Бремя императора - Иар Эльтеррус

Открыв свою копию Пророчества Пятерых, Далх углубился в чтение. Великое счастье, что карвенская церковь сохранила писания Завоевателя, размножив для собственного пользования. Иначе явление пятерых оказалось бы для первосвященников сюрпризом, очень неприятным сюрпризом. Да и многие другие, уже произошедшие события, тоже. С какой стати Единый наградил колдуна пророческим даром? Непонятно, однако наградил, сомнения в том, что Элиан являлся пророком, давным давно исчезли, слишком многие его пророчества сбылись. Осталось последнее, самое страшное. Пророчество с вилкой, и какая ветвь станет реальностью зависит только от людей. Удастся остановить пятерых, победа будет за святой Церковью. Нет? Неизвестно выживет ли тогда Церковь…

Второй первосвященник бросил взляд на свое левое запястье, где висел кулон, контролирующий заклятие, связывающее Диппата с дочерью. Все-таки идея первого не уничтожать детей с магическим даром, а воспитать верными Матери-Церкви, оказалась на удивление продуктивной. Бить врага надо его же оружием, колдовством. Молодые маги-священники в глубокой тайне обучались в нартагальском Ализиуме, аналоге имперской Академии. За то немало пришлось отдать королю с советниками, три шкуры, гады, содрали. Пусть, придет время, за все заплатят. Империю бы только раздавить, чтобы не мешала. Шанс на это есть, и немалый, разленились элианцы, привыкли за полторы тысячи лет, что самые богатые и сильные, не обратили внимания на то, что северный сосед тоже стремительно набирает силу. Империя становилась с каждым десятилетием все более аморфной и рыхлой, тогда как Карвен наоборот с каждым годом все увереннее превращался в сжатый стальной кулак. Все силы были брошены на подготовку будущей войны, все отдано ради этого. И скоро, совсем скоро Элиан прекратит свое существование.

Хищно оскалившись, Далх позволил себе пару минут предаваться мечтаниям о скорой победе и наказании гнусных еретиков. Костры! Бесконечные ряды костров ждут их. Каждого, кто посмел сопротивляться Матери-Церкви в проповеди слова святого Карвена. Однако время было уже позднее, а завтра придется отправляться в столицу, предстоит расширенное заседание Синклита Первосвященников. Надо решать, что делать с внезапно обезлюдевшим Манхеном. Надо наступать, время терять нельзя, до зимы осталось всего четыре месяца, а зимой ни о какой войне и речи идти не может, манхенские снежные бураны печально известны во всем мире. Он с сожалением спрятал список пророчества в сейф, запер и опечатал личной печатью. Надо будет попозже еще подумать над некоторыми неясными местами. Не прошло и получаса, как второй первосвященник Карвена, Далх Раасахат, сладко спал на своей роскошной кровати, где мог без особых проблем разместиться на постой взвод солдат и даже еще место осталось бы.

Ни первосвященник, ни дежурившие на стенах паладины, ни случайные прохожие из недалеких деревень не заметили, как в ночном небе мелькнули пять почти невидимых теней. Двое из них несли веревки, в которых удобно устроился невысокий человек в серо-серебристом плаще с капюшоном. Если бы было светло, то стало бы понятно, что вместо лица у него туман. Эльдар, никто иной. Сосредоточившись, рыцарь престола наложил на замок составленное лично императором сонное заклятие. Часовые на стенах тихо опустились на камни и дружно засопели. Заснули узники в тюрьме, палачи, занимавшиеся двумя шпионами. Последние тоже уснули прямо в оковах. Спали слуги, повара, да вообще все, кто находился в замке второго первосвященника. Только двое магов-священников что-то заподозрили, слишком уж резко навалился сон, но не успели среагировать, заклятие эльдара оказалась им не по зубам. Помимо прочего, проснувшись, ни один человек не вспомнит последних минут перед тем, как уснул. И не удивится.

Из леса выскользнули еще несколько теней и понеслись вперед с непредставимой для незнакомых с невидимками скоростью. Они с ходу перелетели через стену, не задерживаясь около спящих часовых. Быстро обследовав наземные помещения, элианцы на несколько секунд сошлись, о чем-то коротко посовещались и направились к подвалам, где обычно находились казематы. Первосвященник оказался приверженцем традиций, камеры, в которых содержали узников, оказались именно там, где их ожидали найти. Никому в голову не могло придти, что элианские невидимки могут оказаться здесь, до побережья было далеко, пробраться сюда сквозь тысячи кордонов не сумел бы никто. Однако карвенцы напрочь забыли о магах, способных перебрасывать небольшие отряды на любое расстояние. К сожалению, таких имелось очень мало даже в империи, а в самом Карвене и Нартагале не было вовсе. Телепортация осталась прерогативой императора с эльдарами и нескольких десятков избранных ими магов, в обязательном порядке становящихся горными мастерами. Никому иному секрет быстрого перемещения не передавался.

Санти шел от камеры к камеры, замки которых открывались перед молодым горным мастером сами по себе, повинуясь отмычке, данной его величеством. Прав император, раньше рыжий действительно представить себе не мог, что можно так издеваться над живыми людьми. Да, в подвалах тайной стражи пленников тоже пытали, но. добыв необходимые сведения, безболезненно умерщвляли, не заставляя жить и мучиться. А когда вошел в оборот способ, предложенный Тинувиэлем, и пытки прекратились. Зачем, если информацию можно добыть куда быстрее и чище? Тогда как увиденное здесь вызывало невольную дрожь. Паноптикум калек. Возникало ощущение, что кто-то просто развлекался подобным образом. Люди-пауки, которым сломали конечности и срастили самым непредставимым образом. Безногие, безрукие, вообще ни на что не похожие. И все они были живы, слава Единому, что спали.

– Рыжий, иди сюда! – послышался слева неуверенный голос эльфа.

Санти аккуратно запер дверь камеры и направился к Тинувиэлю. Очень хотелось освободить здесь всех, наказав палачей, но, к сожалению, нельзя оставлять следов, иначе вся операция насмарку пойдет. В этот момент скоморох окончательно понял, что Карвен должен быть уничтожен любой ценой – страна, в которой с людьми творят такое ради развлечения, не имеет права на существование. Принц нашелся в небольшой камере. Он молча стоял и смотрел на изможденную, с ног до головы покрытую шрамами девушку, свернувшуюся в клубочек на куче гнилой соломы.

– Она? – глухо спросил эльф.

– Не знаю, – ответил Санти, не отрывая горящих гневом глаз от трехпалых, походящих на клешни краба рук с многократно переломанными крючковатыми пальцами. – Сейчас гляну.

Он достал данную Ланигом миниатюру и посмотрел на нее. Какое-то сходство есть, но очень отдаленное. Непонятно, Кара ар Тарнель это или кто другой. Если она, то слишком изменившаяся. Скоморох представил себя на месте узницы и вздрогнул. Пережив такое, любой изменится. Но была еще одна примета. Осторожно приподняв подол грязной юбки, напоминающую собой скорее половую тряпку, Санти увидел на левой лодыжке девушки похожий на молнию белый шрам. Она! Все-таки она. Юноша достал амулет связи и сообщил о находке мастеру-невидимке Сарту, возглавлявшему группу.