Зачем идти в ЗАГС, если браки заключаются на небесах, или Гражданский брак: «за» и «против» - Сергей Арутюнов

О том, почему это произошло, можно распространяться часами, но главной причиной окажется слабость светского пути развития в глазах народа и, следовательно, его языка. Ведь «гражданин», «гражданство» — понятия светские, и, видимо, они в глазах русских людей редуцируют понятие человека, которое гораздо шире, объемнее и значительнее, чем отдельно взятый государственный поданный.

Оттого и гражданский брак как понятие — брак неполный, недостаточный, и спустя долгие десятилетия сохраняет свою изначальную семантику (значение), даже изменив свое значение.

ОТКУДА ЕСТЬ ПОШЛА СВАДЬБА

Время, пока я был женихом, продолжалось недолго. Без стыда теперь не могу вспомнить это время жениховства! Какая гадость! Ведь подразумевается любовь духовная, а не чувственная. Ну, если любовь духовная, духовное общение, то словами, разговорами, беседами должно бы выразиться это духовное общение. Ничего же этого не было. Говорить бывало, когда мы останемся одни, ужасно трудно. Какая-то это была сизифова работа. Только выдумаешь, что сказать, скажешь, опять надо молчать, придумывать. Говорить не о чем было. Все, что можно было сказать о жизни, ожидавшей нас, устройстве, планах, было сказано, а дальше что? Ведь если бы мы были животные, то так бы и знали, что говорить нам не полагается; а тут, напротив, говорить надо и нечего, потому что занимает не то, что разрешается разговорами. А при этом еще этот безобразный обычай конфет, грубого обжорства сладким и все эти мерзкие приготовления к свадьбе: толки о квартире, спальне, постелях, капотах, халатах, белье, туалетах. Ведь вы поймите, что если женятся по Домострою, как говорил этот старик, то пуховики, приданое, постель — все это только подробности, сопутствующие таинству. Но у нас, когда из десяти брачущихся едва ли есть один, который не только не верит в таинство, но не верит даже в то, что то, что он делает, есть некоторое обязательство, когда из ста мужчин едва ли один есть уже неженатый прежде и из пятидесяти один, который вперед не готовился бы изменять своей жене при всяком удобном случае, когда большинство смотрит на поездку в церковь только как на особенное условие обладания известной женщиной, — подумайте, какое ужасное значение получают при этом все эти подробности. Выходит, что дело-то все только в этом. Выходит что-то вроде продажи. Развратнику продают невинную девушку и обставляют эту продажу известными формальностями.

Вам никогда не казалось, что наши свадьбы представляют собой некий вызов?

Странная мысль.

Если вызов, то кому и зачем?

Действительно, казалось бы, некому и незачем.

Но тогда объясните хотя бы самим себе — отчего к процессу образования союза двух людей, до которого никому не должно быть никакого дела, примешан огромный, если не главенствующий, «элемент публичности»?

Вы когда-нибудь задумывались о том, что в принципе означают эти непременные костюм жениха, платье и фата невесты, наемные лимузины, «роскошный» в соответствии с возможностями и представлениями пир в каком-нибудь ресторане или прямо на дому?

Свадебный пир во всех культурах символизирует, конечно же, Рай. Или Парадиз. Или Элизиум.

То есть — только не пугайтесь — нечто уже не совсем земное, оно же — небесное, если, конечно, верить, что после земной жизни мы взойдем скорее вверх, на небо, нежели опустимся вниз, под землю.

Итак, свадьба с ее торжественностью — пир нездешний.

Что же празднуют люди, собирающиеся на свадьбу? Рождение новой семьи, которая должна породить новую жизнь — мальчика или девочку. Или (вот счастье-то!) близнецов.

Понятно, что отсюда-то, из ранних представлений о сути каждого брака и пошла поговорка о том, что свадьбы «свершаются на небесах»: люди изо всех сил стараются, чтобы так и выглядело.

После свадьбы жизнь спускается назад, на грешную землю. «…И приходит время мыть посуду».

Никто не помнит, где, когда и кто сыграл первую свадьбу. Кстати, почему «сыграл»? Потому что свадьба — это даже не просто какое-то театральное действо, но обряд, возраст которого оценивается археологами по крайней мере в несколько тысяч лет. Именно поэтому та самая «первая свадьба» и осталась за пределами письменных источников.

Первое документальное свидетельство проведения брачных церемоний, соединявших одного мужчину и одну женщину, было зафиксировано в Месопотамии примерно в 2450 году до нашей эры.

