Океан веры. Рассказы о жизни с Богом - Наталья Черных

Ответ: Отчасти отразилась, если говорить о пресс-конференции в Иерусалимской Патриархии. Там был задан вопрос об окормлении православных из стран бывшего СССР, а с ним (окормлением) действительно проблематично по многим причинам. Во-первых, Иерусалимский Патриархат — это монашеское Святогробское братство. И ориентировалось оно всегда на окормление лишь паломников, а не на православных израильтян, появившихся совсем недавно. Потом и сами эти православные — большей частью неофиты — приехали, что называется, со своими тараканами. И поднабрались новых в Израиле. В общем, есть определенные трудности, хотя я не сказал бы, что Иерусалимский Патриархат дает всем от ворот поворот. Многие православные из России неплохо в нем себя чувствуют.

Хотя, повторюсь, миссионерская работа оставляет, мягко говоря, желать лучшего. Некоторые окормляются в Русской Духовной Миссии, принадлежащих ей храмах и монастырях, но и Русская Миссия ориентирована прежде всего на паломников. Короче говоря, проблемы есть, но с Благодатным Огнем это напрямую не связано. Из моих православных знакомых в Израиле я не встречал никого, кто бы сомневался в его чудесности.

Вопрос: На пресс-конференции Патриарху Феофилу был задан такой вопрос: «Ваше Блаженство, Вы являетесь одним из реальных свидетелей величайшего чуда схождения Благодатного Огня. Непосредственно при этом присутствуете. Мне бы хотелось узнать, как это происходит, Ваше первое впечатление, когда Вы стали свидетелем этого чуда? Что происходит с человеком? И сам этот процесс опишите, пожалуйста». А вот ответ Патриарха: «Это церемония, которая является „representation“, как и все другие церемонии Страстной седмицы. Как некогда пасхальная весть от гроба воссияла и осветила весь мир, так и ныне мы в этой церемонии совершаем репрезентацию того, как весть о воскресении от Кувуклии разошлась по миру». Как будто и нет никакого Благодатного Огня. Неточности перевода?

Ответ: Это вырванная Кураевым из контекста цитата. Если рассмотреть ответ Патриарха полностью впечатление будет другое, почему Кураев и не приводит его ответ целиком. С другой стороны, Патриарх явно не из тех, кто перед светскими журналистами живописует ожидаемые ими чудеса, разглагольствует о своем глубоко личном, интимном опыте. Он просто перевел вопрос в другую плоскость, заговорив о нем не как о чуде, а как о церковном священнодействии. Что Кураев, а вслед за ним, с его подачи и многие другие, восприняли как «откровение» о том, что никакого чуда нет и быть не может. Кстати, говоря о своем личном опыте далее, в исключенной Кураевым части ответа, он сравнивает свой опыт — опыт того, что происходит в Кувуклии — с Евхаристией. Можно ли переживать то же самое, что при Евхаристии, в случае мошеннического зажигания Огня зажигалкой? Ответ, на мой взгляд, очевиден.

Вопрос: Об отце Андрее Кураеве. У него была превосходная книга «О нашем поражении». Были и другие, о самом тяжелом и трудном в церковной ситуации и повседневности. Он был — как в Писании — со всеми, чтобы кто-то остался и не ушел, а кто-то пришел. Но вот эта книга, «О нашем поражении», была прекрасным образцом критики изнутри. После нее позиция отца Андрея резко изменилась. Началось миссионерство, не очень православию свойственное. Словно река резко повернула и пробила себе другое русло. Тоже своего рода — чудо. Ведь не случайно именно отец Андрей Кураев оказался «разоблачителем». А ведь отец Андрей говорил за два года до своей зажигалки о схождении Огня как о подлинном чуде, комментируя телетрансляцию из Иерусалима.

Ответ: Да, людям свойственно меняться. Какие-то качества берут вверх над другими, меняются и мысли.

Монастырь Святой Магдалины в Иерусалиме. Фото М. Левита

Иерусалим. Фото Е. Моермана

Вопрос: Патриарх Феофил так говорит о подготовке к «заключению» в Кувуклию: «Земля, на которой находится храм, принадлежит турецкой семье, ключарь храма — мусульманин. Крестный ход на Пасху вокруг часовни над Гробом Господним проходит в сопровождении кавасов — турок. С патриарха и представителя Иерусалимской Церкви снимают священническое облачение и осматривают. А часовню тщательно обыскивают израильские полицейские и мусульмане — нет ли где источника огня? Кроме того, представитель армян следит за всеми действиями и всегда готов вмешаться». Эти слова подтверждаются многими священниками и представителями власти. Но если так — места «зажигалке» быть не может. Огнеборцы предстают в невыгодном свете.

Ответ: Он говорит это в интервью, которое отец Андрей объявил фальшивкой, указав на «обилие ошибок». Фальшивка это или нет, на мой взгляд, вопрос спорный, хотя «Русский репортер» официально и не опроверг заявление отца Андрея. В общем-то, то, что зажигалка — вздор, понятно и без этого. Даже если допустить возможность сговора с представителем армян. Армяне, кстати, утверждают, что когда Иерусалимский Патриарх и армянский архимандрит входят в Кувуклию, лампада уже горит. Они не отрицают чуда, но, на их взгляд, оно происходит не всегда. Видимо, потому, что священнодействие возглавляют греки, а не армяне. Кстати, греческий богослов-протопресвитер Феодор Зисис пишет о том, что лампада в Кувуклии может и не загореться при полном неверии Патриарха, который может найти способ зажечь ее сам, но это ничего не меняет: Огонь все равно сходит к верующим, зажигая другие лампады и свечи. Об этом «самовозгорании» масса свидетельств.

Вопрос: Есть свидетельства наших современников — Иерусалимского Патриарха Диодора и его помощника, который два года вместо Патриарха присутствовал при схождении Святого Света, Христодула (Саридакиса). Расскажите о них. Если возможно, процитируйте, что удалось перевести.

Ответ: Есть еще и свидетельство Патриарха Иринея и свидетельства Патриархов Кирилла и Даминана, епископов Мисаила и Мелетия, возглавлявших чин Святого Огня в XIX веке.

Вот фрагмент из интервью Патриарха Диодора I:

«…Я пробираюсь сквозь темноту во внутреннее помещение и падаю там на колени. Здесь я возношу особые молитвы, что дошли до нас через столетия и, прочитав их, жду. Иногда я жду несколько минут, но обычно чудо происходит сразу же, как только я прочитаю молитвы. Из среды самого камня, на котором Иисус лежал, изливается неописуемый свет. Он обычно голубого оттенка, но цвет может изменяться и приобретать много разных оттенков. Его невозможно описать человеческими словами. Свет поднимается из камня, подобно тому, как туман поднимается из озера — выглядит почти так, как будто камень покрыт влажным облаком, но это свет. Этот свет каждый год ведет себя по-разному. Иногда он покрывает только камень, а иногда заполняет всю Кувуклию, так что если бы люди, стоящие снаружи, заглянули внутрь, то увидели бы ее наполненной светом. Свет не обжигает — я ни разу не обжег бороду за все шестнадцать лет, что я был Патриархом Иерусалимским и принимал Благодатный Огонь. Свет другой консистенции, чем обычный огонь, горящий в масляной лампе…