Изменники Рима (ЛП) - Скэрроу Саймон

Катон, все еще достаточно трезвый, чтобы взять на себя ответственность, закрыл за ними дверь, прежде чем вернуться в сад и обнаружил Макрона, крепко спящего на своем ложе, обвив одной рукой чашу с выигрышем. Сняв плащ с крючка в своей комнате, он накрыл друга и с улыбкой посмотрел на него сверху вниз.

- Это был прекрасный день, не так ли?

Обернувшись, Катон разглядел Петронеллу, стоящую у входа в коридор, ведущий обратно в дом. Он кивнул. - Так оно и есть. Ты хочешь, чтобы я перенес Макрона в вашу комнату?

Она вышла вперед, и он увидел, что она сняла платок со своей столы, так что он свисал прямо с ее плеч. Она остановилась рядом с ним и некоторое время смотрела на своего мужа, пока Макрон внезапно не фыркнул и причмокнул, прежде чем перекатиться на спину. Мгновение спустя он храпел глубоким, устойчивым носовым урчанием.

- Нет, я думаю, он может остаться здесь на ночь, в том состоянии, в котором он находится.

- Не совсем та первая брачная ночь, которую ты себе представляла, а?

Она добродушно усмехнулась. - Это именно та брачная ночь, которую я себе представляла, зная его, так как знаю я. Он наверстает упущенное, если он, конечно, в курсе, что для него хорошо.

Учитывая то, что сказал командующий, Катон не был уверен, насколько велик шанс того, что его друг успеет успокоить свою новоиспеченную жену, прежде чем буцина позовет его. Он решил, что лучше ничего не говорить, пока он не поговорит с Корбулоном. Пусть они насладяться тем временем, которое они смогут провести вместе, пока не наступит омрачающий момент разлуки.

- Он знает, как ты хороша для него, Петронелла. Поверь мне. Когда вы поселитесь в Британии, я уверен, ты не найдешь лучшего человека для общения. Катон прищелкнул языком. - С другой стороны, его мать…

Петронелла бросила на него проницательный взгляд. - Думаю, я справлюсь с ней.

- Я уверен, что ты сможешь, - засмеялся он. - Теперь я могу представить Макрона, застрявшего между вами двумя. При первой же возможности он побежит к ближайшему пункту набора в армию. Лучше орда варваров, чем колючие языки двух дорогих его сердцу женщин.

Петронелла не оценила его юмор.- Ты действительно так думаешь? Он действительно предпочел бы остаться в армии?

- Я пошутил. Он хочет быть с тобой больше всего на свете.

- А что насчет тебя? Он будет скучать по тебе, я это знаю.

Первым ответом Катона было пренебрежительное замечание, но потом он передумал. Он должен сказать Петронелле правду. Он мягко откашлялся, прежде чем ответить. - Если честно, нет другого солдата, которого я бы предпочел, чтобы он защищал мою спину. Макрон был со мной с того момента, как я впервые присоединился к армии. Если бы не он, я бы давно умер. Он научил меня почти всему, что я знаю о военном деле. Но теперь я справлюсь и без него. И я желаю вам обоим счастья, которое вы можете найти.

- Благодарю, хозяин.

Они обменялись быстрым взглядом по поводу того, как она обратилась к нему, а затем она покачала головой. - Я до сих пор не привыкла. И молодого Луция тоже будет трудно оставить.

- Он будет скучать по тебе.

- Надеюсь, ты на меня не сердишься…

- Сержусь? - покачал головой Катон. - Почему я должен сердиться?

Петронелла снова посмотрела на Макрона. - Я чувствую, что забираю его у тебя и у Луция. Забирая его с того места, которому он принадлежал.

- Теперь он принадлежит тебе. - Катон протянул руку и нежно сжал ее плечо. - Присмотри за ним, а?

Они обменялись улыбками, а затем Катон повернулся и пошел прочь. Достигнув двери своей комнаты, он остановился, чтобы оглянуться, и увидел, что Петронелла присела на ложу и нежно погладила Макрона по лбу. Он почувствовал укол вины, размышляя о том, что командующий Корбулон мог приготовить для них утром.

