Мисс Никто (СИ) - Лаас Татьяна

— Мне кажется, он не мразь, как утверждает Закат, — уверенно сказал Лин. — ты бы не выбрала его лицо, если бы не считала родным человеком.

О Ханыль поправил на себе костюм, неуверенно улыбнулся, а потом резко направился к ним, сходу обнимая Ник.

— Сэм… Ты все же приехала…

Его ладонь очень узнаваемо, легко и ободряюще хлопнула Ник по спине. Снова. Снова и снова. И почему она думала, что так её утешал отец? Среди ближайших округов принято утешать объятьями и поглаживаниями по спине или голове. И ведь только в восточных округах ободряют похлопываниями. Почему эта мысль не пришла к ней раньше?

Ник позволила себе уткнуться носом в дорогую ткань костюма и расслабиться на миг. Запах этого мужчины она помнила. Она помнила его руки, его улыбку, его движения… Это он готовил ей блинчики и уговаривал съесть пигоди. Это он учил прятаться от чудовищ под одеялом, это он… Она помнила его, а не отца.

Ханыль отстранился первым, разглядывая Ник и улыбаясь ей:

— Ты так выросла, Сэм. Стала совсем взрослой. А я так и не научился готовить блинчики…

Ник прикусила губу — ей хватало и Лина. Новый принц ей был не нужен. Она же не могла ради Ханыля… Она же не могла в детстве считать его принцем и ради него попытаться вырасти? Не О Ханыль же причина того, что ей двадцать пять, а не восемнадцать? Дети доверчивы и глупы, она не исключение, но не хотелось думать, что она специально выросла для Ханыля. Это было бы совсем… Глупо и отвратительно.

Ханыль повернулся к Лину, протягивая ладонь для рукопожатия:

— Ха Ныль. А вы, значит, Росси…

— Можно обращаться и по имени. — немного сухо сказал Лин — он заметил, как изменилось настроение Ник.

— Я должен тебя поблагодарить, Линдро, за то, что заботился о моей девочке.

Ник сжала челюсти — наглость Ханыля ей не нравилась. Может, в детстве, он ей и казался принцем, но сейчас… Нет. Даже если она была настолько глупа, что повзрослела ради Ханыля, сейчас все иначе.

— Пройдемте, — Ханыль радушно указал рукой на кабинку, в которой их ожидал. — Я взял на себя смелость заказать любимые блюда Сэм. Надеюсь, твой вкус не изменился.

Ник пробурчала себе под нос:

— Нет, я протухла.

Лин понятливо обнял её и прижал к себе. Ханыль только удивленно оглядел их и первым пошел за водную завесу кабинки. Ник глубоко вдохнула и подняла глаза на Лина, вспоминая свой список требований к принцу.

— Лин… Скажи… Это же ты приписал тогда под требованием «Никаких оборотней!» фразу «За исключением одного»?

Его сложно было заподозрить в таком хулиганстве, он слишком серьезен для такого, да и Маки больше походил на нахала, решившего вмешаться в её поиск принца, но…

Лин, совершенно не понимая, почему Ник заинтересовало это именно сейчас, честно признался:

— Я. Я хотел, чтобы у меня все же был шанс. Понимаю, что совершенно глупо, но…

— Спасибо! — робко улыбнулась Ник. Это было то, что надо: знать, что Лин боролся за право быть принцем. — Спасибо…

Она пошла следом за Ханылем. Пусть в детстве она была глупой, сейчас она сделала свой выбор и не изменит ему.

Кабинка была вполне обычной — круглый, отдающий пластиком стол со странным, небольшим углублением в центре, удобные стулья в футуристическом стиле, несколько голокубов над столом — изображение перетекало из одного в другой, освещая полумрак кабинки. Заодно картинка праздника проецировалась и на водную завесу, создавая ненужный эффект присутствия в толпе ликующих. Сейчас в голокубах танцевали и что-то приглушенно пели.

Ханыль и Лин сели за стол только после Ник. Она нервно поправила кружево на блузке и положила руки на столешницу — пусть и вызывающе невоспитанно, Тамиор был бы в шоке, но так было удобнее.

Ханыль тут же напомнил:

— Так… Подавать чанджанмен или вы выберете что-то иное? Пищевой принтер напечатает что угодно — это не проблема…

Ник прикрыла глаза — она же сорвала тот, второй список со стены! Он писался для Брендона! И, вообще, самым возвращающимся был признан Ден, а черная лапша тогда просто пришлась к слову…

Лин, видя, что Ник не собирается ничего выбирать, любезно сказал:

— Мы доверимся твоему вкусу, Ханыль.

