Творения - Нил Синайский

Глава 27. Что покушался терн в притче сделать с деревами, то случается и с людьми, составившими подобные договоры. Ибо или «изыдет», как сказано, «огнь из терния и пояст» (Суд. 9, 15) дерева лесные, или изыдет огнь из дерев и пояст терние. Когда составляются бесполезные договоры, тогда необходимо последовать опасности как для подчинивших себя неопытному учителю, так и для самих принявших на себя начальство по невнимательности учащихся. Ибо и неопытность учителя губит учащихся, и нерадение учеников вводит в опасность учителя, особливо когда ученики ленятся по недостатку сведений у учителя. Ибо и от учителя не должно быть скрыто что–либо, способствующее исправлению подчиненных, и учащиеся обязаны не оставлять в небрежении ни одного из повелений учителя. И им ослушаться, и ему не обратить внимания на погрешающих — опасно и гибельно.

Да не почитают дела сего предлогом к покою и наслаждению. Всего многотруднее начальствовать над душами. Надзирающие над бессловесными и скотами не встречают в стадах ни в чем противоречия, и потому нередко надзор над ними бывает благоуспешен. А настоятелям над людьми различие нравов и хитрость разума делают настоятельство весьма трудным, и приступающим к оному должно умастить себя как на многотрудный подвиг, чтобы и недостатки всех переносить со всяким терпением, и великодушно научать их тому, что сокрыто от них по неведению.

Глава 28. Поэтому умывальницу во храме держат на себе волы, а свещник устроен был весь плотно вылитый и выточенный. И как свещник означал, что поставленный просвещать других должен быть во всех частях тверд, не иметь ничего легкого или пустого и что в нем должно быть сглажено все излишнее, что для взирающих не было бы полезно видеть в образце неукоризненного жития, так волы под умывальницею означали, что приступающий к делу подобного рода не должен отказываться от всего, что ни приблизится к нему, но носить и тяготы, и нечистоту низших, пока носить это безопасно. Ибо если будет соделывать чистыми деяния приходящих, то, конечно, необходимо и самому ему стать причастным некоторой нечистоты. Так и умывальница, очищая руки умывающего их, сама принимает в себя нечистоту его. И тому, кто рассуждает о страстях и в других истребляет подобные скверны, невозможно миновать того, чтобы не оскверниться, потому что самое памятование обыкновенно оскверняет мысль говорящего. И хотя не живыми красками напечатлевает образы срамного, однако же надолго сквернит ум, возмущая потоки слова нечистыми именованиями.

Да и настоятелю должно быть столько сведущим, чтобы ни один из замыслов врага не оставался ему неизвестным, и мог он порученным ему до подробности указать тайные ухищрения в борьбе, и, предсказывая злоумышления противника, без труда провозгласить им победу, и увенчанными извести с подвига. Но редко и нелегко сыскивается такой настоятель.

Глава 29. Сие самое свидетельствует великий Павел, говоря: «Не не разумеваем бо умышлений его» (2 Кор. 2, 11). А чудный Иов, недоумевая о подобном сему, говорит: «Кто открыет лице облечения его, в согбение же персей его кто внидет? Двери лица его кто отверзет?» (Иов. 41, 4–5). И сие значит: не видно лица у него, потому что закрывает лукавство многими одеждами, уловляет обманчивою видимостию, а втайне коварно устрояет гибель. И чтобы не сопричислить и себя к не знающим свойств врага, Иов сказывает признаки его, как ясно знающий все его странности, и говорит: «Очи же его видение денницы» (Иов. 41, 9); «утроба его щиты медяны» (Иов. 41, 6). И сие говорит, обличая его злотворность, потому что, преобразуясь в образ денницы, ухищряется привлекать к себе взирающих на него, а щитами, которые внутри его, уготовляет смерть приближающимся. Да и притча дает уразуметь опасность дела, говоря: «Разсецаяй дрова беду приимет в них: аще спадет сечиво» (Еккл. 10, 9–10). Кто разбирает вещь в слове своем, и в том, что почитается соединенным, расторгает связь, и разделяет, что одно другому было совершенно чуждо, с намерением показать действительно доброе в почитаемом таковым, тот, если не оградит отовсюду слова, беду приемлет в слушающих, как скоро спадает сие ограждение со слова, подавая учащимся повод к соблазну.

