Полный годичный круг кратких поучений. Том IV (октябрь – декабрь) - Григорий Дьяченко

в) Наконец, Заповедь Господа, повелевающего любить ближних наших как самих себя, побуждает нас не оставаться равнодушными к несчастной участи заключенных в темнице. Положим, между ними встречаются часто закоренелые преступники, запятнавшие себя ужасными злодеяниями. Но можно ли даже и таких лишать всякого сострадания? Ведь и они украшены образом и подобием Божиим, – ведь и за них Христос страдал, – ведь покаяния и исправления их и теперь ждет Господь. И Ему, Господу милосердия, будет угодно, чтобы мы и от закоренелых преступников не отвращались, но подавали им руку братской помощи и содействовали обращению их на путь истины словами и делами любви христианской, которая и закоренелых грешников нередко исторгала из власти врагов нашего спасения и делала их чадами и наследниками Царствия Небесного. А что сказать о тех, которые случайно подверглись искушению совершить преступление, которые лишились свободы по неразумению, или которых довела до тюрьмы тяжелая жизненная доля? Все такие, без сомнения, уже заслуживают в глазах каждого, даже младенчествующего сердцем христианина, христианского милосердия. Да и ничто так сильно и спасительно не трогает душу преступника, ничто так не исправляет его, как проявление к нему сострадательных о нем забот, соединение справедливого суда над ним с христианским милосердием к нему. Каждая оказанная ему милость побуждает преступника видеть и оценить в других одно добро, заставляет раскаиваться в причинении ближнему зла или вреда, сознавать свою вину и нужду в самоисправлении. Поэтому-то, соблюдая правду или справедливость, наш государственный суд не упускает из своего внимания и милосердия, старается действовать так, чтобы в каждом деле встречались по возможности милость и истина, соединялись правда и милосердие по слову псалмопевца: милость и истина сретостеся, правда и мир облобызастася. (См. «Воскресный день» за 1892 г.).

III. Итак, ради священной памяти св. великомученицы Анастасии Узорешительницы, по примеру благочестивых предков наших, в настоящие дни, предшествующие великим праздникам Рождества Христова и Богоявления, вспомним о несчастных узниках, томящихся в темницах, и постараемся принести свою посильную жертву в их пользу, на утешение во дни великих праздников. Эта жертва поистине богоугодная, как дело высокого христианского братолюбия и милосердия.

Пусть одни принесут свои посильные денежные и вещественные приношения заключенным в темнице; другие позаботятся о доставлении книг для чтения, возможности заключенным в темнице слышать или читать духовные назидательная книги, пробуждающие дремлющую их совесть и побуждающие их обратиться к Богу и вступить на путь доброй жизни; пусть третьи позаботятся о доставлении возможности вышедшим из темничного заключения приискать должность, чтобы честными трудами снискать себе пропитание; пусть, наконец, иные из добрых христиан устремят свое чувство любви к призрению несчастных детей, родители которых находятся в темничном заключении.

Бог молитвами св. Анастасии Узорешительницы да усовершит всякого на благое и богоугодное дело помощи, и материальной, и духовной, несчастным – томящимся в темничном заключении. (Прот. Г. Дьяченко).

Двадцать третий день

Поучение 1-е. Свв. десять мучеников, иже в Крите

(Христианский взгляд на жизнь)

I. Прославляемые ныне св. Церковью, свв. десять мучеников Критских пострадали при Декии, в III веке. Император поставил правителем на острове соименника себе, Декия, который, прибыв туда, дал приказание предавать смерти всех христиан. В числе многих христиан приведены были к Декию десять человек: Феодул, Саторнин, Евпор, Геласий, Евникиан, Зотик, Помпий, Агафопус, Василид и Еварест. В течение 30 дней подвергали их разным истязаниям, наконец, 23-го декабря, мучили ужасным образом и усекли мечом. Мощи святых мучеников впоследствии были перенесены в Рим.

II. Свв. мученики, ныне воспоминаемые, спокойно пожертвовали своей жизнью для славы имени Христова. Отношение их к земной жизни, которую они с радостью отдали за Иисуса Христа, побуждает нас размыслить о том, как христианин должен смотреть на свою жизнь.

а) По христианскому воззрению, настоящая человеческая жизнь есть приготовление к жизни будущей.

