Земные радости - Филиппа Грегори

— Неужели это я принесла заразу? — с болью в голосе произнесла Джейн. — Я принесла чуму в Ламбет? Она переправилась со мной через реку?

— Чума была здесь еще до того, как ты вернулась, — заверил ее супруг. — Не вини себя. Кто-то болел, но пытался скрыть это. Чума здесь уже несколько недель, однако никто не знал об этом.

— Боже, помоги им, — прошептала Джейн. — Боже, помоги мне. Захорони меня глубоко, Джон. И молись о моей душе.

Следуя порыву, он переступил через свечи. Джейн мгновенно отшатнулась от него в кровати.

— Ты хочешь, чтобы я умерла в отчаянии? — упрекнула она мужа.

Он остановился и шагнул назад, будто перед ним — сама королева.

— Я хочу обнять тебя, — жалобно промолвил он. — Я хочу обнять тебя, Джейн. Хочу прижать тебя к сердцу.

На мгновение ее изможденное заострившееся лицо, освещенное дюжиной золотистых огоньков, стало вдруг мягким и юным, каким было тогда, когда она продавала ему ленты дюйм за дюймом, а он снова и снова изобретал предлоги для визитов.

— Пусть лучше я останусь в твоем сердце, — отозвалась Джейн. — И забота о моих детях.

Она снова упала на подушки, а Джей вернулся за стену из пламени свечей, сел на корточки и обхватил колени руками.

— Я буду сидеть здесь, — решительно заявил он.

— Хорошо, — согласилась Джейн. — У тебя есть помандер?

— И помандер есть, и вокруг море рассыпанных трав.

— Тогда оставайся, — разрешила она. — Не хочу умереть в одиночестве. Но если я начну бредить, встану и пойду к тебе, обещай, что захлопнешь передо мной дверь и запрешь ее.

Он посмотрел на жену через марево от свечного жара; его лицо было почти таким же измученным, как и у нее.

— Я не смогу это сделать. Я просто не смогу.

— Обещай мне, — потребовала она. — Это моя самая последняя просьба.

Джей закрыл глаза, собираясь с силами.

— Обещаю, — наконец произнес он. — Я не дотронусь до тебя и не подойду ближе. Но я буду здесь, рядом с тобой, Джейн. Тут, за дверью.

— Это как раз то, чего я хочу, — ответила она.

В полночь Джейн начала бредить и метаться на подушке, проклиная еретиков, католиков, дьявола и королеву.

В три часа утра она затихла, ее бил озноб. А Джей не мог приблизиться и укутать ее плечи шалью. В четыре она успокоилась, в пять вдруг сказала просто, как ребенок: «Спокойной ночи, мой дорогой» — и уснула.

Когда в шесть часов утра наступил рассвет и солнце согрело яблоневые цветки, она не проснулась.

ЛЕТО 1635 ГОДА

Спор о том, как похоронить Джейн, был печальным и недолгим. Приходские власти, ответственные за невыполнимую задачу предотвратить распространение чумы, прислали сообщение, что в полночь чумная телега заберет тело Джейн. Членам семьи предстояло доставить труп на телегу, а потом запереться в доме еще на неделю, пока не будет совершенно ясно, что они не разносчики заразы.

— Я этого не сделаю, — воспротивился Джей. — Я не отдам ее в чумную яму в грубом мешке. Могут приказывать, что угодно. Они же не войдут за ней в дом. Они боятся за свои шкуры.

Традескант замешкался, не зная, какие аргументы привести.

— Не отдам, — упорствовал Джей. — Она будет погребена достойно.

Джон обсудил возникшую проблему с главой приходского управления, который стоял на безопасном расстоянии по другую сторону маленького моста, перекинутого через придорожную канаву. Чиновник не поддавался на уговоры. Но у Джона имелись весомые доводы, и небольшой, но увесистый мешочек был перекинут с одной стороны на другую. На следующий день к мосту доставили освинцованный гроб. Было решено, что похороны состоятся через неделю, когда семье Традескантов и слугам уже можно будет выходить. В качестве причины смерти укажут не чуму, а лихорадку, что звучит более нейтрально. И Джейн по настоянию мужа будет погребена на семейном участке.

Херты приехали в Ламбет из города и привезли с собой обмывальщицу, древнюю старушку с лицом, покрытым шрамами от старых чумных язв. Она рассказала, что перенесла болезнь еще совсем девочкой и спаслась и что Господь Саваоф поберег ее для богоугодного занятия — обмывать умерших из богатых семей и заботиться о немногих выживших.

— Но почему же Он спас вас, а не Джейн? — вздохнул Джей и оставил старушку делать ее работу — укладывать усопшую в специальный, выстланный свинцом гроб.

Херты хотели увезти тело дочери с собой и опустить в землю на городском кладбище недалеко от их церкви, но Джей заставил себя вступить в пререкания и проследил, чтобы его распоряжения выполнялись. Джейн собирались похоронить у церкви Девы Марии в Ламбете, там, где ее дети будут проходить мимо могилы матери каждое воскресенье. У Джея было ощущение, что он барахтается в густом море отчаяния и что если он остановится хотя бы на миг, то волны горя захлестнут его и он утонет в этом море безвозвратно.

В итоге похороны вылились в пышное событие; половина Ламбета пришла почтить память молодой госпожи Традескант. Джей, глубоко погруженный в свое несчастье, отнесся к происходящему ревностно, как будто только он понимал, что значило любить Джейн Традескант и потерять ее. Но Джона Традесканта утешило подобное неравнодушие людей.

— Ее очень любили, — заметил он. — Джейн жила очень тихо, я даже не знал, что к ней так хорошо относились.

Когда похороны закончились, госпожа Херт отвела Джея в сторонку и сказала, что готова забрать обоих детей к себе.

— Нет, — отрезал он.

— Но у тебя не получится за ними присматривать, — убеждала она.

— Получится, — возразил Джей; у него даже голос стал напряженным и бесцветным. — Мы с отцом позаботимся о них. Я найду хорошую домоправительницу.

— Но я заменила бы им мать, — настаивала госпожа Херт.

Джей покачал головой.

— Малыш Джон останется со мной. А Фрэнсис не захочет жить нигде, только здесь. Она любит деда, они все время вместе. И она любит наш парк и сад. В городе она затоскует до смерти.

Госпожа Херт была готова спорить дальше, но бледное непроницаемое лицо Джея делало это бессмысленным. Он помог ей подняться на сиденье рядом с возницей.

— Я буду ждать тебя на поминальной службе в нашей церкви. Помолимся о руководстве небесном.

— Я не приеду, — ответил Джей. — Джейн заставила меня пообещать, что я не покажусь в городе в те месяцы, когда там гуляет чума. Джейн отчаянно боялась заразить детей. Я дал слово, что буду здесь с ними, а если чума приблизится, отвезу их в Отлендс.

— Ты отказываешься слушать, как ее отец читает поминальную проповедь? — В тоне госпожи Херт звучало недоумение. — Но ведь она стала бы для тебя таким утешением!