Глава 30. Так один из учеников Елисея, рубя дерева при Иордане, когда секира упала в реку, видя беду, воззвал к учителю: «О, господине, и сие заемное» (4 Цар. 6, 5). Сему подвергаются те, которые предпринимают учить понаслышке и не в состоянии бывают достичь цели, потому что говорят не по собственному уразумению. Когда в продолжение беседы уличаются, что сказали нечто противоречащее предположенному, тогда признаются в незнании, подвергаясь беде от употребленного слова. Потому и великий Елисей, ввергнув в глубину древо, сделал, что выплыло железо; и тем мысль, которую утратил ученик и которая почиталась сокрытою во глубине, Пророк уяснил и представил взору слушающих. Вот Иордан означает слово покаяния, ибо там совершалось Иоанном Крещение покаяния.

Но кто слово о покаянии изрек неточно, обнаружением же сокровенной доброты заставил слушателей прийти в небрежение, тот поверг секиру в Иордан. Явно же, что явившееся древо вынесет секиру из глубины и заставит всплыть. Ибо прежде Креста слово о покаянии было сокрыто, потому и намеревавшийся сказать о нем что–либо был обличен, как отважившийся преждевременно, но после Креста оно для всех стало явным, как в свое время показанное древом.

Глава 31. Говорю же сие, не то внушая, чтобы ни для кого не быть путеуказателем, и не возбраняя кого–либо из юных путеводить к богочестию, но советуя приобрести сперва навык к добродетели, соответственный величию дела, и не поспешно предаваться достижению цели, помышляя только о приятном — об услугах учеников и о доброй славе у внешних, опуская же из виду последующую за сим опасность, и прежде установления мира бранных оружий не переделывать в земледельческие орудия. Когда покорены все страсти, ниоткуда не беспокоят уже враги и оборонительных оружий не нужно употреблять в дело, тогда хорошо возделывать души других. А пока самовластвуют еще страсти, продолжается еще брань с мудрованием плоти, не должно отымать рук от оружия, но непрестанно надлежит иметь их под руками, чтобы злокозненные нашего упокоения не обратили в случай к нападению, не пленили нас без пролития крови.

Ибо как доблестно подвизавшимся за добродетель и по великому смиренномудрию думающим, что еще не одержана победа, слово Писания подает такой совет: «Раскуйте мечы своя на орала и копия своя на серпы» (ср.: Ис. 2, 4), внушая им не нападать уже понапрасну на побежденных врагов, но для пользы многих душевные силы от бранного навыка обратить к возделанию тех, которые обилуют еще плодами порочных дел, так тем, которые, не пришедши в такое состояние, по неопытности или по неразумию принялись за дело, превышающее их силы, советует противное, говоря: «Разсецыте рала ваша на мечи и серпы вашя на копия» (Иоил. 3, 10).

Глава 32. Ибо что нам пользы в земледелии, когда страна объята войною, которая препятствует воспользоваться произведениями земледелия, и оно доставит обилие скорее неприятелям, нежели трудившимся? Посему–то, может быть, и израильтянам, боровшимся еще в пустыне с разными народами, не дозволяет Бог иметь попечение о земледелии, чтобы не воспрепятствовало сие воинским упражнениям, а после покорения неприятелей советует заняться оным, говоря: «Егда же внидете в землю» обетования, «насадите» в ней «всяко древо» (Лев. 19, 23) плодовитое, но прежде, нежели внидете, не насаждайте». Ибо в первом повелении подразумевалось и последнее; и сие справедливо, ибо насаждаемое прежде совершенства не бывает прочно, особливо когда желающие насаждать носятся еще непостоянным нравом. А порядок и последовательность, если в ином чем, то и в делах богочестия, имеют место и должны быть вводимы в постановления с самого начала. Ибо утратившие из виду то, что составляет начатки, и уловленные обольстительным после по необходимости убеждаются сообразоваться с последовательностью порядка. И как Иаков, увлекшись красотою Рахили, презирал немощь очей Лииных, однако же не бежал от труда по приобретении таковой добродетели, но «исполни седмины сея» (Быт. 29, 28), так и желающему законно устроиться в образе жизни должно не от конца возводиться к началу, но от начала с успехом простираться к совершенству.

Глава 33. Ибо таким образом и сам достигнет желаемого, и подчиненных неукоризненно приведет к концу добродетели. Но многие, не приложив никакого труда, не совершив ни малого, ни большего дела богочестия, без рассуждения гонятся за именем, выказывая страшное омрачение ума, не признавая в этом опасности, и не только не отказываются, когда другие призывают их к делу, но, обходя закоулки, насильно влекут встречающихся, обещая всякую услугу, как составляющие договоры с наемниками о пище и одежде.