Я подарю вам хаос - Михаил Толстов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Штурмовик завис над пустынной местностью — на горизонте виднелись силуэты крепости, в воздухе царила подозрительная тишина. У меня проснулась паранойя, и я стал внимательно разглядывать показания сканеров. Сюзанна попробовала добавить капельку оптимизма и сказала.
— Вроде бы всё спокойно.
— Если только не смотреть на датчики шумов и инфракрасного излучения. Под нами находятся какие-то тёплые потоки материи. Они движутся к нам с двух сторон, зажимая в клещи.
— Но раз они подземные, то значит нас не касаются.
— Эм... а теперь они уже наземные.
Я навёл прицел и стал высматривать надвигающуюся угрозу. Вначале появились столбы пыли, а потом они — целая армада танков, самоходной артиллерии, бронетранспортёров, боевых машин пехоты и ракетных комплексов. Техника из двадцать первого века, простая, дешёвая, но весьма грозная. Они вышли из катакомб и теперь надвигались на нас сразу с двух сторон — два широких фронта, идеальное построение и ровные ряды. Не успел я удивиться, как показались сверхскоростные истребители и сразу выпустили по нам ракеты. Боеприпасов они не жалели и стреляли словно заградительным огнём, небо вокруг нас покрылось огненными тучами и дымом. Я не мог улететь с поля боя — пролететь через облако осколков на большой скорости было слишком опасно, и потому я метался над бронетехникой, с переменным успехом уворачиваясь от ударов. Пока энергетический щит выдерживал нагрузку, но у противника был огромный численный перевес, который медленно, но верно подтачивал наши энергетические ресурсы. В этой суматохе я даже не заметил одну странность, про которую упомянула Сюзанна.
— Это две вражеские армии!
— Что?!
— Они уничтожают друг друга!
Это было небольшое облегчение — мы были не единственной мишенью для участников войнушки, но каждая из сторон всё-таки тоже считала нас особо опасным врагом.
У штурмовика было полное техническое превосходство, каждый выстрел нашего лазера сбивал как минимум один истребитель, наши ракетки взрывались с огромной мощностью и задевали даже наземный транспорт. Уклоняясь от ракет класса воздух-воздух я спустился вниз, поближе к танкам, и позволил Сюзанне расчистить небо. К моему удивлению, это заняло достаточно много времени, щит стал работать в полсилы и пропускать некоторые удары, которые пока оказались лёгким пощипыванием прочного корпуса. Но всё хорошее быстро заканчивается. По нам выпустили что-то адски мощное, оно пробило щит и повредило двигатель штурмовика. Пространство вокруг нас было ещё довольно сильно загажено взрывами и столбами дыма, но я таки рискнул и включил гиперзвук, чтобы наконец убраться с вечеринки. Мы пролетели примерно десять километров, а потом бедный штурмовик почувствовал себя совсем плохо и спланировал вниз. Мы почти долетели до территории, которую Сюзанна недавно назвала жестяной помойкой.
Я вздохнул с облегчением.
— Хуф, это конечно было весело, но воздушный бой не должен длиться так долго! Это изматывающее испытание.
— Эдмон!
— Что?
— Так ещё ничего и не закончилось! Я смотрю в прицел и вижу, что к нам приближаются танки. Одна армия уничтожила другую, и теперь отправляется добивать нас.
— Чего ждёшь?! Стреляй по ним!
— Тогда мы засветим нашу позицию, и по нам откроет огонь артиллерия.
— Так, погодь! Сейчас что-нибудь придумаю. — я ударил по приборной панели и двигатель выдохнул немного огня, мы сдвинулись с места на тридцать метров и опять застряли. — Кажется наша тачка ещё не совсем сдохла. Стреляй по моей команде по всему, что движется, а потом резко останавливайся. Давай, Сюзанна, жги!
Она выпустила пачку ракет по всему тому, что есть на горизонте, и потом я снова изо всех сил ударил по приборной панели, мы прыгнули на целых пятьдесят метров вперёд и уже через пару секунд рядом с нами прогремели взрывы снарядов от самоходной артиллерии. К счастью, стреляли они довольно метко, именно в то, самое место, где мы находились минуту тому назад. Мой манёвр был чертовски гениален, но бесполезен, несмотря на то, что Сюзанна подбила кучу танков, вместо них показались новые. Она уничтожила их тоже, мы снова прыгнули вперёд, но уже в последний раз. Артиллерия открыла огонь по площадям, и нас основательно задело. Штурмовик окончательно сдох, мы в спешке собрали самое необходимое для выживания и выбрались наружу. Интуиция подсказывала, что нужно изо всех сил бежать в сторону железной помойки и искать там укрытие.
Мы углубились, наверное, на целый километр, вокруг нас были сожжённые истребители, ударные вертолёты, примитивные боевые космические корабли, шаттлы, ступени межконтинентальных ракет и просто горы уничтоженных танков. Потом мы услышали звуки вертолётов, это был сигнал к тому, что пора спрятаться. Конечно, можно было выбрать первый попавшийся пустой танк или бронетранспортёр, но я предпочёл остов стратегического бомбардировщика, который лежал на куче мусора, и поэтому его нос возвышался над местностью. На мой взгляд это был хороший наблюдательный пункт. Мы пролезли через дыры в фюзеляже, пробрались через мусор и добрались до кабины пилотов. Я вытер платочком многолетнюю пыль и снова сел в командирское кресло.
— Эх, хорошая была махина, Сюзанна! Это ведь настоящий B-52!
Сюзанна присела ко мне на коленки.
— Что будем делать?
— Любоваться живописными окрестностями.
— Тогда держи бинокль.
Я взял игрушку в руки и стал смотреть в сторону замка, откуда наступала армия неизвестного и странного противника.
— Ну да, они идут по следу, танки заехали на территорию помойки... Ой, они выбросили десант с бронетранспортёров, это какие-то человекоподобные роботы с импульсными винтовками.
— И с красными линиями на груди?
— Как ты догадалась?!
— Вертолёты сбрасывают таких же бойцов.
Я опустил бинокль и увидел, что на территории помойки уже кружили вертолёты Ми-35 и сбрасывали этих самых железных солдат. Они разбили местность вокруг нас на квадратные сектора по километру и начали методичную проверку.
— Кажется нам конец, — спокойно сказала Сюзанна, — будем отстреливаться до победного? Устроим им партизанскую войну?
— Тебе бы лишь бы пострелять! Это конечно круто, но мы тут по делу.
— Есть какой-нибудь хитрый план?
— А это хорошая идея.
— Какая?
— Начать думать над новым планом. Я вот смотрю на всю эту ерунду и чувствую что-то знакомое.
— Да неужели?
— Всё это имеет смысл только
