Гимназистка. Под тенью белой лисы - Вонсович Бронислава Антоновна

На лице его проявился лихорадочный румянец. И это только от мысли о том, что сможет претендовать на место Львовых. Горничная обеспокоенно придвинулась. Наверное, Фаина Алексеевна все же инструктировала ее на случай нежеланных гостей. Ее движение чуть остудило Волкова, пусть она и не могла слышать, о чем мы говорим. Похоже, он понял, что в запале сказал лишнее.

– Проблема в том, Александр Михайлович, – постаралась я улыбнуться как можно менее ехидно, – что на этот артефакт претендует один из богов.

Уточнять, что претензии претензиями, а артефакт Темному богу не светит, я не стала, понадеялась, что Волкову одного этого факта хватит, чтобы отступиться: в споре с богами смертные обычно оказываются проигравшей стороной.

– С этим вопросом я разберусь, Лиза, если вы отдадите артефакт мне, – неожиданно ответил Волков. – Я правильно понимаю, вы уже догадались, как его можно получить?

Черты его заострились, нос хищно выдвинулся вперед, уши вытянулись и полезли через волосы, словно бамбуковые всходы, а глаза алчно заблестели. Что бы он ни говорил, артефакт его привлекал куда больше, чем я: на меня с таким вожделением и мечтой в глазах он ни разу не посмотрел. Впрочем, я бы вообще предпочла, чтобы он смотрел на кого-нибудь другого. Например, на Свиньину-Морскую… Подружиться, что ли, с ней? Полина Аркадьевна – вот лучшая защита от Волковых, особенно когда она поет. Правда, когда она поет, хочется удрать и Рысьиным, поэтому нужен некий баланс: дружба дружбой, а песенки – только Волкову.

– Неправильно понимаете, – ответила я, с удовлетворением увидев промелькнувшее на его лице разочарование. – Я все так же далека от разгадки, как и раньше.

– Давайте попытаемся разгадать вместе, – предложил он. – Моя помощь и знания к вашим услугам.

– Постараюсь обойтись своими силами.

– Лиза, это важно для страны, понимаете?

На мой взгляд, «Государство – это я» Волкову было говорить преждевременно, но я не стала на это пенять, ограничилась лишь замечанием:

– Я понимаю, что страна прекрасно живет без пропавшего артефакта, проживет и дальше.

– Вот как?.. Вы узнали?.. Или подсказал кто?

– Догадалась. За обычным артефактом не будет вестись такая охота. А вы сейчас подтвердили мою догадку.

– Подтвердил что? – с деланым изумлением спросил он. – Я вам ничего не подтверждал. Лиза, я просто уточнил, не ввел ли кто вас в заблуждение относительно артефакта. Очень нужного мне артефакта. И вам, если вы согласитесь стать… моим союзником. Да, для начала – союзником.

– Я подумаю, – решила успокоить его я. – А сейчас все же покиньте мой дом. У меня был тяжелый день, я устала. А вы знаете, господин штабс-капитан, что барышни не любят навязчивых кавалеров? Если нет, то я вам сейчас это сообщаю.

Но Волкова выставить не получилось, поскольку у него остались еще невыясненные вопросы, один из которых он тут же вывалил на меня.

– Спрашивать, как вам удалось сюда добраться и кто вам помог, разумеется, бесполезно? – с легкой досадой поинтересовался он.

– Мне никто не помогал, – доверительно ответила я. – Только мешали. Буквально все, с кем встречалась. А кто-то даже убить пытался.

– Кто эти нехорошие люди, Лиза? – воодушевился Волков, принимая воинственный вид защитника справедливости. – Скажите мне, я призову их к порядку.

Наверное, настойчивость – хорошее качество для его обладателя, но не для окружающих. Сейчас я сама была готова убить нежеланного визитера. Останавливало не то, что на территории наверняка нельзя хоронить столь высокопоставленные трупы, а то, что как раз в труп, к сожалению, я его превратить не смогу, а при попытке нападения из университета вылечу, даже не начав учиться, чего никак нельзя было допустить. Возможно, Волков как раз на это и рассчитывал, пытаясь вывести меня из себя? Поэтому улыбаемся и делаем вид, что все идет по плану. Моему или волковскому – не суть важно.

– Я вам так признательна, Александр Михайлович. – Вспомнив манеры мисс Мэннинг, я положила руку на плечо штабс-капитана и призывно улыбнулась. – Так признательна. Хоть кто-то обеспокоился судьбой бедной сироты.

