неизвестно кем выпущенной…

Любым сборам всегда приходит конец. Собрались в путь и опера ФСБ. Весь взвод дожидался их, и под взглядами солдат офицеры чувствовали себя неловко из-за своей слабости, поэтому старались не задерживаться и других не задерживать. Зашевелились…

Старший лейтенант Гавриленков опять встал ведущим, хотя прежний высокий темп в прохождении маршрута уже не поднимал, не желая создавать значительный разрыв на дистанции между взводом и группой Подопригоры. За эту группу Сергей Сергеевич беспокоился и считал, что беспокоится обоснованно. В полицейском спецназе тоже служили люди с опытом, может быть, и Северный Кавказ не однажды посещавшие, и повоевавшие там. Тем не менее они оказались беспомощны против какой-то посторонней силы, уложившей без сопротивления одиннадцать человек и одного расстрелявшей. Конечно, сравнивать уровень подготовки полицейского спецназа и спецназа ГРУ просто некорректно, тем не менее беспокойство заставляло старшего лейтенанта часто оборачиваться. Поймав себя на этом движении, он пытался замаскировать свои мысли, делая вид, что посматривает на группу оперов ФСБ, опасаясь, что они отстанут. И даже, в подтверждение этого, снова прикрепил к операм младшего сержанта Нечипоренко в качестве помощника. А думал, между тем, о группе полицейского капитана.

Через час движения колонна снова вышла на маршрут, проложенный на карте. Но сейчас он пролегал по открытой местности, где устроить засаду было практически невозможно. Да и вообще на всем маршруте заросли ивняка у берегов озера были, наверное, самым опасным местом. Там легко можно укрыться достаточно значительным силам, хотя бы равным по численности взводу спецназа ГРУ или даже большим, и встретить взвод кинжальным огнем. Конечно, солдаты спецназа ГРУ имеют хорошую подготовку и при первой же опасности, при первой автоматной очереди сразу залягут и не позволят противнику расстреливать себя открыто, сразу начнут ответный огонь. Судя по карте, там местность относительно сухая, и лежать придется не в лужах, хотя, учитывая поднявшийся уровень озера, конкретно говорить об этом невозможно. Потерь при кинжальном расстреле избежать будет трудно, тем более если стрелять начнут одновременно по всей линии растянувшейся колонны, а не только по передовой группе. Спасут ли при этом солдат бронежилеты? Все зависит от уровня подготовленности тех, кто устраивает засаду. Впрочем, то место уже пройдено, и сейчас размышлять о том, что могло бы произойти, не стоит. Ни к чему такие размышления, хотя, по большому счету, они — тоже опыт изучения боевых ситуаций. Возможно, старший лейтенант неумышленно вывел свой взвод из-под огня неизвестного противника. Что должен предпринять при этом противник? Он, вообще-то, вправе посчитать, что Гавриленков знал о засаде и потому пошел другим путем, хотя и не обязательно. Но отправиться сразу же в погоню за спецназовцами люди в засаде не пожелают. У них нет возможности пройти скрытно, разве что решатся на скоростной маневр, совершат большой полукруг, чтобы выйти снова на маршрут взвода где-то далеко впереди, и будут подыскивать новый вариант для засады.

Однако, посмотрев на карту, Сергей Сергеевич нашел возможность для организации засады только непосредственно вблизи речки Черная, неподалеку от ее впадения в Сунгачу, то есть уже у окончания пути. Но до тех мест еще предстояло добраться, а окружной путь, как показывала та же карта, мог выбрать только сумасшедший. Если вдобавок учесть, что вода в здешних местах стоит выше, чем указано на карте, и многие озерки разлились, то не следовало и ожидать попытки обгона по большому кругу. А отсутствие связи в местности делало невозможным предупреждение других о неудавшейся засаде и о необходимости принимать какие-то меры.

Значит, что могли предпринять те, кто хотел организовать засаду, если такие были? Только одно — попытаться догнать и атаковать с марша.

— Василий! — позвал старший лейтенант своего замкомвзвода.

— Я! — Старший сержант контрактной службы Клишин быстро нагнал командира.

— Берешь пулеметчика, снайпера и еще, пожалуй, пару бойцов. Отстаете от колонны, даже оперов пропускаете, но остаетесь в пределах видимости и слышимости. Контролируйте тылы. Если кто-то попытается догнать, первая очередь в воздух. Предупредительная. Я услышу…

Капитан полиции Подопригора снова удивлялся умению младшего сержанта Загоскина ориентироваться на местности. Как, каким нюхом он вел маленькую группу, как определял расстояние, это все казалось выше понимания Семена Николаевича. И он даже не представлял, что такому могут научить, хотя результат подобного обучения имел перед глазами, и это, казалось бы, должно было развеять все сомнения. Андрей шел уверенно, только часто по сторонам поглядывал, но не останавливался.

— Сейчас впереди старая сосна будет, под ней меня подождете. Только лучше не под самой сосной, а где-то в стороне, в кустах, чтобы кто-нибудь не заметил.

Откуда Загоскин знал про старую сосну и про кусты неподалеку? Это оставалось загадкой.