Так говорил Никодимыч - Борис Юдин

Вот и пошёл мужик, не солоно хлебавши. Зашёл в пивную, пивка попил. И просто озверел от такой несправедливости.

– Хорошо, – говорит. – я вам покажу. Мало не покажется.

После таких грозных речей взял мужик пару кусков хозяйственного мыла. Прибинтовал то мыло к брюху. Проводов разноцветных намотал. И на приём к главному городскому начальнику попёр. Высидел очередь, как положено. Заходит.

– Чем, товарищ, могу помочь? – интересуется начальник. А сам морду от бумаг не поднимает.

Ну, мужик наш и озверел:

– На мне бомба! – кричит. Сам кричит, и пиджачок распахивает, чтоб было видно его мыло с проводами.

– Объявляю тебя заложником! – надрывается мужик – И чтоб немедля мне сюда телевидение! А то как рванёт в мелкие брызги!

Понятно, что начальник ихний сразу сомлел от таких мужиковых заявлений. Позвонил куда надо. Ох, мать моя женщина! Сколько народу накатило! И корреспонденты, и менты, и всякие, кому надо и кому не надо. Мужику микрофон в морду пихают. Говори – не хочу. Вот мужик и двинул речь:

– Так и так, – говорит – знаю я правду. И желаю эту правду народу сказать. Третьего дня на свадьбе Васьки Никитина я эту правду вякнул, так мне морду набили. Потому я теперь пострадавший. Тут корреспондент ихний нашего мужика прервал:

– Вы, товарищ террорист, можете правду вашу излагать свободно. Потому что Вы в прямом эфире и без трагических последствий.

– Хорошо! – кричит наш мужик – Тогда слушайте. Откровенно скажу. У невесты Васьки Никитина ноги кривые!!!!!

После этого кладет мужик микрофон на стол, и снимает все свои, устрашающие народ, предметы.

А главный городской начальник спрашивает:

– И что? Это вся твоя правда?

– Вся – отвечает мужик гордо – оно, может, и маленькая, зато чистая.

Тут, понятное дело навалились на мужика всей толпой. Повязали. Спрашивают у начальника что дальше делать – судить или лечить долго?

И начальник распорядился по-справедливости. Дать дубинала и домой отправить. Дали от души. А дома ещё Васька с тестем добавили.

Вот проснулся наш мужик поутру. Всё болит, а на душе благодать, если сказать короче. Потому что не бывает правды большой или маленькой. А бывает только правда и кривда. Вот и всё.

А мужика с той поры весь городок уважает. И каждый ему поставить норовит. Потому как человек за правду страдал.

– Это тебе свезло, Серёга! – сказал Никодимыч когда Серёга выложил четырёх петухов – это редко кому так везёт. А ещё реже кто умеет своим везением распорядиться, а чужому порадоваться. Вот, пока ты, Серёга за пузырём бегаешь, как олимпийский чемпион, я народу кой-чего про везение расскажу.

Вот, жили в одной деревеньке тут неподалёку два мужика Петька и Савка. Пётр был мужик вдумчивый и серьёзный, а Савелий, как говорят, ветер в голове. Пустой мужик, одним словом. Всё, бывало, на гармони играет.

И были эти мужики друг другу родня. Потому как свояки. Петр Савкину сестру был взявши, а Савка на Петькиной сестре женился.

Ну, обженились и живут. Что поделаешь?

Вот, как-то выдавали им зарплату. И кассирша стала приставать: возьми да возьми лотерейный билет. Кто постарше, должно быть помнят, была такая намахаловка. Лотерея ДОСААФ называлась. Короче, прилипла эта кассирша, как банный лист. Петька, тот мужик серьёзный. Кассиршу ту послал по матушке. А Савка – дурак дураком. Взял два билета. Чисто выбросил деньги, если подумать.

Так. Этот случай по весне был, кажется? Точно по весне. Как раз картошку сажали. А осенью, когда выкопали, случился урожай.

Вот Пётр свою картошку решил продать. Что же с ней делать ещё, раз уродилась? А Савка свою не продаёт. Заленился, короче.

Вот он ленится, сидит и на гармони «Дунайские волны» играет. А тут Петька приходит.

– Так и так, – говорит – помоги-ка ты мне картошку расторговать. Кто же мне поможет, кроме родни. Ладно.

Вот, они картошку в подвернувшуюся машину загрузили и поехали. Приехали в город. Стали в ряды на рынке. Смотрят – Боже ж ты мой! Столько картошки торгуют, что и не рассказать. И покупатель ходит и нос воротит.

Ну, Пётр стоит, скучает, покупателя ждёт. А Савка за пивком побежал. Приходит весь белый, как полотно. И Петьке газету протягивает.

– Смотри, свояк, – говорит, – а ведь мой билет «Волгу» выиграл. Глянь! У меня как раз билеты в пиджаке завалялись.

Сверили. Рассмотрели подробно. Точно! «Волга», как есть. Петька и говорит:

– Ну, Савка! Раз такое счастье, так давай деньги делить по совести.

