Маркиз должен жениться - Джеффрис Сабрина

Глаза девушки сверкали негодованием.

— Вы прекрасно знаете, что я не воровка! И я не собираюсь ради вашего удовольствия изображать из себя проститутку!

— Даже если этот отказ грозит вам встречей с лондонскими властями?

Мария побледнела, но не дрогнула.

— Да. Если хотите, можете швырнуть нас в тюрьму, но я больше ни одной минуты не стану играть в вашу дьявольскую игру!

И она решительно направилась к двери. Оливер пришел в замешательство. Черт возьми, девчонка говорила всерьез!

Оливер загородил ей дорогу и схватил за руку.

— Мы заключили сделку, и вы не можете так легко ее разорвать.

— Вы с самого начала это задумали? Одеть меня, как гулящую, и воспользоваться моим положением в своих целях? Неужели вы решили, что когда я попаду сюда, то из-за ваших угроз буду покорно делать все, что мне скажут? Вы низкий, подлый…

Внезапно в дверь постучали. Послышался голос бабушки:

— Оливер, у тебя все в порядке?

— Все отлично, — гаркнул он, желая одного — чтобы бабушка ушла прежде, чем услышит крики Марии. — Через минуту мы будем.

— Мне следовало бы принять участие в вашей беседе, — сказала из-за двери бабушка.

Ручка двери скрипнула. Черт возьми, она решила войти!

Чтобы не дать Марии произнести слова, разрушающие его план, Оливер схватил девушку за талию, прижал к себе и губами накрыл ее губы.

От неожиданности она даже не сопротивлялась, но через секунду стала отчаянно вырываться. Тогда Оливер железной рукой взял ее за шею.

— О! — сдавленным голосом воскликнула бабушка. — Прошу прощения.

Смутно услышав стук закрываемой двери, Оливер хотел уже отпустить свою пленницу, как вдруг взвыл от резкой боли в паху. Искры посыпались у него из глаз. Негодница что есть силы ударила его коленом в самое болезненное место!

Согнувшись пополам, Оливер пытался не потерять сознание, а девушка заявила:

— Это за то, что вы заставили меня выглядеть шлюхой! — И пошла к двери.

— Постойте! — из последних сил выкрикнул он.

— Чего ради? — не останавливаясь, бросила она. — Вы сделали все, чтобы оскорбить меня и унизить в глазах ваших родных.

Все еще содрогаясь от боли, Оливер пустил в дело свой единственный козырь:

— Как вы отыщете своего Натана, если вернетесь в город?

Слава Богу, она остановилась. Оливер заставил себя выпрямиться, хотя комната по-прежнему слегка качалась перед глазами.

— Вам все равно нужна моя помощь. Девушка обернулась.

— До сей поры вы не проявляли никакого желания помочь, — ледяным тоном объявила она.

— Теперь проявлю. — Он сглотнул, пытаясь справиться с болью. — Завтра мы вернемся в город и наймем сыщика. Я знаю одного ловкого малого. Расскажете ему все, что удалось узнать, а я прослежу, чтобы он хорошо занимался своим делом.

— А в ответ мне надо всего-навсего изображать из себя шлюху.

Оливер поморщился. Она слишком близко приняла это к сердцу. Ему следовало догадаться, что с женщиной, способной угрожать ему шпагой, будет не так-то легко справиться.

— Нет.

— Что — нет? — требовательно спросила она.

— Вам не нужно изображать из себя шлюху. Просто не уезжайте. Все еще может получиться.

— Не понимаю, как можно что-то изменить, — с прежней холодностью проговорила девушка. — Вы уже объявили, что мы встретились в борделе. Дело не поправится, если теперь вы сообщите, что мы — воры.

— Не беспокойтесь, я что-нибудь придумаю, — бросил он.

— Чтобы представить меня низкой, расчетливой тварью?

— Нет! — Она загнала его в угол и знала это. — Поверьте, одно ваше происхождение заставит бабушку одуматься. Сейчас она делает вид, что не возражает, но это не может долго продлиться. Клянусь, я все исправлю.

Девушка отвела взгляд. На лице ее отразилась тревога.

— Не думаю, что вам можно верить. — Она обвела рукой просторную библиотеку. — Ведь вы тут хозяин, что хотите, то и делаете. Привыкли распоряжаться, и все подчиняются.