Скоротечна и временна настоящая жизнь, но она вводит нас в нескончаемую будущую жизнь. Она есть кратковременное плавание по бурным волнам моря житейского для того, чтобы обрести вечное упокоение в обителях Отца Небесного. Коротка эта жизнь, но она решает нашу вечную судьбу. Все, что мы здесь на земле делаем, над чем останавливаем свои думы, к чему стремимся своими желаниями, к чему прилепляемся всем сердцем, не пропадет бесследно, а останется нашим неотъемлемым достоянием навеки, и притом таким достоянием, которое послужит к нашему вечному покою и блаженству, или к нескончаемому терзанию и мучению. Правый ум, чистое сердце, к добру направленная воля, при твердой вере в Искупителя и надежде на Его благость и милость, введут нас в вечный покой и бесконечное блаженство; а злоба, ненависть, гордость, безбожие и неверие, при упорстве и нераскаянности, приведут нас к вечным мукам. В этой жизни мы полагаем твердое основание, сообразно с которым будет возведено и все будущее здание.

б) Другая важная черта христианского воззрения на жизнь состоит в том, что жизнь всецело, от начала до конца, проходит под водительством провидения Божия.

Воля Божия ведет нас на жизненном поприще иногда такими путями, которыми мы вовсе не рассчитывали идти. Она сохраняет жизнь людям там, где по человеческим расчетам не было спасения; она полагает и предел нашей жизни. Со стороны человека требуется только, чтобы он был послушен воле Божией и твердо уверен, что всеблагая воля Божия спасет его.

в) Необычайно просто это воззрение, дарованное нам христианством, но оно вместе с тем настолько возвышенно и цельно, что мудрость человеческая в течение целых веков не изобрела ничего подобного.

Усвоивши себе христианское воззрение на жизнь, мы избежим всех уродливых воззрений, изобретенных мудростью человеческою. Мы не скажем, что жизнь есть наслаждение и пир веселый, – что нужно всякому спешить наслаждаться удовольствиями и счастьем, пока смерть не сокрушила в ваших руках чашу наслаждения. Мы не скажем вместе с людьми разочарованными, что жизнь есть тюрьма и больница, одно зло и несчастье, так как хорошо знаем, что в жизни есть блага и чистые радости, за которые нельзя не чувствовать благодарности к Творцу и Промыслителю. Не помирится наше сердце с теми новейшими мыслителями, которые говорят, что жизнь есть борьба за существование. Это учение сделало бы людей зверьми, которым свойственно насилие над слабым.

г) Христианское воззрение на жизнь приносит нам такой мир и покой, каких не могут дать никакие мудрования человеческие. Оно уверяет, что власть Вседержителя направляет к добру все пути человека, послушного ее велениям и указаниям, и исправляет зло, происходящее от нашего неразумия и непослушания, что без воли Божией и волос с главы нашей не погибнет; что наша жизнь и смерть в руках Божиих. Скорбь и беда, радость и счастье ниспосылаются человеку по воле Божией. Чего же бояться и чем смущаться человеку? Бестрепетно смотрит христианин на все жизненные невзгоды и превратности, в твердой уверенности, что Бог все приведет к доброму концу. Самую смерть, когда бы и как она ни пришла, он встречает как вестницу вечного мира и покоя, которая раньше или позже придет ко всякому человеку. Обуреваемый волнами моря житейского, твердо и непоколебимо стоит истинный христианин, утвержденный на незыблемом камне веры и одушевляемый любовью к Богу и твердою надеждою на Него.

III. Веруйте, братия, в Бога и Господа нашего Иисуса Христа. В этой вере ищите опоры, ободрения и утешения, и найдете мир и покой душам вашим. (Составлено по Четьи Минеи и «Церковным Ведомостям» 1889 г., № 1).

Поучение 2-е. Преподобный Нифонт

(Уроки из его жизни: а) опасность худого товарищества б) необходимость увещевать ко спасению ближних, находящихся в опасности нравственно погибнуть)

I. Преп. Нифонт, память коего ныне, жил в IV веке; в отрочестве он был благочестив, добр, тих, кроток и любил посещать церковь. Когда же он начал приходить в юношеский возраст и лишился опытного наставника, а затем сблизился с дурными товарищами, то начал поступать по своему уму-разуму, как вздумается, и таким образом, добрый характер его испортился. Но Бог явил ему Свое милосердие и в одно мгновение пробудил в нем чувство раскаяния. Однажды пришел к Нифонту друг его, Никодим. Поздоровавшись, он посмотрел на лицо своего приятеля и сильно ужаснулся. Оба друга молчали. «Что ты смотришь на меня, как на незнакомого?» – заговорил Нифонт. «Поверь мне, друг, – отвечал Никодим, – я никогда не видал тебя таким, как теперь; лице твое черно, страшно и ужасно». У слышав это, Нифонт живо припомнил свое поведение, закрыл лицо руками и начал плакать. Раскаяние его было чистосердечное. Он стал усердно молиться и вести жизнь благочестивую, распиная плоть свою со страстьми и похотьми страхом Суда Божия. Наконец за святость своей жизни он впоследствии, по указанию Божию, был избран во епископы кипрской Церкви. Во время смерти лицо его просветилось и исполнилось особенной привлекательности и радости.