Охота на мужа - 2, или Осторожно - разочарованная женщина - Юлия Шилова

- Пошла отсюда! Пошла вон! - и отпихнула собаку ногой.

Она отлетела в сторону, взвизгнула и принялась лаять. Поняв, что на громкий лай сейчас сбежится полдома, я распахнула дверь и вытолкнула собаку в коридор. Крепко закрыв дверь, я прислонилась к ней спиной, прислушиваясь к тому, что творится в доме.

- Проклятая псина. Лучше бы ты так на своего хозяина лаяла, когда он к тебе приставал.

К моему великому удивлению все было тихо.

Виски сделали свое дело, и я почувствовала себя немного лучше - словно выпила обезболивающее. Мне необходимо было избавиться от трупа. Но как? Можно, конечно, просто убежать из гостиной, закрыться в своей комнате и сделать вид, что я не имею к произошедшему никакого отношения. Но кто в это поверит? Как же мое разбитое лицо, истерзанное тело? Урод моментально поднимет панику, позовет охранников, которые, не раздумывая ни минуты, отправят меня вслед за своим любимым паханом.

Мой взгляд остановился на довольно объемистом шкафу. А что? Если немного поднапрячься, можно засунуть труп туда и плотно закрыть дубовые двери. Затем вымыть диван и лужи крови на полу. Труп найдут только завтра, а может быть, и послезавтра. У меня будет какое-то время. Время для чего? Чтобы сбежать? А вдруг побег не получится? Да и, наверное, завтра тут будет ужасный запах. Ведь смерть такая вонючая... Может быть, все-таки убежать в свою комнату? Гори оно все синим пламенем. В конце концов я защищалась. Я смогу доказать, что невиновна. Только кому я буду доказывать? Кому? Братанам, мордоворотам, которые не пожелают меня слушать?

Сама не знаю, зачем я подошла к окну и посмотрела вниз. Словно меня что-то подтолкнуло, подсказало выход из тупикового положения. Прямо под окнами был искусственный пруд, столь модный у новых русских. В нем было все, что требовалось для крутого антуража: искусственный водопад, камни, песок. Судя по водопаду, глубина пруда больше полутора метров, мутная вода может стать надежным пристанищем для хозяйского трупа. Если в шкафу труп найдут в течение суток, то в пруду это будет сделать довольно не просто ни цвета, ни запаха. Судя по всему, воду здесь практически не меняют.

Поняв, что у меня нет времени для размышлений, я подбежала к мертвому пахану, схватила его за ноги и потащила к окну. Думаю, нет смысла описывать, каких титанических усилий мне это стоило. Подтащив труп к окну, я мысленно поблагодарила Бога, что комната находится на первом этаже. Перевалив труп через подоконник, я собралась с последними силами и скинула его вниз. Как только тело мертвого пахана полностью исчезло в воде, по моим горячим щекам потекли обжигающие слезинки.

- Пусть вода тебе будет пухом... - произнесла я какую-то ахинею и вновь посмотрела на ничуть не изменившейся пруд. Словно и не было никакого трупа. Даже вода не вышла из искусственных берегов. Даже не вышла... Труп всплывет только через несколько дней. Значит, у меня в запасе несколько дней. Это хорошо. Это даже очень хорошо. Я сделаю все возможное, чтобы отсюда выбраться.

Крепко закрыв окно, я сняла свое порванное. окровавленное платье и принялась вытирать кровь, которая была буквально Повсюду. Увидев графин с водой, я вылила воду на диван и принялась тщательно его отмывать.

- Вот и все. Сволочь. Вот и все. А кровь-то у тебя какая гадкая! Прямо не хочет оттираться. Такая же гадкая, как и ты сам. Грязная кровь. Только грязь может столько всего испачкать.

Как только диван, паркетный пол и подоконник приняли свой первоначальный вид, я допила остатки виски и совершенно голая, не считая разорванных, еле державшихся на мне трусов, высунулась из гостиной, прижимая к груди свое мокрое, окровавленное платье. К счастью, в полутемном коридоре никого не было и мне удалось добежать до своей комнаты незамеченной. Когда задуманное свершилось, я быстро сняла с себя порванные трусы, положила их с тем, что осталось от довольно красивого платья, в пакет и спрятала под кровать. Затем залезла под душ и судорожно принялась смывать с себя следы насилия, громко стеная от боли. Надев ночную рубашку, я подошла к зеркалу и с ужасом увидела свое разбитое, распухшее лицо. Это было крайне неприятное зрелище, и этому зрелищу были нужны объяснения.

И весьма достоверные, чтобы не вызывать ни у кого сомнения.

