Война миров. В дни кометы - Герберт Уэллс

– Далеко отсюда до Сэнбюри? – спросил я деловым тоном.

– Что же нам делать? – спросил он. – Неужели эти исчадия повсюду? Неужели Земля отдана им во власть?

– Далеко отсюда до Сэнбюри?

– А ведь только сегодня утром я служил раннюю обедню…

– Обстоятельства переменились, – сказал я спокойно. – Не отчаивайтесь. Есть еще надежда…

– Надежда?!

– Да, надежда, несмотря на все это разрушение.

Я стал излагать ему мой взгляд на наше положение. Он сначала слушал с интересом, но скоро впал в прежнее безразличие и отвернулся, его взор снова стал блуждающим.

– Это начало конца, – прервал он меня. – Конец! День Страшного суда!

Я старался его разубедить и встал, положив ему руку на плечо.

– Будьте мужчиной, – сказал я, – вы просто потеряли голову. Хороша вера, если она не может устоять перед несчастьем! Подумайте, сколько раз в истории человечества были землетрясения, потопы, войны и вулканы. Почему Бог должен был сделать исключение для Уэйбриджа? Ведь он не агент страхового общества.

Он молча слушал.

– Но как нам спастись? – вдруг спросил он. – Они неуязвимы, они безжалостны…

– Ни то ни другое, может быть, – ответил я. – И чем могущественнее они, тем разумнее и осторожнее должны быть мы. Я сам видел, как один из них был убит три часа тому назад.

– Убит! – воскликнул он, взглянув на меня. – Разве может быть убит вестник Божий?

– Я сам видел, – продолжал я. – Мы с вами попали как раз в самую свалку, только и всего.

– Что это за мигание в небе? – вдруг спросил он.

Я объяснил ему, что это сигналы гелиографа. Это люди стараются нам помочь.

Мы находимся как раз посередине. Пока все спокойно. Это мигание в небе возвещает о приближающейся грозе. Вот там марсиане, а в стороне Лондона, там, за холмами около Ричмонда и Кингстона, под прикрытием зелени устроены траншеи и поставлены орудия. Марсиане пойдут по этой дороге…

Я не успел кончить, как он вскочил и остановил меня жестом.

– Слушайте! – сказал он.

Из-за низких холмов за рекой доносился глухой гул отдаленной орудийной пальбы и какой-то далекий странный крик. Потом все стихло. Майский жук, жужжа, перелетел через забор мимо нас. Высоко на западе, над дымом Уэйбриджа и Шеппертона, в ослепительном закате поблескивал бледный нарождающийся месяц.

– Нам лучше пойти по этой тропинке к северу, – сказал я.

Глава XIV. В Лондоне

Мой младший брат находился в Лондоне в то время, когда в Уокинге упал цилиндр. Он был студентом медиком и готовился к предстоящему экзамену. Он тоже ничего не слыхал о прибытии марсиан до субботы. Утренние субботние газеты в дополнение к длинным специальным статьям о Марсе, о жизни на нем и так далее напечатали короткое, довольно туманное сообщение о том, что марсиане, напуганные приближением толпы, убили несколько человек при помощи какой-то скорострельной пушки. Телеграмма заканчивалась словами: «Марсиане, несмотря на свой ужасный вид, не вылезали из ямы, куда они упали, и, очевидно, не в состоянии сделать это. Вероятная причина этого – большая сила земного притяжения». Передовицы особенно напирали на этот последний пункт и успокаивали публику.

Конечно, все студенты, подготовлявшиеся к экзамену по биологии в университете, куда отправился в тот день и мой брат, очень заинтересовались сообщением, но на улицах не замечалось никакого особенного оживления.

Вечерние газеты вышли с сенсационными заголовками, но сообщали только о движении войск к пустоши и о пожаре сосновых лесов между Уокингом и Уэйбриджем. В восемь часов «Сент-Джеймс газетт» в экстренном выпуске кратко сообщила о порче телеграфа. Предполагали, что линия повреждена упавшими от пожара соснами. В эту ночь ничего не было известно о сражении. Это была та ночь, когда я ездил в Летерхэд и обратно.

Мой брат не беспокоился о нас, так как знал из газет, что цилиндр находится по крайней мере в двух милях от моего дома. Он собирался поехать вечером ко мне, чтобы, как он говорил, посмотреть на чудовищ, пока их не уничтожили. Он телеграфировал мне около четырех часов, а вечером был на каком-то концерте. Телеграмму я так и не получил.

