Тёмный день - Ирина Сербжинская

Дверь за девушкой с грохотом захлопнулась.

— Так я загляну вечерком, — сообщил Дарин зеркалу. — Захвачу пива, посидим, посмотрим. А еще что-нибудь этакое у тебя есть?

— Найдется, — самодовольно ответило зеркало.

В лавку заглянул Дадалион.

— Нашел футляр?

— Нашел, нашел…

Дарин протянул ему лакированный круглый футляр, очень дорогой на вид, покрытый лаком и украшенный серебряными накладками.

— Хорошо, — промолвил Дадалион, стоя на пороге. — А покупателей все нет… м-да.

— Я тут ни при чем! — поспешно сказало зеркало, прилежно отражая интерьер лавки.

Не успела за хозяином закрыться дверь, как в лавку заглянул Тохта.

— Дарин! По улице Пулис мчится, наверное, за тобой!

Парень поспешно выглянул в окно: по улице, по направлению к дому с синими ставнями, что было духу неслась здоровенная серая крыса — курьер Морского Управления Пулис.

В Управлении он был на хорошем счету, начальство его ценило, а потому отправляло только с самыми важными поручениями.

Со своей стороны и Пулис старался изо всех сил — он был потомственным оборотнем, умел оборачиваться крысой и использовал свое умение в личных и служебных целях: доставлял распоряжения, донесения и приказы с необыкновенной скоростью, так как знал лазейки и пути, обыкновенным людям не известные. Руководство Морской гильдии даже вынуждено было присвоить ему знак отличия — бронзовую бляху «Самый быстрый курьер», получив который Пулис немедленно стал смотреть на других курьеров Управления свысока.

Дарин про себя называл его «скоростная крыса», хотя вслух, конечно, такого никогда не говорил.

Из окна он наблюдал, как «скоростная крыса» шмыгнула в проулок, где находился дом с синими ставнями и стрелой промчалась по улице. Сидевший на крыльце соседнего дома серый кот сделал вид, что не замечает крысу, быстрее ветра летевшую по переулку. У кота на это были веские основания: пару месяцев назад он, не разобравшись толком, сунулся было к этой крысе, но получил такую трепку, что с той поры зарекся не только охотиться на крыс, но и замечать их вообще. Тщетно хозяйка, обнаружив в погребе и амбаре полчища грызунов, призывала на голову ленивого кота все небесные кары, увещевала и угрожала, кот и ухом не вел: он твердо решил с крысами никаких дел больше не иметь.

Добежав до нужного дома, «скоростная крыса» обратилась в человека с такой скоростью, что раздался хлопок, и в воздухе запахло паленой шерстью. Через минуту лучший курьер Морской гильдии Пулис, невысокий человек с взъерошенными серыми волосами, острым носом и мелкими чертами лица, и впрямь немного похожий на крысу, что было сил колотил в дверь.

— Мастер Дарин! — вопил он во все горло. — Мастер Дарин! Господин Горам просит вас явиться в Управление, прибыло еще два корабля из Ашуры, работы невпроворот!

Далин поспешно распахнул створки окна.

— Привет, Пулис!

— Привет, привет! — завопил Пулис. Ему очень нравилось это словечко, хотя он так толком и не запомнил, что оно означает. — Так вы слышали, мастер Дарин? Поторопитесь! А мне пора!

И «скоростная крыса», лучший курьер Морского Управления, понеслась обратно серой молнией.

Через десять минут, Дарин, жуя на ходу румяную булочку, принесенную Тайей, сбежал с крыльца и двинулся по направлению к Морскому кварталу.

Глава 2

Морской квартал был самым большим в Лутаке и немудрено, ведь большинство ремесел в этом городе так или иначе было связано с морем. На верфях день и ночь кипела работа, в мастерских — изготовлялись паруса, маги каждое утро маги накладывали на ткань надежнейшие заклинания, придающие парусам необыкновенную прочность, десятки кораблей покачивались на воде в тихой бухте, а в последнее время их было даже больше обычного — из-за Летней Ярмарки.

Потому-то и в Морском Управлении, огромном двухэтажном особняке, построенном, как и многие дома в Лутаке, из серого песчаника, царило настоящее столпотворение и дым стоял коромыслом.

Дарин откусил яблоко, предусмотрительно захваченное из дома, и задумался. Так уж получилось, за всю свою недолгую жизнь он ни разу не видел ни одного коромысла и даже плохо себе представлял, что это такое, но сегодня, глядя на суету, царившую в широких и гулких коридорах Управления, решил, что это выражение как нельзя кстати. Об этом он немедленно сообщил первому встречному — им оказался Пулис в облике человека.

— Какое коромысло? — озабоченно спросил лучший курьер Морской Гильдии, поправляя на груди начищенную бронзовую бляху: Пулис очень гордился наградой и страстно мечтал получить еще одну: серебряный жетон «Почетный курьер», который выдавали только после двадцати лет беспорочной службы.

— Штука такая, — неопределенно пояснил Дарин, снова с треском откусывая яблоко. — Воду на ней носили каким-то образом… гм… а вот как? Действительно, интересно. Надо было в свое время в краеведческий музей зайти, уточнить. Узнать, как ведра цепляются.

Но Пулис не слушал.

— Что творится, что творится, — страдальческим голосом бормотал он, но вдруг встрепенулся и подскочил на месте: по коридору неторопливо шествовал глава Морского Управления — господин Горам, гигант с белой копной волос и маленькими серыми глазками.

Среди своих соплеменников, снежных великанов, он считался недомерком и когда навещал родственников, живущих далеко на севере, те смотрели на него сверху вниз — в прямом смысле слова. Но здесь, в Лутаке, Горам был единственным великаном, поэтому, если кому-то взбрело бы в голову посмотреть на него сверху вниз, пришлось бы забираться на шкаф. Конечно, на это вряд ли кто-нибудь отважился бы, потому что невозмутимый господин Горам хоть и был воспитанным и доброжелательным, одним своим видом вызывал у людей что-то вроде оторопи. Оттого-то в Морском Управлении даже нервные капитаны и шумные купцы становились тихими и кроткими, как овечки: никому не хотелось спорить с человеком, достающим головой до хрустальных люстр.

По пятам за Горамом, как обычно, рысцой трусил секретарь Барклюня, робкий молодой человек, нагруженный стопкой папок с документами. Он ходил в помощниках главы Управления уже лет пять, но до сих пор боялся своего начальника, как огня, хотя господин Горам очень хвалил и ценил секретаря, как незаменимого работника: Барклюня имел прекрасную память, помнил все приказы и документы за последние несколько лет, что давало возможность главе Управления использовать секретаря в качестве записной книжки или ежедневника.

Пулис подскочил к главе Управления, выпрямился, и уставился на величественного гиганта круглыми мышиными глазами.