ФЭНТЕЗИ-2004 - Владимир Ареньев

— Обещаю, — заверил художник, — и я все расскажу мастеру. Он решит эту загадку, но ты выберешься. И не смей думать о другом. С завтрашнего вечера я жду тебя у водопада.

— Дай руку!

— Ты с ума сошел! Решетка…

— Ничего… У тебя тонкие пальцы. И у меня тоже.

Это не было рукопожатием в прямом смысле этого слова. Просто прикосновение. Последнее тепло перед уходом в могильный холод. Пальцы Ринальди были горячими и сухими. Только бы он отыскал подземную реку… О том, что вода может заполнить весь тоннель, Диамни старался не думать, все равно другой дороги наружу нет.

— Я пошел. — Эпиарх отпустил руку Диамни и вымученно улыбнулся.

— Ринальди, будь осторожен, не торопись. Рассмотри свиток как следует.

— Конечно, рассмотрю. Ушедшие в Закат! За кого вы все меня принимаете?! Я не сумасшедший, и я хочу жить.

— Если в этом мире еще жива справедливость, ты выберешься.

— Если справедливости нет, я все равно вернусь. Всем назло!

Ринальди Ракан взмахнул рукой, повернулся и быстро пошел в глубь галереи. Он сумел не оглянуться, заворачивая за угол. Оборачиваться — дурная примета.

Больше всего эпиарх-наследник хотел вернуться назад. Если бы можно было остановить время, чтобы утро у Ветровой башни никогда не наступило. Чтобы не было темных лохматых кипарисов, пролетевшей сквозь арку белой острокрылой ласточки, ощущения непонятной тревоги, выбежавшей из-за угла Беатрисы. Эрнани взял лист и набросал женскую фигуру с тонкими ногами и руками и уродливо выпирающим животом, так непохожую на величественные статуи, которые ему приходилось рисовать. Там нагота была прекрасной и вызывала чувство восхищения, а Беатриса вызывала жалость и отвращение… Это было уродливо, неправильно, гадко и незабываемо!

Звон, скрип двери, знакомые тяжелые шаги.

— Я увидел у тебя свет.

— Не спится.

— Мне тоже. — Анакс зажег еще два светильника и сел на край стола. — Вторая ночь оказалась еще хуже первой. Тяжело… Еще тяжелее, чем тогда…

Брат не уточнил, что имел в виду, но Эрнани понял — брат говорит об Анэсти. Когда тот погиб, им всем было больно, но смерть Анэсти была просто смертью, хоть и нелепой и неожиданной. Анакс по праву слыл отменным наездником, поспорить с ним мог разве что Ринальди, и все-таки брат не справился с взбесившейся лошадью и вместе с ней рухнул с обрыва на глазах многочисленной свиты. В пору зимних дождей вода в озере Быка стоит высоко… Эрнани никогда не покидал Цитадель, но по чужим рассказам знал, что Ринальди прямо в одежде бросился за братом. Думали, что погибли оба, но Рино умудрился выплыть и вытащить тело анакса.

— Ринальди всегда бросался на помощь, — видимо, они с Эридани вспомнили одно и то же, — я не понимаю, что с ним случилось. Наверняка между ним и Беатрисой было что-то, чего мы не знаем.

— Я тоже так думаю, но теперь ничего не исправишь. Эрно, откуда в Рино столько злобы? Как это ни страшно признать, я был бы спокойнее, если бы знал, что он мертв. — Эридани помолчал. — Ты веришь в то, что говорят про лабиринты?

— Про тварей?

— Нет, про заключенную там смерть, с которой можно договориться.

— О таком я не слышал, но ведь… Рино не первый.

— Не сравнивай тех древних эпиархов с Ринальди. Я просмотрел хроники тех лет — оба осужденных были жалкими людишками, не способными ни на настоящую ненависть, ни на упорную борьбу. Я очень боюсь, Эрно, очень. Я хотел спасти старика Борраску и еще десяток человек, которых Рино, дай я ему меч, прикончил бы не задумываясь. Мне казалось, что, отправляя его вниз, я выбираю меньшее из зол, а теперь не могу отделаться от мысли, что страшно ошибся.