Ник сглотнула, оживая:

— Пищевой принтер? А это хоть съедобно?

Ханыль подтвердил:

— Вполне съедобно и даже очень вкусно, Сэм. Принтер печатает еду из углерода, азота, воды и минеральных добавок. Очень сбалансированно и экологически чисто.

— Ух ты, — только и выдавила из себя Ник.– Тогда… Давай чанрамен.

— Хорошо, — кивнул Ханыль, тут же что-то нажимая на столешнице, и углубление в столе ушло вниз, чтобы откуда-то сбоку на него выдвинулись тарелки с ароматной черной лапшой со свежими овощами и яйцом. Вдогонку к рамену появились уже знакомые Ник пигоди, какие-то соусы в мелких тарелках, жареный рубец, капуста и небольшие чашечки с чем-то явно алкогольным.

Ник удивленно взяла в руки прилагающиеся к лапше палочки и замерла, не зная, что с ними делать. Ханыль, который легко ими орудовал, на миг замер:

— Сэм? Что-то не так?

Она честно призналась:

— Все не так. Я… Ничего не помню из своего детства. Ни тебя, ни тем более палочки…

Она ими даже в воздухе помахала.

— Не проблема, — легко принял такую новость Ханыль. — Можно есть и вилками.

Они тут же возникли, поднимаясь из углубления в столе.

— А про себя и тебя я могу все сам рассказать. Правда, придется поверить мне на слово — доказательств у меня нет никаких. Полагаю, Сэм, ты за своими воспоминаниями и приехала, да?

— Да. Я хочу знать о себе все. И о тебе тоже. И о своих сестрах тоже. Обо всем, что ты можешь мне рассказать. Даже о наноботах. И… Прочем. — говорить, что она в курсе программы наноботов, сейчас не хотелось. Пусть будет сюрпризом. Заодно и честность Ханыля проверит.

Он задумчиво посмотрел на Ник, поднял со стола чашечку с напитком и сказал:

— Тогда… За новое знакомство, Сэм и Лин. Я Ханыль. Ты звала меня Судьбой. Хотя точнее моё имя переводится как Небо.

Лин и Ник тоже взяли свои чашки и осторожно пригубили напиток. Ник тут же сморщилась — она не любила алкоголь.

Ханыль и Лин выпили до дна, отставляя в сторону пустые чашки. Лин задумчиво завертел в руках палочки, но потом все же, понаблюдав за Ханылем, выбрал вилку и осторожно принялся пробовать еду.

Ханыль спокойно начал рассказывать:

— Что ж… Начнем с меня. Я родился в Тридцатом округе. Там не так, как в местных округах — там одно время царила ужасающая бедность. Я же всегда мечтал выбиться в люди. Учился, учился и учился, выбрав в качестве специализации новую науку — генетику. Новой она была в моем детстве, конечно. Я надеялся, что смогу привлечь к себе внимание мудрецов.

— Кого? — не поняла Ник, с шумом втягивая в себя лапшу.

Ханыль рассмеялся:

— Хорошие манеры за столом ты не забыла.

Лин предпочел не комментировать манеры Ник — тут этикет был иной. Ник тоже промолчала — помнила, как доставалось в приюте за отсутствие манер. А они, оказывается, у неё были хорошие. По меркам Тридцатого округа.

Ханыль не стал ждать ответа, он продолжил:

— У нас нет лордов, у нас подобных существ называют мудрецами или драконами. У вас они живут под землей, у нас — в небесах. Эффект сверхпроводимости, как я понимаю — вероятно, их жилища сделаны с использованием сверхпроводников и летают в воздухе, выталкиваемые вверх магнитным полем Земли.

Ник пробурчала:

— Так вот кому помешали наши самолеты…

— Прости? — не понял её Ханыль.

Она отмахнулась:

— Не обращай внимания. Продолжай…

В голокубах картинка стала меняться — праздничная разноцветная толпа, в которой было легко разглядеть немногочисленных гостей — они возвышались над лордами на голову, а то и выше, плавно потекла в другие залы. Танцы окончились, планировалось новое зрелище. Гул роя в голове Ник из восторгов перерос в какое-то жадное, неприятное предвкушение.

— Я не смог привлечь внимания мудрецов — у нас они редко вмешиваются в жизни людей. Зато одна из моих работ заинтересовала Холм Дуба, и я с радостью поменял континент. Мне обещали хорошую лабораторию и замечательную премию за работу. Это помогло бы мне навсегда вытащить свою семью из нищеты… Я должен был клонировать несколько существ. Я ждал колонию клеток для работы, а вместо клеточной культуры мне привезли тебя…