В Лондоне в ночь на воскресенье также разразилась гроза, и брат мой доехал до станции Ватерлоо на извозчике. На платформе, откуда обыкновенно отходит двенадцатичасовой поезд, он узнал, прождав некоторое время, что в эту ночь поезда почему-то не доходят до Уокинга. Почему – он так и не мог добиться, толком об этом не знала даже железнодорожная администрация. На станции не заметно было никакого волнения, администрация предполагала, что произошло крушение между Байфлитом и узловой станцией Уокинга. Вечерние поезда, шедшие обычно через Уокинг, направлялись через Виргиния-Уотер или Холлифорд. Много хлопот железнодорожной администрации доставила перемена маршрута экскурсии Саутгемптонского и Портсмутского воскресного союза. Какой-то репортер вечерней газеты, приняв брата по ошибке за начальника движения, на которого брат немного походил, хотел получить у него интервью.

Почти никто, не исключая и железнодорожников, не ставил крушение в связь с марсианами.

Я потом читал в какой-то газете, что будто бы еще утром в воскресенье «весь Лондон был наэлектризован сообщениями из Уокинга». В действительности ничего подобного не было. Большинство обитателей Лондона впервые услышали о марсианах только в понедельник, утром, когда разразилась паника. Даже те, кто читал газеты, не сразу понял составленное наспех сообщение. Большинство же лондонцев вообще не читают воскресных газет.

Кроме того, лондонцы так уверены в своей личной безопасности, а сенсационные утки так обычны в газетах, что никто не был особенно обеспокоен следующим сообщением:

«Вчера вечером, около семи часов, марсиане вышли из цилиндра и, двигаясь под броней из металлических щитов, совершенно разрушили станцию Уокинг и расположенные поблизости от нее дома и уничтожили целый батальон Кардиганского полка. Подробности неизвестны. Пулеметы Максима оказались совершенно бессильными против их брони; полевые пушки приведены были ими в негодность. Летучие отряды гусар спешно направлены в Чертси. Марсиане, по-видимому, медленно продвигаются к Чертси или Виндзору. В Западном Суррее всеобщее беспокойство. Возводятся земляные укрепления, чтобы преградить доступ к Лондону».

Это было напечатано в «Санди сан», а «Рефери» написал, что это походило на разбежавшийся зверинец.

Никто в Лондоне не знал, что такое эти бронированные марсиане; почему-то упорно держалось мнение, что чудовища очень неповоротливы: «ползают», «с трудом волочатся» – вот выражения, которые встречаются почти во всех первых сообщениях. Воскресные газеты печатали экстренные выпуски, даже когда не было никаких новостей. Ни одна из телеграмм не составлялась очевидцами сообщений. Только вечером газеты получили правительственное сообщение, что население Уолтона, Уэйбриджа и всего округа эвакуируется в Лондон.

Утром брат зашел в церковь Приюта, все еще ничего не зная о том, что случилось прошлой ночью. Там он услышал разговоры о каком-то вторжении и специальную молитву о мире. При выходе он купил номер «Рефери». Взволнованный новостями, он отправился на станцию Ватерлоо узнать, восстановлено ли железнодорожное движение. Омнибусы, экипажи, велосипедисты, масса разодетой публики. Никто особенно не был взволнован неожиданными новостями, о которых кричали газетчики. Люди интересовались, даже беспокоились, но не о себе, а о местных жителях. На вокзале он в первый раз услышал, что на Виндзор и Чертси поезда не ходят. Носильщики сказали ему, что со станций Байфлита и Чертси было получено утром несколько важных телеграмм, но что теперь телеграф почему-то не работает. Брат не мог добиться от них более точных подробностей. «Около Уэйбриджа идет бой» – вот все, что они знали.

Движение поездов нарушилось. На станции стояла толпа ожидавших приезда родных и знакомых с юго-запада. Какой-то седой старый джентльмен вслух ругал Юго-Западную компанию.

– Ее нужно подтянуть! – ворчал он.

Пришли один или два поезда из Ричмонда, Путни и Кингстона с лондонскими жителями, выехавшими на праздник покататься на лодках. Они рассказывали, что шлюзы заперты и в воздухе чувствуется паника.

Мой брат разговорился с каким-то человеком в бело-голубом спортивном костюме.

– Множество народа едет к Кингстон на повозках, на телегах, на чем попало, с сундуками, со всем скарбом, – рассказывал тот. – Едут из Молси, Уэйбриджа и Уолтона и говорят, что около Чертси слышен гул орудий, канонада и что кавалеристы велели им поскорее выбираться, потому что приближаются марсиане. Мы слышали стрельбу из орудий у станции Хэмптон-Корт, но мы думали, что это гром. Что значит вся эта чертовщина? Ведь марсиане не могут вылезти из своей ямы! Не так ли?

Мой брат на это не мог ничего ответить.