Тони Валентайн - Джеймс Суэйн
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ты про Арчи?
Портер кивнул.
— Прошлым летом ко мне подошла Брэнди. И сказала, что Арчи тырит деньги из «Бомбея». А я ей: «Ну и что?» А она: «Он уязвим. Мы можем обчистить его, а он не вызовет полицию». А я говорю: «Кто это мы?» А она: «Вся ночная смена».
— То есть тебя позвали последним.
Портер снова высморкался.
— Да. Не уверен, что согласился бы, если бы в этом не участвовало столько народу. И я согласился.
— А какое отношение к этому имеют ребята из «Бури в пустыне»?
Портер посмотрел на него ошеломленно.
— А ты подготовился.
— Отвечай.
— Отряд из «Бури в пустыне» — костяк группы. В нее входят Спарки, Брэнди, Джиджи и Моник. На них — беготня. Вроде выноса денег из «Бомбея» и их отмывание. И еще они координируют действия остальных.
— И бомбы собирают они же.
— Да.
— Кто придумал сделать из хорватов козлов отпущения?
— Я. В случае, если бы что-то пошло не так, можно было бы указать на них.
— И ты же придумал купить белый фургон, как у них?
Портер кивнул.
— Но потом убыток от них стал уж очень велик, и мне в голову пришла блестящая идея. Я решил проверить, действительно ли Арчи боится полиции. Я нанял Дойла, зная, что он вычислит хорватов. Так и случилось. Я рассказал Арчи.
— И Арчи велел тебе не вмешивать сюда полицейских.
— Угу.
Валентайн поднялся.
— Вставай.
— Куда поедем?
— Надо побеседовать с окружным прокурором.
Портер не шелохнулся.
— Ты не поможешь мне выпутаться?
— Нет.
— А я думал, мы друзья…
— Вставай, — повторил Валентайн.
По лицу Фрэнка пробежала тень. Словно он взвешивал варианты. Его рука метнулась под подушку. Валентайн выстрелил ему в грудь.
Портер вверх тормашками перелетел через спинку стула. Из-под подушки на пол упал пистолет. Валентайн перекрестился и обошел стул. Присев, он поднял свитер Портера. На нем был кевларовый жилет[97], пуля застряла в прочном материале.
На раме велотренажера стояла бутылка «Эвиан». Валентайн плеснул воды в лицо Портера. Тот заморгал.
— Две пушки. Ждешь кого-то?
Портер кивнул, по-прежнему лежа на спине.
— Решил перехитрить своих партнеров? — Фрэнк промолчал. — Интересно будет посмотреть на них.
— Нет в них ничего интересного, — буркнул Портер.
Валентайн отконвоировал Портера в подвал и привязал его к балке куском веревки.
— Я хочу знать, каким образом Арчи обворовывает «Бомбей».
Портер обильно потел.
— Не ты один.
— Ты не в курсе?
Он покачал головой.
— Это тайный козырь Брэнди. Если наша шайка провалится, она представит доказательства и прикроется ими.
— Она тебе так сказала?
— Да нет, конечно, — ответил Портер. — Я сам догадался.
— Еще один вопрос.
— Ну.
— Кто убил Дойла?
Портер уставился в цементный пол подвала.
— Не спрашивай.
Валентайн подумал, не двинуть ли ему рукояткой пистолета. Или просто избить. Но ведь перед ним был Фрэнк, с которым он дружил больше двадцати лет.
Поэтому Валентайн поднялся наверх и обыскал дом. В одной из спален он наткнулся на чемодан, набитый легкой летней одеждой. На комоде лежал билет до Гватемалы и паспорт.
Валентайн вытряхнул вещи и оторвал стенку чемодана. Посыпались пачки стодолларовых купюр. Он вернулся в подвал, прижимая деньги к груди, открыл дверцу печи и начал бросать их туда.
— Тони, прошу тебя, не надо, — умолял Портер.
— Кто убил Дойла?
Портер посмотрел на деньги, потом на друга.
— Мне нужно имя того, кто привел в действие бомбу, убившую моего напарника, — сказал Валентайн.
— Мне не сказали, кто это сделал.
Валентайн бросил в огонь оставшиеся пачки.
Подъездная дорожка Портера растянулась на четверть мили и шла в основном под уклон. Валентайн прошелся до машины и съехал в лес. Найдя пенек, он сел и положил двуствольный пистолет, найденный у Фрэнка в шкафу, на землю.
Через двадцать минут, когда вдалеке показался белый фургон, Валентайн пребывал в глубокой задумчивости.
Из всех мошенников, которых он вычислил за прошедшие годы, лишь немногие пытались его убить, причем исключительно с целью избежать тюрьмы. Большинство же на рожон не лезло. Он объяснял это тем, что они были профессиональными преступниками. То есть принадлежали к тому сорту людей, у которых почти не осталось иллюзий относительно жизни. В вопросах преступления дилетанты ведут себя иначе. Они преисполнены грез и зачастую готовы убить, лишь бы их мечты продолжали жить.
Фургон проворно взбирался на холм. Пассажиров не было видно за тонированным ветровым стеклом. Когда до него осталось метров сто, Валентайн взял пистолет и вышел на дорожку.
Скрежет тормозов разнесся по всей округе. Он поднял пистолет и наставил его на ветровое стекло. Но не выстрелил. Фургон попятился, вильнув задом сначала влево, потом вправо. Опустив ствол, Валентайн прострелили оба передних колеса.
Водитель потерял управление. Фургон съехал с дорожки и покатился в лес, ломая деревья. Потом упал на бок и перевернулся. Валентайн пошел на крики.
В двухстах метрах он нашел перевернутый фургон с бешено вращающимися колесами. Ветровое стекло раскрошилось, и наружу посыпались тысячи серебряных долларов, затопив пассажиров.
Монет оказалось так много, что Валентайну пришлось отступить назад. Заметив торчащую руку, он разгреб монеты и увидел лицо. Это была Моник. Рот открыт. Глаза безжизненные.
Он разгреб еще и нашел за рулем Джиджи. Прелестное личико истекало кровью. Ее ресницы дрогнули.
— Помогите, — прошептала она.
Валентайн проверил ее пульс. Ровный и уверенный. Он не был врачом, но понял, что она выживет, если «скорая помощь» успеет до того, как ее убьет холод. Джиджи распахнула глаза.
— Пожалуйста, — прошептала она.
Нагнувшись, Валентайн приблизил ухо к ее губам.
— Кто убил Дойла Фланагана?
— Я не могу…
— Говори.
— А вы поможете…
— Говори.
Джиджи прошептала имя. Встав, он направился к своей машине.
— Прошу вас… — кричала она ему вслед.
Ветер шумел деревьями. Их ветки словно напевали песню. «Она сладка, как ниссовый мед…». Валентайн знал слова наизусть, потому что Дойл напевал эту песню каждый божий день. У него задрожали руки, и он понял, что холод тут ни при чем.
Глава 37
«Балли»
— Ты же знаешь, Дойл тащил в дом всякий хлам, — сказала Лидди.
Валентайн стоял в прихожей в доме Лидди и разглядывал кучу барахла Дойла, сваленного посреди гостиной. Лидди намеревалась все это выбросить. Возможно, что-то там имело отношение и к Валентайну. Музыкальные записи, стопки журнала «Лайф», старая деревянная теннисная ракетка в чехле.
— Мне бы хотелось, чтобы ты уехала из города на несколько дней.
Лидди нахмурилась.
— Тони, я не готова.
— Так будет
