Башня ярости. Книга 2. Всходы Ветра - Вера Камша

Грэдитара был не первым и не последним предателем и властолюбцем, которому покровительствовала судьба. Причиненное им зло не измерить, на какие весы прикажете бросить изломанные судьбы, несправедливость, подлость, предательства? Война Оленя, раскол Арции, даже гибель Шарля Тагэре и его сына – прошлое, но посеянные Грэдитарой семена только начинают прорастать. Его следовало убить, но смерть мага мало что изменила бы...

Нэо изо всех сил гнал от себя предательскую мыслишку о том, что поторопился разбить зеркало, не попробовав с его помощью внушить Эмзару мысль заглянуть за Кольцо. Разведчик понимал, что артефакт был создан отнюдь не для того, чтобы сделать Тарру счастливой, но ведь любую силу можно использовать и во зло, и во благо, все зависит от того, кто ею управляет.

– Нэо, – Ларрэн как-то доковылял до вересковой поляны, на которой валялся Роман, – ты знаешь молодую сероглазую женщину с очень длинными светлыми косами?

– Нет, – Рамиэрль растерянно посмотрел на Лунного короля, – пожалуй, нет... А в чем дело?

– Я все время вижу ее во сне. Она меня тоже видит, тут не ошибешься. Видит, но, к сожалению не слышит, – Ларэн пошатнулся и с виноватой улыбкой опустился на белые цветы, – я думал, ты поймешь, кто это. Она рвется ко мне, но я никогда ее не видел, иначе б запомнил. Мне кажется, она принимает меня за кого-то из вас. Это неудивительно – ты тоже спутал меня со своим отражением.

– Сероглазая с очень длинными светлыми косами, – с сомнением переспросил Нэо, – она смертная?

– Трудно сказать, но она не эльфийка... Я знаю, вы пытаетесь докричаться до... до старшего сына Залиэли. Ты ему – брат, Норгэрель – племянник, вы искренне привязаны друг к другу, но он не слышит вас, а вы – его. Как чужая женщина смогла заглянуть за такой барьер?! Откуда в ней столько силы и столько нежности? Тут не ошибешься... Вспомни, кто мог вас так любить? Если мы будем знать имя, мы ее дозовемся.

У кого из оставленных им светлые косы? Кто может их помнить, ведь прошло столько лет! Если б Ларрэн увидел сероглазого горбуна, Нэо б еще понял, но женщина...

– Мне очень жаль, я не знаю никого похожего. Может быть, Норгэрель, но вряд ли.

– Мы все равно прорвемся друг к другу, – твердо сказал Лунный, – рано или поздно, но прорвемся. Но лучше раньше. Грэдитара посеял ветер, а пожинать бурю придется другим...

– Ларрэн, – Рамиэрль прекрасно понимал, что говорит глупость, но что делать, если глупость приставила к горлу кинжал. – Может быть, не стоило разбивать зеркало?

– "Не стоило"? «Может быть»? – Лунный задумчиво погладил шрамы на запястье. – Такие мысли мой покойный победитель и подбрасывал своим избранникам. Почти все гончие Грэдитары – он так их называл: и Архипастырей, и императоров, и полководцев – начинали с «может быть», благих намерений и еще с обид... Те, к тому ты хочешь обратиться, не стали бы слушать ЭТОТ шепот. Иногда я просыпался или меня будили, и я видел, как действует зеркало... Хозяин Вархи ставил тех, кого облюбовал, перед выбором. В снах. Те, кто шли у него на поводу, проснувшись, рано или поздно ступали на избранный путь. Впрочем, Грэдитаре лишь казалось, что он управляет зеркалом, оно обладало собственной волей, и у него были другие хозяева...

Ларрэн впервые заговорил о том, что с ним случилось, и Нэо очень захотелось заставить его замолчать. Это было трусостью, но есть вещи, о которых лучше не знать.

– Это зеркало – чудовищная вещь, – Лунный попробовал улыбнуться. Ему не хотелось говорить так же сильно, как Роману не хотелось слушать. – После того как его напоили моей кровью, я стал его чувствовать...

Я не думаю, что Грэдитара создал эту... вещь сам, скорее украл у тех, кому служил раньше. Может быть, ему нарочно подсунули осколок... Как бы то ни было, сначала зеркало было маленьким, потом ему понадобилась башня. Я его узнал, когда оно было меньше раз в десять – тогда в нем еще не было Света, только отвратительные и Тьме и Свету Безумие и Туман... То зеркало Грэдитара еще смог пронести Путями, но здесь оно стало расти, и с ним росла башня. Я был узником Грэдитары, а он узником Зеркала, он не мог отойди от этой, – плечи Ларрэна непроизвольно дернулись, – этой... вещи дальше, чем на сотню шагов...

Любая сила не имеет ни совести, ни мыслей, это не ново. Когда я попался, Грэдитара получил доступ к Свету, хотя он и раньше имел с ним дело – в этом я не сомневаюсь. Он подчинил Лунный талисман с помощью моей крови и отдал его Зеркалу. Меня тоже. Я грезил теми же снами, Нэо.

Если не будет другого выхода, когда мы выберемся, я отдам тебе мои воспоминания, в них можно найти ответы на многие вопросы, но я бы предпочел все забыть.

– Хочешь, я помогу тебе это сделать?

– Хочу, но не имею права. Моя ошибка и так стала причиной многих бед, а в этом бреду слишком много смысла. Может быть, мои кошмары еще помогут нам принять верное решение, – Ларрэн махнул исчерченной шрамами рукой, – главное не в прошлом, а в будущем. Каждый мир несет в себе и свою гибель, и свое спасение, а Тарра сейчас, как загнанная лошадь, вот-вот упадет... Грэдитара был шпорами и хлыстом, но не наездником и тем более не хозяином.

Зеркало ненавидело его и хотело. Ему нужно было тело его глупого владельца, поглотив его, оно становилось дверью для изначально создавшей его силы. Долго рассказывать и теперь уже незачем. Этот путь для Безумия закрыт навсегда, но у него в запасе много других дорог...

Отвратительное шаркающее создание скрылось из глаз. Оно плелось неимоверно медленно, медленнее не только коня, но и пешего человека.

Твари хотелось укрыться в туманных болотах, затаиться, ей не нравилась дорога, на которую ее толкали, она желала покоя и только покоя. Туман, холод и пустые длинные сны, что может быть лучше? Зачем ей свет, шум, бой? Она устала, ей больно и тоскливо, но у нее нет выбора...

Эмзар с трудом вырвался из чужой и чуждой тоски и, отвечая на незаданный вопрос, тихо сказал:

– Это Ройгу, Клэри.

– Ройгу? – переспросил рыцарь Осени. – Но это же невозможно! Ройгу может возродиться лишь в ребенке Эстель Оскоры, а Геро бездетна.

– Это так и не так. Ройгу-бог, наделенный разумом и волей, с проснувшейся памятью о былом величии, не вернется, пока сын Герики и одержимого духом Ройгу не вырастет и не пройдет ритуал посвящения, но тем, кто оседлал Белого Оленя, это и не нужно. Они воскресили тело бога, и оно не более, чем орудие в их руках. Не спрашивай меня, как это сделали, нам некогда искать ответ, хотя он, несомненно, лежит на поверхности, сейчас нам нужны наши кони. – Эмзар сосредоточился, призывая Опала, и Клэри последовал его примеру.

– У нас есть немного времени, – рыцарь Осени повернулся к повелителю Лебедей. Случившееся потрясло Клэри, но он уже взял себя в руки, – скажи, что нам делать?