В доме торговца, который Корбулон использовал в качестве своей штаб-квартиры, было не так много писцов и штабных офицеров. Преторианцы из дежурной центурии Порцина вовремя обратили внимание на приближение Катона и обменялись приветствиями, когда он входил в здание.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Таблиний главнокомандующего находился на втором этаже с видом на сады в задней части дома. Катона попросили подождать снаружи, пока секретарь Корбулона объявит о его прибытии. В прихожей был еще один мужчина: жилистый на вид человек, совершенно лысый, одетый в простую черную тунику, который прислонился к стене у окна и рассматривал флейту. Катон принял его за какого-то артиста. Мужчина поднял глаза и ненадолго задержал взгляд на Катоне, прежде чем они обменялись кивками.

Личный помощник вышел из кабинета командующего и встал в стороне. - Гней Домиций Корбулон готов принять вас, господин.

Полководец сидел за своим столом и читал свиток. - Минутку, пожалуйста. - Он поднял палец, быстро дочитывая документ, а затем откинулся на спинку стула, сдвинув свиток в сторону. - Доброе утро, трибун. Садись. Надеюсь, ты не чувствуешь последствий вчерашней пьянки.

- Я в порядке, господин.

- Значит, у тебя более крепкое нутро, чем у меня, - улыбнулся Корбулон. - Но это, потому что на твоей стороне молодость.

Катон коротко кивнул, не желая признавать, что выпил немного. Ему не нравилось быть пьяным и терять контроль над своими способностями. Еще больше он не любил похмелье. Но он понимал, что самые закоренелые ветераны могут посчитать такие представления неуместными. Например, человек, сидящий напротив за столом.

- Ты, наверное, помнишь, что я сказал вчера вечером о том, что мне нужно выиграть еще немного времени.

- Да, господин.

- Армия не готова вторгнуться в Парфию, трибун. А точнее даже близко не готова. В некоторых подразделениях плохая дисциплина. Многие из солдат не годятся для активной кампании, - вздохнул Корбулон. - Похоже, когда придет зима, мне, возможно, придется снова взять их в горы, чтобы укрепить их. Я надеялся, что последнего раза будет достаточно, чтобы они были готовы. Ясно, что я ошибался. На этот раз я позабочусь о том, чтобы их сильно поприжали, чтобы отсеять слабаков и обеспечить соблюдение дисциплины железной волей. - Он сложил пальцы вместе и хрустнул костяшками пальцев. - Я не избавлю их от лишений. Я хочу знать, что люди, которых я веду на войну, будут такими же жесткими и безжалостными, как и человек, который ими командует.

Он пристально посмотрел на Катона. - Что подводит меня к твоей миссии. - Он протянул руку и постучал по свитку. - Были случаи, когда банды парфян двигались вверх по дальнему берегу Евфрата. Боюсь, они собираются собрать свои силы и атаковать нас до того, как армия будет готова встретить их в битве. Мне нужно время, чтобы подготовить своих людей. Было бы еще лучше, если бы можно было избежать войны даже на этом позднем этапе. Поэтому я решил послать к царю Вологезу посольство и дать ему последний шанс предотвратить войну между Парфией и Римом. Ты, трибун Катон, возглавишь это посольство.

- Я? - Катон покачал головой. - Но я не дипломат, господин. Я просто солдат.

- Я пришел к выводу, что ты больше, чем просто солдат. У тебя есть сообразительность и внимание к деталям, и я не могу придумать лучшего человека для той задачи, которую я задумал. Мне нужно, чтобы ты выиграл время, чтобы подготовить армию.

- Если парфяне заподозрят, что посольство используется просто как попытка отвоевать Риму передышку, то я осмелюсь сказать, что они не будут склонны рассматривать причину моего пребывания в Парфии как дипломатическую, господин. Я могу потерять голову. Я и ребята, которых я возьму с собой.

- Тогда тебе лучше убедиться, что ты эффективно занимаешься порученной тебе миссией. Основная цель вашего посольства к Вологезу – попытаться предотвратить войну, которая не принесет пользы ни одной из сторон, даже если эта перспектива и нравится горячим головам, жаждущим славы. Мне нужно, чтобы ты попытался убедить его, что война с Римом не в интересах Парфии. Учитывая, что он уже ведет войну на своей восточной границе, он может желать мира с Римом, чтобы повернуть все свои силы против Гиркании.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})