Любовь не по канону, или идите к черту! (СИ) - Светлакова Евгения

Заспанная она более походила сейчас на хомяка. Лохматого такого хомяка. Был у меня такой в детстве, пока Дима не решил проверить, умеет ли питомец плавать.

Не умел.

И почему-то родители не разрешили мне так же проверить, умеет ли младший брат плавать. Я ведь до сих пор зол на него за это. Вот и сейчас вспомнил.

Я поднялся на ноги, не сводя взгляда с девушки. Дожил, сравниваю эту розовую с хомяком. Насколько же сильно мне по голове-то прилетело?

— Давайте я все же дам вам футболку, — заявила Ирина, закончив в очередной раз разглядывать меня, и попыталась встать, отодвинув меня с дороги.

Но от неудобной позы у нее, похоже, затекли ноги, и попытка встать закончилась грандиозным фиаско… Вернее, закончилась бы.

— А ты в курсе, что тебе надо худеть, — выдохнул, стараясь не уронить свою ношу.

И как так вообще вышло?

Глава 9

Ирина

Как неловко все получилось. Да и очень странно.

Я с опаской покосилась на дверь.

Несмотря на все протесты, меня донесли до моей импровизированной кровати, молча посадили на диван и вышли. Вот что это было?

В ловкости и реакции ему не откажешь. Да и никогда бы не подумала, что злыдень может быть столь галантен. Хотя галантен? Он? Ха! И не пахло тут галантностью!

Без зазрения совести обозвал меня толстой. И не стыдно же! Одно слово — злыдень. А, ладно, если честно, не удивил. Женя и тот обзывает меня бегемотом, хотя я не так и много вешу.

Ну да, для своего роста, наверное, многовато. Но ведь не жир, а кости и мышцы. Да, я не Дюймовочка. Ну, это каждому свое. Кого-то, например, при весе сорок пять килограмм ветром сносит. Так что, если надо, пусть сами худеют.

Единственное, что меня сейчас беспокоило, так это то, что я не сказала: “Спасибо”. Да, для Константина-то это, возможно, ничего и не значит, а вот я так не могу. Не вежливо. Меня учили всегда благодарить за помощь.

Аккуратно встала и выглянула из комнаты. Дверь в ванну была открыта.

На цыпочках, чтоб не дай бог, не скрипнула ни одна половица, прокралась к двери и заглянула внутрь. На тумбочке стояла аптечка, из которой были извлечены зеленка, перекись и спиртовые салфетки. Сам же злыдень стоял около раковины и, кажется, пытался обработать шов. Только вот так и не нанес зеленку на рану. Боится, что ли?

— Может, вам помочь? — спросила я.

И, естественно, рука с заготовленной для нанесения на рану зеленкой дрогнула, оставив размашистый след на лице. Я невольно засмеялась от такой картины. Оказывается, и этого дракона можно напугать.

— Не смешно, знаете ли, — вата с зеленкой полетела в раковину, а мужчина обреченно посмотрел на себя в зеркале. — Мне в понедельник еще работать, и как я теперь это смою?

— Давайте попробуем, пока не впиталось, — не дожидаясь приглашения и тем более разрешения, я схватила с тумбочки спиртовую салфетку и поспешила убрать последствия своей выходки.

Не скажу, что получилось полностью, хотя я очень старалась. Но все же оставался шанс к понедельнику отмыть эту ярко-зеленую раскраску. Сейчас, когда от моих стараний щека у Константина стала красной, сложно было что-то сказать.

Потом, бросив взгляд на его шов, что так и требовал обработки, лишь вздохнула и почти силой усадила Зеллера на край ванны. Хотя, фиг бы мне это удалось, если бы мужчина сам не захотел. А тут скорее сработала необходимость все обработать и заклеить.

Пока я была увлечена устранением катастрофы и помощью с обработкой шва, не сразу заметила пристальный взгляд, с которым за мной следили. Янтарные глаза смотрели с нескрываемым интересом.

И сейчас, как ни странно, они меня не пугали, а скорее завораживали.

— Спасибо, — поблагодарили меня, когда все мои старания привели к весьма удовлетворительному результату. — Сам бы я вряд ли справился.

Замешкавшись на несколько секунд, я оказалась очень близко к резко вставшему мужчине.

— Не за что. Я перед вами в долгу за то, что не дали мне упасть и унесли в комнату, — я поспешила отступить на несколько шагов.