Мне уже ничего не было страшно. Ничего. Выйдя из своей комнаты, я прошла по длинному коридору, поднялась на второй этаж и кубарем скатилась вниз с такими громкими воплями, на которые только была способна. Мои нечеловеческие вопли не могли оставить равнодушными обитателей дома. В тот момент, когда я каталась по полу и громко рыдала, ко мне подбежала заспанная домработница и запричитала перепуганным голосом:

- Что произошло? Что случилось? Я только уснула, что-то самочувствие неважное. Решила пораньше лечь. Прилегла и вдруг слышу такой гром...

- Я спускалась со второго этажа, засмотрелась на висевшую на стене картину и упала с лестницы. Я ударилась прямо лицом... Я разбила свое красивое лицо...

Елена Михайловна помогла мне приподняться и заставила сесть так, чтобы я облокотилась о стену. Посмотрев на мое лицо, она вскрикнула и стала гладить меня по голове, как маленькую девочку.

- Ты ничего себе не сломала?

- Вроде бы нет. Только лицо.

- Ты его не сломала, а разбила. Шея распухла так, словно тебя душили...

- Я когда летела, старалась приподнять голову и несколько раз ударилась плечом и шеей а ступеньки.

- Бедная девочка. А ноги целы?

- Должно быть целы.

- Потерпи. Сейчас я обработаю твои раны.

Только схожу за аптечкой. Выпьешь обезболивающего и сразу станет намного легче.

Я вновь заревела и схватилась за голову. В конце концов, я актриса, значит, что я могу играть не только на сцене; но и в жизни. Я ни минуты не сомневалась в своих актерских способностях и сыграла настолько правдоподобно, что все походило на самую настоящую реальность. Домработница не на шутку перепугалась и бросилась за всем необходимым, чтобы оказать мне помощь. Рядом со мной присели на корточки двое мордоворотов. Один из них был мне довольно хорошо знаком. Я имела честь прогуливаться с ним несколько часов назад и, если я не ошибаюсь, его звали Женькой.

- Послушай, подруга, ты это... Ты чо, с лестницы, что ли, свалилась?

Странно, но в его голосе были слышны какие-то жалостливые нотки.

- Свалилась, - жалобно ответила я.

- А как тебя угораздило?

- На картину засмотрелась. Картина красивая. Я вообще живопись очень люблю. Такой красоты никогда раньше не видела.

- На фига ты засматриваешься! Ты это... Ты потерпи. Щас Елена тебя подлечит. Она в этих делах мастер. У нас тут одного пацана стрельнули.

Он в больницу не захотел. Вернее, нельзя было.

Он в розыске. Мы его привезли к Елене. Она его выходила. У нее тут травы - целые мешки. Она какие-то отвары лечебные делает. Прямо народная целительница, в натуре.

- Женька, а ты помнишь, как мы в подвале одного комерса поганого держали, который бабки не отдавал? - спросил второй мордоворот.

- Помню.

- А ты помнишь, как его пришлось поломать, потому что он, сука, жадный был? Я таких жадных вообще никогда не видел. Он лучше смерть примет, чем со своими бабками расстанется. Его тоже Елена выходила. Она когда ему еду носила, какие-то примочки делала. Короче, на ноги его подняла. У нее дар целительницы. Ей бы кабинет открыть да с людей бабки манать. Вроде как потомственная знахарка, лечит от всех недугов. Народ без башки, сразу попрет. И она бы нормальные бабки лупила и в общак бы нормально отваливала. Крышу бы мы ей нормальную сделали. О такой крыше каждая бы самозванка мечтала...

Сколько раз пахан предлагал ей заняться нормальным делом, а она ни в какую. Дура баба. Если бы моей матушки такое предложили, она бы никогда не отказалась.

Увидев подошедшего урода, я мысленно отметила, что вся компания в сборе. Вместе с ним подошла и Стрелка, которая не вызывала у меня ничего, кроме отвращения. Увидев меня, она несколько раз рыкнула и скрылась из поля зрения.

- Что здесь про-изош-ло? - пропел урод своим противным гнусавым голосом.

- Твоя будущая жена харю разбила, - ответил мордоворот по имени Женька. Затем, видимо, осознал, что перед ним стоит сын хозяина дома, и убрал из лексикона неприличное слово. - Вернее лицо. С лестницы упала.

- А что ты дела-ла на-верху? - поинтересовался урод.

- Гуляла по дому. Перед сном. Ты же не захотел меня вывести на улицу, вот мне и пришлось гулять по дому.

- А ты ме-ня и не про-си-ла.

- А как я могла тебя о чем-то просить, если ты был занят своей любимой собакой, - злобно проговорила я и подставила лицо Елене Михайловне, которая принялась обрабатывать мои раны.

- Да ты хорошо выпила! - Домработница покачала головой и принялась дуть на мои раны.

- А что мне еще остается... На моем месте вы бы сделали то же самое. От такой жизни не только запью, но и закурю.

Домработница убрала аптечку и стала подозрительно разглядывать мои многочисленные синяки на руках. Заглянув в мои жалостливые, полные боли глаза, она по всей вероятности рассталась со своими сомнениями.