И стали они препираться. Петька хочет машину, чтоб потом продать по спекулятивной цене, а Савка хочет деньгами, чтоб сразу и обмыть. Спорили, спорили, а тут подходит гражданин кавказской национальности и говорит:

– Что вы так убиваетесь, уважаемые? Вот вам десять тысяч – продайте мне ваш счастливый билет. А то вполне может выйти так, что ни денег, ни машины вам не дадут. Скажут, что билет неправильный или ещё что.

Ну, мужики и согласились. Согласились, деньги пересчитали в закутке, да поровну поделили. По пять тысяч на рыло.

Поделили и разошлись по сторонам. Пётр остался картошку торговать, а Савелий пошёл промышлять насчёт банкета.

К вечеру Петька картошку не продал и заночевал с горя.

– Ладно, – думает, – ужо я с утречка расторгуюсь.

А с утра, как на грех понаехали менты и специалисты в белых халатах. Говорят Петрухе:

– Так что, гражданин, в целях борьбы со спекуляцией и поскольку санитарный сертификат отсутствует, картошечку Вашу конфисковываем подчистую.

Петька – цап за карман. Чтобы подмазать, как положено. А денег-то и нету. Дочиста ночью обобрали. Ну, что тут поделаешь? Сел Пётр, и начал Савку ждать. Неделю прождал, капустными кочерыжками питался. А тот приходит весь в новом костюме с чемоданом. Морда, правда, побита, но довольная.

Петька к нему:

– Так и так, своячок. Обобрали до чиста. А твои деньги где?

А Савка с довольной харей докладывает:

– А свои я пропил, свояк. Вчистую пропил. Только вот приоделся малость да бабе подарки купил.

– Как так! – кричит Петька – Пять тысяч за неделю пропил?

– А чё там было пропивать? – говорит Савка – Там, если правильно к делу подойти, и пропивать нечего. Правду сказать, пятьсот рублей осталось.

Ладно.

Поделили свояки оставшиеся деньги, и домой поехали.

Приехали. Петку баба грызёт:

– Такой да рассякой!

А Савкина баба своего нахваливает. Савкина баба своего нахваливает, а Петька только зубами скрипит:

– Где же тут справедливость, когда кому попало везёт, а серьёзным людям не обламывается? Это куда же страна катится и вообще в мировом масштабе?

А когда Савка свою картошку к весне за большие деньги продал, Пётр вообще с ним разговаривать перестал. Раздружились. Не вынес Петька чужого везения. Вот оно как бывает.

– А если всерьёз подумать, так бывает иногда так, как вообще не бывает. – сказал Никодимыч – Вот вы только послушайте, мужики…

Вот жили-были дед и баба. И не было у них детей. Конечно, скучно, как ни кинь. Вот они поскучали малость, да и взяли себе козлёночка. И развлекаются. А козлёночек такой смышлёный попался, что и не рассказать. С бабой грядки полоть научился. С дедом курит на завалинке. Вечерами баба ему сказки читает. А у козлика при этом морда такая, будто он всё понимает.

А он буквально всё и понимал. Слушает, бывало, сказку, и страдает:

– Это ж надо, – думает, – козлом было уродиться. Вот, наиграются со мной, а потом съедят. Это уж точно, сожрут. Это и попу ходить не надо.

Вот, как-то прочитала бабка сказку про братца Иванушку. Ну, вы помните, наверное. Это как попил мальчонка воды из козлиного копытца, и козлёночком стал. Бабка сказку прочитала и забыла. Оно и понятно – баба. А козлику эта жалостливая история запала. Вот он ходит и думает себе:

– Если пацанёнок из копытца попил и козлёночком стал, то, наверно, козлёнку тоже преображение выйдет, если из человечьего следа попьёт.

И начал этот козлёночек за пацанятами следить. И один раз выследил. Нашёл след, полный дождевой воды. Нашёл, и воду эту выпил. И что бы вы думали? Тут же мальчиком стал. Таким бойким мальчонкой лет пяти-шести. Посмотрелся этот бывший козлёночек в лужу, как в зеркало. Куда с добром! Красота, кто понимает.

И побежал к деду с бабой. Прибежал, и грядку с морковкой полоть взялся. И так ловко. А тут и баба в огород пришла. Глядь! Мальчонка в грядах возится. Вот, она этого мальчонку в дом.

– Видишь, старый, – говорит деду, – какое дитё приблудилось. Давай его себе возьмём.

– Давай. – говорит дед. И сразу побежал самогонку ставить. Потому что без неё никуда.

Вот, нагнал дед самогону, поехал куда надо и бумаги на мальца выправил. Колькой назвали. Ну, назвали, значит, и стали дальше жить. Живут и радуются. Потому что Колька ихний такой послушный, да работящий, что уже давно таких не бывает.

В школу пошёл – первый ученик. Другие пацаны всё собак гоняют, а наш за книжкой сидит. Вот выучился этот Колька в школе и в институт подался на агронома кончать. И там себя показал. Короче, история эта долгая. Всё не расскажешь. Вобщем, стал этот Колька-козелок учёным по капусте. Всё про капусту знал, да не всем рассказывал. Семью завёл. Деда с бабой схоронил по-человечески. Что ещё нужно? Казалось, живи да радуйся.