Товарищ Халков - Виталий Сергеевич Останин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Из размышлений меня вырвал стук с улицы. Двери не было, но стучали в калитку. После чего еще и голосом обозначились.
— Хозяева? — мужской голос, молодой. — Не спите? Собаки нет? Я вхожу! Это участковый ваш.
Черт! Участковый! Вот кого мне тут сейчас не надо, это милиционера, который будет задавать вопросы. Что на них отвечать? Как? Рассказывать правду или нет?
— Заходи, Андрей Ильич! — мама подскочила из-за стола. Пристально на меня глянула, и прошептала. — Старайся молчать. Я сама все объясню.
Мне осталось только кивнуть. В конце концов, она же местная, лучше в ситуации разбирается.
— Проходи, Андрей Ильич! — маму уже откинула простынь, которой был занавешен дверной проем. — А у нас — видишь, что?
— Да уж, Зоя Витальевна…. Вижу. Что случилось? У меня звонок от соседей — шум, драка, и на ваш адрес. Я, признаться, не поверил — Зоя Витальевна и шум. Как-то не вяжется.
С этими словами в коридор вошел молодой человек в милицейской форме. Лет двадцать пять, плюс-минус. Несмотря на то, что пришел он на сообщение о драке, на его поясе не заметил ни спецсредств, ни оружия. Только знакомый цилиндр портативного компьютера в тубусе.
— Здрасте. — я приподнялся.
— А, Виктор. Доброго вечера. — участковый пожал протянутую руку. — Дай угадаю? Твои знакомые этот бардак устроили?
Ответить я не успел, вмешалась мама.
— Они, Андрей Ильич, они! Вот уж связался с дурной компанией мой оболтус! А сегодня сказал им, что все, уходит от их компашки, так они решили отомстить, представляешь! Заявились, давай все крушить, Витя насилу их выгнал!
— Так, а чего милицию сразу не вызвали? Или мне бы позвонили. У вас же есть мой номер, Зоя Витальевна. Я на связи круглые сутки!
— Да как-то неловко было, Андрей Ильич. Строго говоря — последствия Витиного поведения. Но тут уж он не оплошал, справился быстро. Он же у меня, хоть и балбес, а служил в десанте. Знает, как наглецам урок преподать. Но пока кинулись, они уже дверь разломали. Ну а там им Витя тумаков надавал, они и разбежались.
Взгляд участкового переместился на меня. Я тут же принял виноватый вид.
— Кареев? — уточнил страж порядка.
— Ага.
— А ты, значит, решил прекратить глупостями заниматься?
— Да.
— А он, значит, разозлился и решил тебя наказать?
— Ну…
Милиционер покивал каким-то своим мыслям, попросил разрешения присесть за кухонный стол, и вытащил из тубуса цилиндр компьютера.
— Ну что ж, Виктор. То, что ты с этой шпаной развязаться решил, это ты молодец. Ну а сейчас давай заявление оформлять. Посадим этого Кареева, слишком уж долго он на воле загулялся!
Глава 6
Когда участковый ушел, мы с мамой еще некоторое время сидели на кухне. Молчали. Я смотрел в свое отражение в чашке, думал о подлянке, которую мне устроил Распределитель, поместив в тела пацана, выпившего препарат EM. Мама была погружена в свои мысли. Наконец, придя к какому-то выводу, она произнесла.
— Ты должен пойти в комитет и рассказать, что с тобой случилось.
Я уставился на нее в некотором замешательстве. А кто вчера (или это уже сегодня было?) говорил — никакой милиции? Потом, правда, пришел участковый, и она сама, по сути, меня в сторону сдвинула, выдав произошедшее за банальную хулиганку. Мы потом еще заявление составили, Кареева сотоварищи уже поди в розыск объявили.
И тут — на тебе. Иди сдавайся! Как это понимать прикажете?
С другой стороны, я ведь и сам об этом подумывал. Или, скажем точнее, рассматривал сдачу властям, как один из вариантов дальнейшего поведения. Все же, неконтролируемое превращение в Халка — это не то, с чем стоит справляться самостоятельно. А, если в следующий раз я наврежу этой женщине? Нападу на людей на улице? Если пострадают простые гражданские, а не бандюганы, вломившиеся ночью в наш дом? Тогда что? Как с этим жить потом?
С другой стороны — зачем тогда Зоя Витальевна меня перед участковым выгораживала? Сдала бы сразу, а там уже и черный воронок, и группа захвата для сверхов — уверен, такая здесь имеется. Так ведь нет. Она представила Андрею Ильичу ситуацию, как конфликт своего сына и хулиганов.
— Потому, что тогда бы нам пришлось все менять. — ответила она, когда я спросил ее об этом. — Для начала — переезжать. А мы этот дом с твоим отцом сами строили, знаешь ли. У меня с ним много воспоминаний связанно.
— Обязательно переезжать? — я не поспевал за ходом ее мысли.
— Обязательно. — отрезала она. — Если бы я рассказала нашему участковому всю правду, тут бы такое началось! На место столкновения сверхов и милиция бы прибыла, и комитет, и еще бог знает кто! О том, кто ты такой узнала бы не только наша улица, но и весь город. И как бы ты в нем жил потом? А я? И это мы еще рассматриваем самый благоприятный вариант. В котором тебе не обвиняют во всех грехах.
— Поэтому — переезд? Сохранение тайны личности сверха? Но это же глупо! Про них все знают, в сети куда не сунься — в кого-нибудь попадешь!
— А ты вот хоть одного сверха знаешь по имени?
— Нет. — ответил я.
Мог бы добавить, что это не удивительно, поскольку я тут недавно и еще многого не знаю. С другой стороны — те же Красный Шторм и Зима Мама масок вроде не носили. А ведь они где-то живут. Ходят в магазины, театры, рестораны. Их должны узнавать люди.
Если, конечно, они не живут в каком-нибудь закрытом городке, типа Горького-18. Где только они и обслуживающий персонал. Это было бы вполне в духе советской элиты.
— Поэтому и не знаешь, что они для соседей таких ночных развлечений не устраивают. А представь, что было бы, скажи я Андрею Ильичу правду?
М-да, не хорошо бы вышло.
— И куда сверхи сдаются? В КГБ?
— Вот этого я тебе точно не скажу, не знаю. Но начинать нужно именно оттуда, как мне кажется. Можно и в милицию, но тогда вероятность того, что о твоей способности узнают посторонние, возрастает.
— А комитетчики, зато так упакуют, что небо только в клеточку буду видеть!
— Ошибаешься. Вот если бы ты скрываться стал или, как твои бывшие дружки безобразничать, тогда да. Отловили бы, как зверя, и заперли в тюрьме навсегда. А так еще глядишь и на довольствие поставят. — мама невесело, но все же усмехнулась. — Ты же хотел на работу устроиться? Вот, считай, повезло тебе. Работа