Оливер вдруг почувствовал странную боль в груди. То, что говорила эта девушка, было правдой. Но никогда прежде никто не расценивал размеры Холстед-Холла и наличие титула как личный недостаток самого Оливера. Да любая женщина охотно бросится к его ногам, только бы получить все это! Точнее, любая англичанка. Американки, как видно, устроены иначе. Беда в том, что этот дом и все его богатства — ничто без денег. Эта девушка слишком наивна и ничего не знает о жизни аристократии, она видит лишь очарование древности.

— Послушайте, — возобновил свои уговоры Оливер, — мы оба понимаем, что вы не можете вернуться в Лондон в такой час. Переночуйте. Пообедайте, выспитесь в удобной постели. — Увидев, как надменно вздернула она подбородок, он заспешил: — Вы только попробуйте сыграть роль моей невесты, а утром мы вернемся в город. Если сегодня случится еще какая-нибудь неприятность, и вы решите разорвать наш договор, так и будет.

Лицо девушки отразило сомнения.

— Вы больше не будете пытаться меня поцеловать?

— Если учесть, как вы расправляетесь со смельчаками, то нет. Мне это не по вкусу.

Мария прищурилась.

— А если завтра я скажу, что не хочу больше этого маскарада, вы не бросите меня и Фредди в тюрьму?

— Нет. Но тогда я не стану нанимать сыщика. Завтра вы сами примете решение. — Голос его стал жестче. — Но если вы попытаетесь сбежать сегодня, вас ждет тюрьма.

Если она останется на ночь, дальше все будет хорошо. Его братья и сестры способны быть очень любезными, особенно если он скажет им, что она все же не шлюха. К тому же Мария может почувствовать сострадание к Минерве и Селии, которых бабушка желает выдать замуж независимо от их собственных устремлений.

— Только на одну ночь, — наконец произнесла Мария.

— Если только вы не решите, что наша сделка соответствует вашим интересам.

Девушка оглянулась на дверь, и Оливер понял: она думает о своем беспомощном кузене.

— Хорошо, мы останемся, а потом видно будет.

Слава Богу! Оливер кивнул и с некоторой осторожностью приблизился к ней на шаг. Казалось, она смутилась.

— Мне жаль, что пришлось так жестко…

— Лгунья, — проворчал Оливер. — Ни о чем вы не жалеете.

По ее губам пробежала легкая улыбка.

— Хорошо. Не жалею.

Оливер предложил ей руку.

— Кстати, где вы этому научились?

— Один из моих старших кузенов показал мне, как надо действовать, если кто-то пристает.

По крайней мере, ее готовность так яростно защищать себя не даст ему слишком сильно увлечься.

В большом зале они нашли все семейство, обсуждавшее что-то жарким шепотом. Фредди расхаживал в другом углу зала.

Оливер прочистил горло и громко заявил:

— Моя невеста дала мне понять, что она весьма невысокого мнения о моей шутке.

— Оливеру нравится шокировать людей, — спокойным тоном произнесла Мария. Оливер удивленно на нее взглянул — надо же, она это заметила! — Уверена, вы и сами это знаете, а на мой взгляд, такая привычка — большой недостаток.

Похоже, эта девушка находит у него массу недостатков, но ему трудно ее за это винить.

— Значит, вы познакомились все-таки не в борделе? — спросила бабушка, переводя взгляд с внука на его предполагаемую невесту.

— Именно в борделе, — заявил Оливер, — но лишь потому, что бедный Фредди заблудился и забрел туда по ошибке. Я как раз пытался с ним объясниться, когда ворвалась Мария, которая с ума сходила от тревоги за своего кузена. Я посочувствовал этим двум молодым американцам и захотел им помочь справиться с опасностями большого города. Всю неделю мы провели вместе, ведь так, дорогая?

Мария изобразила фальшивую улыбку.

— Да, дорогой. Ты показал себя очень опытным гидом.

Джаррет удивленно приподнял бровь:

— Удивляет то, что, обнаружив тебя в борделе, мисс Баттерфилд все же согласилась выйти за тебя замуж.

— Мне бы не следовало, — согласилась Мария, — но Оливер, на коленях умоляя меня принять его вечную любовь, поклялся, что это для него в прошлом.