Огни в руинах - Роберт Шмидт

Театральным жестом он разложил руки, и вновь собравшиеся расхохотались. Павел всматривался в собеседника с довольно мрачной миной. Вся мастерски подготовленная интрига пошла псу под хвост. Собещук оказался хитрой лисой, классическим примером политика, хладнокровно планирующим отношения даже с собственной женой. И который бы мать продал за обещание поста повыше. Вот в этом я был уверен на все сто. Точно так же я мог быть уверен и в том, что попытка Павла может стоить нам головы. Бургомистр успокоил собравшихся, подняв левую руку.

- Насколько я понимаю, вы не захотите ответить мне на вопрос, заданный утром.

- Даже если бы мы и хотели, - на сей раз я решил взять на себя бремя беседы, - то все равно, мало чего могли бы сделать. Мы не знаем кодов доступа к входным шлюзам. Территория там напичкана датчиками, и в случае появления чужаков, никто изнутри входов не откроет. Наш водитель, майор Захватович, которого застрелил ваш солдат, эти коды знал. Но не мы.

- Верю, что вы, доктор, их не знаете, но вот поручик, прошу прощения, капитан Завадский, должен был знать, как попасть в комплексы Бастиона? Я прав?

- Я не смогу выдать на верную смерть более двух тысяч человек. Итак уже многие погибли по причине болезненных амбиций гнид вашего покроя.

- Я мог бы приказать отрубать вам пальцы, один за другим, причем не сразу, а кусочек за кусочком, и тут же прижигать раны. Можно было бы применить наказание, предназначенное для тех, кто нарушает установленные мною законы. Такому несчастному надрезают кожу и в образовавшиеся раны насыпают соль. Прежде, чем он умрет, муки длятся часов десять - пятнадцать. Перед смертью многие сходили с ума, это и вправду страшная боль. Хотите попробовать? Или медленное надевание на лом? Один сантиметр минут, скажем, за десять. У нас здесь нет изысканных способов получения информации, никакой фармакологии. Исключительно боль, боль в ее чистом виде.

- Звери вы, а не люди, - медленно произнес Павел, и я увидел, как он потихоньку наклоняется, готовясь к атаке. Но, не успел он сделать и шага, как стоящий сзади охранник ударил его прикладом по шее. Удар был настолько сильный, что повалил Павла на пол. Тот начал было подниматься, но точные пинки ногами заставили оставаться на каменных плитах.

- Может быть мы и звери, но я король этих зверей и не собираюсь отдать этот пост банде пещерных генералов. Я жду ответа... И не рассчитывайте на то, будто вам удастся спровоцировать кого-нибудь из моих людей. Они прекрасно знают, что за убийство кого-либо из вас заплатят теми же муками, которые я обещал вам. Опять же, это лучшие специалисты из специальных полицейских и армейских отрядов специального назначения. Кое-кого из них вы, пан Завадский, могли знать и лично...

- Когда-нибудь ты за все это заплатишь, хуй на собачьих лапах, - не поднимая головы, из под которой вытекла приличная лужа крови, прошипел Павел.

Я собирался подбежать и обследовать его раны, но меня задержали два охранника. Зажатый в железных объятиях их рук, я мог только смотреть, как мой приятель извивается на полу.

- Уже заплатил, - ответил ему Бургомистр. - Лучевая болезнь меня не убила, но, все равно, сколько осталось жизни? Самое большее, десять, если все пойдет хорошо. И то, в каких еще условиях? В средние века бывало лучше. Потому-то в задницу любую мораль и "тяли-ляли" Я буду абсолютным монархом, и никто мне в этом не помешает. Мне нужно оружие из Бастиона. Благодаря нему, мы сможем выступить на Познань, потом на Щецин, к морю. Я возрожу эту державу, вполне возможно, как первую в Европе. И, может, завоюю весь континент.

- Тебе не хватает усиков и челочки, урод, - прохрипел Павел, но Бургомистр не обратил на него внимания.

- Эти люди, - указал он на стену, отделяющую зал от рынка, - нуждаются в вожде. В сильном вожде. Тяжелые времена требуют самоотречения. Если они и должны умереть в луже своей блевотины, то хотят знать, что все это за правое дело. Я же даю им такую надежду. Кто не нарушает установленных мною законов, тому бояться нечего. На остальное мне насрать, поэтому я и разобью все ваши отряды. То ли тут, в городе, то ли в Бастионе - это всего лишь вопрос времени. Вы считаете, будто рассказы о Проклятых - это всего лишь сказочка, которую я придумал для обитателей Вроцлава? Нет, они давно уже перестали быть известиями, передаваемыми от одного поселения до другого. Много моих людей ходит по стране, собирая для меня информацию. Они разносят эту историю как заразу, и они же находят ее в тех местах, куда прибывают впервые. Для выживших людей она давно уже часть действительности. Всякий чисто выглядящий человек, без ожогов и язв, будет признан Проклятым и убит как собака. И неважно, хороший ли он католик или мусульманин, виновен или не виновен в случившемся. Раз здоровый - значит, Проклятый. А для Проклятых имеется только смерть.

- Вы больны, пан Собещук, - крикнул я, прерывая его речь. - Только лишь в голове параноика могла родиться столь чудовищная идея. Вы обрекли всех этих людей на медленную смерть, а теперь играете роль их искупителя?!

- Да, именно так, дорогой мой доктор, - смеясь, ответил мне тот. - И это мне даже неплохо удается.

Он хотел было прибавить еще что-то, но замолчал, увидав появившегося в двери мужчину. Пан Ян кивнул ему рукой, и тот подбежал к креслу, чтобы сообщить что-то хозяину на ухо. Пользуясь этим неожиданным перерывом, я освободился от захвата и подсел к Павлу. У того был разбит нос, из лопнувших губ обильно текла кровь. От ударов подкованных сапог он потерял, скорее всего, несколько зубов, но в темноте рассмотреть было сложно.

- Ничего со мной не будет, во всяком случае, до казни, - тихо сказал он, когда я оттирал кровь с его лба.

- Ничего не говори, еще не все потеряно, - шепнул я в ответ. - Я попытаюсь так повести разговор, чтобы он подумал, будто я смогу помочь ему связаться с генералом Валдохом. Это даст нам какое-то время...

- Не делай этого, - попросил Павел. - Любая помощь, которую получит эта гнида, лишь укрепит его позицию.

Я не успел ему ответить, а стражники уже оттянули меня от Завадского. Явно довольный собой Бургомистр присматривался, как поднимают с пола окровавленного и замороченного Павла.

- Ну вот, сама жизнь разрешила нашу проблему. Генерал Валдох хотел связаться с вами. Мы приняли сообщение и пригласили его на переговоры в ратушу. Он прибудет сюда со всем штабом и сотней солдат. Мы их примем со всеми почестями... а потом убьем тех, которые не захотят к нам присоединиться.

- А что с нами? - спросил я.

- Несчастный случай, вы заехали на минное поле и... бабах! К сожалению, вы все погибли, хотя мы и старались помочь.

- То есть, вы решили нас убить?

- Да нет, откуда же. Доктор, неужели я похож на варвара?