– Итак, мы союзники? – уточнил он и прижал мою ладонь своей.

Уверенно так прижал, не сомневаясь в моей капитуляции. Я подергала рукой, но она словно в капкан попала. Пожалуй, это было стратегической ошибкой – настолько приближаться к противнику. Лапу я себе отгрызать была не готова, поэтому продолжила игру в ласковую кошечку.

– Разумеется, – прощебетала я. – Разве можно устоять перед вашим напором, Александр Михайлович?

– Я сообщаю княгине, что ваш выбор пал на меня, – даже без тени вопроса сказал он.

– Не стоит торопиться. Вы за мной еще даже не поухаживали как следует.

Я кокетливо стрельнула глазами, жалея, что не могу сделать этого буквально. В конце концов, огнестрельное оружие – не магия, а труп Волкова можно было бы попытаться вывезти, закатав в ковер. Наверняка Рысьина горничную ко мне приставила как раз на такой несчастный случай. Вон у нее какой подозрительный вид, словно прятать трупы ей не впервой. И руки подозрительно под фартуком держит. Я присмотрелась и чуть не упала от удивления: у горничной действительно наготове был какой-то артефакт. Но проверять, на чьей стороне он сыграет, моей или штабс-капитана, не хотелось. А вот уточнить, какие инструкции на мой счет ей дала Фаина Алексеевна, стоило бы, но, разумеется, не при Волкове.

– Мы можем прогуляться. Вы наверняка еще толком не видели Царсколевска.

Он расслабился, и мне удалось выдернуть руку. Да, то, что подходило мисс Мэннинг, совершенно не подходило мне. Ей Волков был всего на один укус. Наверное. Я вспомнила, как нанизала ее на сосульку, и подумала, что Волков это проделал бы куда быстрее и наверняка куда элегантнее. Мне до его уровня еще учиться и учиться. Но попытки выманить меня из университета казались не слишком серьезными, словно он и сам не особо рассчитывал на успех, а лишь проверял: вдруг получится?

– Мы можем прогуляться только по территории университета. Знаете, Александр Михайлович, я его тоже толком еще не видела. Сейчас как раз такой чудный день. – Я бросила взгляд на окно, за которым уже было темно, и поправилась: – Чудный вечер. Так что прогуляемся в другой день.

Я уже подумывала, не воспользоваться ли предложением горничной и не вызвать ли университетскую охрану, если это возможно, когда внезапно раздался стук в дверь. Горничная метнулась в прихожую, а Волков чуть удивленно спросил:

– Вы кого-то ждете?

– Я и вас не ждала.

Волков развеял плетение и сделал это вовремя, так как горничная вернулась и важно спросила:

– Поручик Хомяков спрашивает, примете ли вы его?

Поручик? Его повысили в звании? Наверняка после того покушения на цесаревича, о котором я даже не расспросила, больше интересуясь отношениями Николая с великой княжной. А ведь тогда его вполне могли убить.

– Этот-то откуда здесь взялся? – не скрывая раздражения, бросил Волков.

– Разумеется, приму.

Горничная отправилась сообщать радостную весть Николаю, а Волков осведомился неприятным лающим тоном:

– Откуда Хомяков знает, что вы тут?

– А откуда знаете вы? Или это секрет?

– Какой секрет? Мне сообщила Фаина Алексеевна. Это входит в наши договоренности. Но откуда узнал Хомяков?

– Возможно, с Хомяковыми тоже есть договоренности? – насмешливо предположила я. – Фаина Алексеевна очень договороспособная особа. Сегодня она дружит с одними, завтра – с другими. Возможно, ее расположение к вам закончилось, когда вы не сумели меня найти.

Выяснить, получилось ли заронить сомнения в дружелюбии Рысьиной по отношению к Волкову, мне не удалось, поскольку Николай как раз зашел в гостиную и был неприятно поражен наличию в ней родственника. Поздоровался, но на его лице проступило такое искреннее огорчение, что я, не задумываясь, сказала:

– Господин штабс-капитан пришел без моего приглашения и уже уходит.

– Я решил задержаться, Лиза, – совершенно нагло ответил Волков. – Вы же не так давно говорили, что неприлично столь юной барышне находиться в компании офицера. Вот я вам и помогу соблюсти приличия.