Обычай праздновать брак зафиксирован в одной из первых письменных культур — египетской. Уже тогда — и это видно по египетским фрескам — невеста надевала на голову подобие фаты. Зачем? Можно лишь предполагать: во-первых, чтобы во время свадьбы нескромные взоры пирующих не смущали ее, во-вторых, чтобы до времени быть в тени, оставаться тайной, а в решающий момент буквально сразить предназначенного мужчину (египтяне — одни из первых мировых виртуозов косметического преображения лица — это именно они придумали тени, помаду и тушь).

Обручальные кольца появились лишь в античности.

ПАРА СЛОВ ОБ ОБРУЧАЛЬНЫХ КОЛЬЦАХ, ВЕНЧАНИИ, СВАДЕБНЫХ ПЛАТЬЯХ И ФАТЕ

Почему обручальное кольцо круглое? Учитывая, что это некий особый символ, оно могло бы и быть более примечательным и нестандартным, и даже не кольцом вовсе, а, например, татуировкой.

Традиция обмениваться кольцами пошла от древних египтян как знак долгой и нерушимой людьми и богами любви. Но и еще до этого невесты «доисторических времен» сплетали кольца из пеньки, тростника — о неукоснительном соблюдении брачных ритуалов говорят исследованные захоронения древних людей.

Древнеегипетские жених и невеста надевали обручальные кольца именно на безымянный палец, так как считали, что в нем проходят нерв и кровеносный сосуд, которые непосредственно связаны с сердцем. Тогда кольца сплетались из пеньки и тростника.

Древние римляне стали использовать металл для изготовления обручальных колец — такое кольцо было не только весьма дорогим украшением, но и знаком нерушимости брачных уз. Бриллиантами украшать обручальные кольца первыми стали итальянцы в эпоху Средневековья.

Сегодня пальма первенства отдана кольцам из золота. Здесь соединяется все — ценность, красота и изящество.

Брак не всегда был «союзом двух сердец»: с древнейших, даже пещерных времен, и до совсем недавнего времени целью заключения брака была выгода (деньги, положение в обществе и т. п.). Предшествовавшие заключению брака помолвка, а затем и обручение (на всех этих церемониях предполагалось одаривание невесты кольцом) фактически были залогами предстоящей сделки — заключения брака, твердости намерений жениха.

В древние времена существовало поверье, что безымянный палец левой руки — палец сердца, и кольцо на нем — действительно скрепляет два любящих сердца, и место его только там. Кольцо на этом пальце служило знаком — «у меня уже есть половинка!»

Эта традиция продолжается и сегодня, несмотря на все перемены и развитие общества. Маленькое скромное кольцо на безымянном пальце — один из древнейших и, что там скрывать, — приятнейших символов. В англоязычных странах во времена Средневековья прежде чем скрепить свой союз обменом кольцами, жених надевал обручальное кольцо по очереди на три пальца невесты «Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа». И хотя в современном мире обряд обмена обручальными кольцами уже не носит религиозного оттенка, молодожены продолжают эту традицию.

В ряде европейских стран церемонии бракосочетания предшествует обручение, когда кольцом украшают левую руку, и только во время свадьбы обручальное кольцо занимает свое почетное место на правой руке. Еще одна традиция связана с тем, что кольцо, подаренное невесте на обручение, и кольцо, врученное во время свадебной церемонии, вовсе не одно и то же. Кольцо для обручения должно быть дорогим и заметным (лучше всего с драгоценным камнем), тогда как обручальное кольцо аккуратно и непритязательно.

Традиция носить обручальное кольцо на правой руке принадлежит и православным.

В древности венцы надевали на голову победителям, героям. Мужчине и женщине, решившим связать себя узами брака, держали венки над головами во время брачной церемонии (что, кстати, до сих пор делают в православной церкви). Это означало, что они совершают героический поступок, вступая в брак. Ведь они добровольно отказывались от своей свободы, давая обещание служить и быть верными друг другу до самой смерти.

Белое платье невесты символизирует не девственность, как думают многие, а радость и процветание. Древние греки и католики носили в праздники белые одежды. Они даже красили в день свадебной церемонии свои тела в белый цвет. В течение столетий белый цвет считался просто одним из праздничных цветов. Только в середине XIX века королева Виктория ввела в Англии, да и во всей Европе, моду невесте на свадьбу надевать только белое, так как сама королева Виктория была в белом на собственной свадьбе. Согласно другой версии, эта мода была введена еще раньше Анной Австрийской. До этого невесты на свадьбу надевали розовое платье, но именно Анна первой вышла замуж в белом платье. Это было так красиво, что все дамы высшего общества Франции, а впоследствии и Англии, Испании, Португалии стали брать пример с Анны. К ним присоединился и простой люд.