Ошибся, но в чем? В том, что не добил осужденного, или в том, что вообще осудил его? Эрнани знал, что никогда не забудет хищного блеска Капкана Судьбы, мертвенного огня, охватившего решетку, слов брата-анакса. «Мы, Эридани Ракан, властитель Кэртианы, наследник Абвениев и исполнитель их воли, говорим: мой брат и наследник Ринальди покинул нас, судьба его отныне не в нашей воле. Отныне нашим наследником становится наш брат Эрнани …» Он не хочет быть наследником, и он не сможет быть анаксом, хотя у Эридани еще будут сыновья, много сыновей!

— Мой анакс! — На ворвавшемся в спальню воине лица не было. — Ты здесь! Какое счастье…

— Что случилось, Хаини?

Хаини! Хаини из дома Скал, всегда такой спокойный и выдержанный. Неужели это он? С трясущимися губами и меловым лицом?

— Изначальные Твари! Они вырвались наружу через храм Ветра. Они плачут и пожирают людей!

— Спокойно, Хаини! Спокойно! — Анакс быстро глянул на брата, и в его взгляде Эрнани прочитал: «Вот оно!» — Разыщи Лорио Борраску, где бы он ни был, и собери дружину эориев. Все четыре знака! Я сейчас буду.

Хаини кивнул, словно очнувшийся от кошмара человек, и бросился исполнять приказ.

— Эрнани, то, чего я опасался, случилось, и исправить это должен я. Другой и не сможет — это дело анакса. Гальтары я оставляю на тебя. Да, ты мало знаешь и многого не понимаешь, но ты — Ракан. Ты должен, несмотря ни на что, сохранять спокойствие и делать вид, что держишь судьбу в узде. Остальное сделают Лорио и Богопомнящий.

— А ты?

— Я спущусь в лабиринт и закрою тварям ход наружу. Я знаю, как это сделать.

— Но это… это опасно?

— Опасно все! Изначальные Твари, они… — Эридани прервал себя на полуслове и порывисто обнял брата. — Не бойся! Сила Абвениев уже загоняла их вниз, загонит снова. До свидания, Эрно, и помни — ничего не бойся! Сохраняй спокойствие, слушайся Борраску и Абвениарха, но не спрашивай их совета при посторонних. Для всех Гальтарами правишь ты. Ты, и никто иной, а я скоро вернусь.

Цитадель соединялась с двойным Кольцом наружной крепости могучими стенами, делящими город на четыре части — Молний, Волн, Ветра и Скал. Это позволяло беспрепятственно проезжать с внешних укреплений во внутренние, что бы ни творилось в самих Гальтарах. Раньше Эрнани казалось, что Абвении, возводя столицу, перемудрили — что, кроме предательства, могло угрожать построенным небожителями стенам? Раньше горожане ворчали, что в Гальтарах нет обычных ворот и приходится пользоваться деревянными пандусами. Появление Изначальных Тварей доказало, что любая предосторожность когда-нибудь да станет спасительной.

Эпиарх-наследник старался думать о чем угодно, но не о том, что творится в городах Волн и Ветра. Юноша как никогда сильно переживал свое увечье. Он не мог увидеть все собственными глазами, а что может быть горше, чем ждать и довольствоваться докладами? Гальтарами управляли Лорио Борраска и Абвениарх, Эрнани просто им не мешал. От эпиарха-наследника было не больше пользы, чем от Беатрисы, наотрез отказавшейся покидать столицу. Эория была единственным в мире существом, перечащим человеку, без которого Гальтары бы уже погибли. Закутанная в темно-синее женщина, несмотря на беременность, казавшаяся хрупкой и юной, тихо сидела у окна, глядя бездонными глазами в небо, то синее, то черное, то кроваво-красное. Если бы не память о брате, Эрнани был бы рад ее присутствию — они оба были одиноки, потеряны, беспомощны, но не бесполезны. То, что эпиарх-наследник и жена Лорио Борраски остаются в Цитадели, помогало поддерживать порядок и внушало надежду.