Лихорадка теней - Карен Монинг

Если я знаю эльфов так хорошо, как мне кажется, то я сейчас здорово завела его.

Я шлепнула последний экземпляр моей листовки на уличный фонарь и вбила гвоздь. Я говорю только о том, что срабатывает, и умалчиваю о том, что нет. Настало время, когда лучше соврать.

Я засовываю конфету в рот и перемещаюсь стоп-кадром к следующему уличному фонарю на моем пути. Я знаю, что мои листовки действуют. Я видела результаты. Пара ши-видящих уже покинули аббатство. Я беру на себя все заброшенные дела Мак, та еще дерьмо-мешалка скажу я вам, посылаю к черту все правила и уставы Ро, но продолжаю говорить ей то, что она хочет слышать.

Еще две конфеты и протеиновый батончик, я заканчиваю здесь свои дела и бросаюсь по тротуару в мое любимое место. Теперь у меня есть свободное время, и я собираюсь провести его, кружа по Честеру, круша и ломая все, что попадется мне в радиусе десяти кварталов вокруг него.

Я иду по улице вся такая важная.

РиО и его люди здесь, по крайней мере, я так думаю. Пока никого не вижу, но продолжаю надеяться. Вообще-то, они бесят меня. Они угрожали мне.

Никто не смеет угрожать Меге.

Я смеюсь. Что это за паб, если посетители не могут попасть туда? Я не могу держать их снаружи всю ночь, ведь я охочусь с Защитниками и убиваю то, что они ловят, и сегодня я достаточно навредила. Джейни поймал меня однажды вечером и сказал, что они убьют меня за это. Он слышал истории о них и теперь сторонится. Говорят, что они не больше люди, чем эльфы.

Я говорю ему, что пусть эти придурки только попытаются сделать мне какую-нибудь гадость. Знаете, есть кое-что другое, чего я никому не рассказываю. Когда я нанесла удар Охотнику, случилось что-то странное. Тьма поднялась по всему мечу и немного вошла в мою руку. По руке пошла зараза, как от занозы. Несколько дней мои вены были черными, и вся рука была холодная, как у мертвеца. Пришлось носить перчатку, чтобы спрятать это. Я даже думала, что могу потерять руку, и мне придется научиться сражаться правой.

Сейчас, вроде, все выглядит нормально.

Так что я особо не рвусь снова убить Охотника.

Но мне кажется, что я стала быстрее. И приказы Ро уже не вызывают во мне желания конфликтовать так, как раньше.

Думаю, я даже могу утереть нос РиО и его чувакам, и мне хочется это проверить. Вот бы показать Мак, но с того времени, как я в последний раз видела ее, прошло больше трех недель. С тех пор, как мы ворвались в библиотеку, я ее не видела.

Бэрронса тоже нигде нет.

Я не волнуюсь. Не по мне это. Я просто живу. Дергаются только малолетки.

Но я, конечно, все же хочу, чтобы Мак появилась. И чем скорее — тем лучше.

Синсар Дабх за несколько последних дней появлялась в разных частях города. Однажды ночью она замочила с десяток людей Джейни, эта книга словно играла с нами. Разделила нас и убивала одного за другим.

Я начинаю думать, а не ищет ли эта штука меня?

Глава 5

Во Дворце, вдали от моего врага, я на время успокаиваюсь. Горе и боль утраты отступают. Интересно, может, они просто не могут существовать в этих стенах?

Я снова ощущаю приятную тяжесть своего копья в ножнах под мышкой. Как и В’лейн, Дэррок обладает способностью забирать его у меня, но когда мы расстаемся, копье возвращается. Возможно, так я смогу защитить себя. Я не могу представить, что копье может мне понадобиться в таком месте, как это.

Ни в одной реальности никогда не было и никогда не будет такого места, как это. Ни в одном измерении не найдется ничего, столь привлекательного для меня, как Белый Дворец. Даже книжный магазин не может соревноваться с ним за первенство в моей душе.

Дворец гипнотизирует. Глубоко внутри я чувствую свою ненормальность, и это злит меня, но я слишком успокоена тем наркотиком, которым Дворец кормит меня, чтобы слишком долго фокусироваться на этом.

Я бреду по коридору с розовым полом, исследуя его в состоянии мечтательного изумления. Линия окон идет по правой стороне коридора, за хрустальными стеклами рассвет окрашивает румянцем сады, наполненные розовыми розами, головки которых сонно кивают утреннему ветерку.

Комнаты, которые выходят из этого коридора, радуют глаз всеми оттенками утреннего неба. Цвета коридора, день за окнами и убранство комнат превосходно дополняют друг друга. Все это крыло, до самых дальних уголков, было словно создано как прекрасный наряд, где все детали великолепно гармонируют друг с другом, наряд, который надевают под особое настроение.

Когда розовый пол заканчивается, и неожиданный поворот коридора приводит меня на лавандовую часть, за окнами опускаются фиолетовые сумерки. Ночные создания веселятся на залитой лунным светом лесной поляне, по краям сгущается глубокая синева. Комнаты в этом коридоре меблированы в сумеречных тонах.

Желтые, натертые до зеркального блеска полы ведут в солнечные дни и в солнечные комнаты.

Бронзовый коридор не имеет окон, только высокие арочные двери, которые ведут в огромные, с высокими потолками, роскошные комнаты. Одни комнаты являются столовыми, в других — стоят шкафы с книгами и удобные кресла, а третьи — предназначены для танцев. И еще больше комнат для каких-то неизвестных мне развлечений. Мне кажется, я слышу отголоски смеха. Комнаты бронзового коридора, освещенные свечами, определенно принадлежат мужчине и пахнут специями. Я нахожу этот запах пьянящим, волнующим.

Я все иду и иду, заглядывая в разные комнаты и радуясь вещам, которые нахожу, особенно тем, которые кажутся мне знакомыми. В этом месте всегда доступен любой час дня или ночи.

Я много раз была здесь раньше.

Вот пианино, на котором я играла.

Вот солнечная комната, где я сидела и читала.

Вот кухня, где я ела трюфели, политые сливками и усыпанные кусочками нежных фруктов, которых не существует в нашем мире.

Вот на столе, перед открытой книгой, лежит флейта, рядом с ней стоит чайник, покрывавший его узор знаком мне, как мои пять пальцев.

Вот сад на крыше, расположенной высоко над башней, где я смотрела в подзорную трубу на лазурное море.

Вот библиотека с бесконечными рядами книг, где я проводила долгие часы.

Каждая комната — это прекрасный шедевр, каждый предмет в ней украшен сложным орнаментом, как если бы творец потратил целую вечность на создание этого совершенства.

Интересно, как долго возлюбленная Короля находилась здесь? Что из всего этого создала она?

В этом месте чувствуется дыхание вечности, но, в отличие от Зала Всех Дорог, вечность здесь была изысканной и нежной. Дворец обещал восхитительную бесконечность. Она не пугала и не давила. Дворец — это само время, каким оно должно быть — бесконечное и спокойное.