— Ну, я это сделал скорее из прагматических соображений. В этой квартире сейчас хватает одного с разбитой головой, — усмехнулся Константин. — Опрометчиво было бы позволить вам присоединиться к моей компании.

— Может, вы еще есть хотите? Там еще пицца есть, — я машинально потянулась к помятой рубашке, чтобы разладить складки, но вовремя опомнилась и убрала руки.

Нелепая ситуация. Очень нелепая. Надо бы ему футболку все же дать, а рубашку и постирать можно.

— Опять в морсе? — улыбнулся Зеллер, и в отличие от тех улыбок днем, эта была другая, более настоящая, что ли.

— Вовсе нет. Там это случайно вышло, — я надулась и демонстративно отвернулась от своего подопечного.

Я же правда не специально перевернула на те два кусочка морс. А он мне теперь их все время вспоминать будет?

И тут Константин издал странный звук, очень похожий на смех. Точнее не просто похожий, это точно был смешок. Я быстро обернулась, но на меня уже смотрели очень серьезно. Будто и не он вовсе, но я же слышала.

— Вы смеялись?

— Нет, — очень быстро ответил мужчина, оставаясь все таким же серьезным.

Но на долю секунды мне даже показалось, что уголки губ у него дрогнули.

— А сейчас вы улыбнулись! — я видела, точно видела.

— Вы просто уже спите на ходу. Вот и мерещится всякое. Где там ваша пицца? Считайте, что уговорили, — меня просто отодвинули в сторону и вышли из ванны.

Но в голосе точно промелькнули веселые нотки. Да что вообще происходит? Куда делась его свирепость? Ничего не понимаю. Где мой дракон? Обещанный свирепый дракон? Что за любезности и добрый смех? Протестую! Должен быть дракон, иначе вся затея глупость! Или все это новая хитрость, чтобы я потеряла бдительность?!

— Ирина, — мужчина опять заглянул в ванну, — вы мне чай обещали. Я жду, — и вновь скрылся с глаз.

— Да иду я уже! — я даже ногой топнула для пущей убедительности.

И опять мне послышался смешок. Воистину происходило нечто странное. И почему-то меня не покидало чувство, что со мной играют, как кошка с мышкой прежде, чем съесть.

Константин

О, ну и взгляд!

Я честно старался не смеяться, но это было все труднее и труднее. Взгляд, которым меня одаривал этот розовый хомяк, веселил. Давно с таким удовольствием не наблюдал за чужими действиями.

Хотя тут на самом деле было над чем посмеяться. И не мудрено, что пицца до этого утонула в морсе. Я больше поражаюсь, как остальной мой ужин пережил Ирину без потерь, это же просто ходячая катастрофа.

Рука дотронулась до заклеенного шва. А с этим ловко она справилась, я бы сам точно так не сделал. Да и эта пони оказалась не столь раздражающей, чем показалась в начале. Бесит, конечно, но в остальном…

— Ай, горячо! — девушка вскрикнула и отдернула руку от чашки, куда только что налила кипятка.

Я вздохнул и поднялся со стула. Отодвинув своего сторожевого хомяка и аккуратно взяв кружки, переставил на стол. Иначе чая я точно не дождусь.

— Садись, хомячок, — сказал и тут же осекся.

Я что, только что назвал ее хомяком вслух? Осторожно взглянул в сторону девушки. Так, главное, без резких движений. И не подпускать ее к кипятку, иначе мне снова придется ехать в травмпункт.

— Как вы меня назвали?

— Ирина, — изображаем саму невинность и стараемся не смеяться в голос.

А если ее всегда можно так будет, доводить это будет весьма забавно! Может, сбежит быстрее. А главное — все довольны и счастливы. По крайней мере, я так точно.

— Я точно слышала другое!

Так, руки на боках. А для мелкой и розовой она умеет нагнать свирепости на свой образ. Точно не пони, а свирепый хомячок.

Я не выдержал и рассмеялся.

— Ах, так?! — Ирина пошла в наступление, но я быстро встал на ее пути, преграждая ей дорогу к кипятку.

И сразу поплатился головокружением.

Черте что! У меня еще сотрясение не прошло, а я тут бегаю и, можно сказать, прыгаю. Но разъяренных грызунов точно не стоит подпускать к оружию массового поражения.