И вся федеральная конница - Андрей Уланов

В первый момент ему почудилось, что скособоченная хижина опирается на что-то вроде двух огромных куриных ног, – но, всмотревшись, шулер с немалым облегчением понял, что его спутала игра лунного света с двумя обычными древесными стволами. Их широкие узловатые корни в самом деле казались весьма похожими на птичьи пальцы.

О том, что заставило эти деревья вырасти посреди болота, Гарри предпочел не думать.

– Дворца, сэр. – Ниггер хрипло засмеялся. – Почти как королевская, да. А Старый Снап – почти как король здешний. Он ждет вас.

– Гарри! – взвизгнул толстяк. – Я не пойду туда!

– Ну и сиди здесь до утра! – рявкнул в ответ шулер, и, словно вторя ему, со стороны болота донесся короткий, полный тоски и отчаяния вой.

К счастью, Гарри успел лишь поставить ногу на первую ступеньку… и успел отдернуть ее, когда обезумевший от ужаса напарник, яростно сопя, ринулся по этой лестнице вверх.

– Что это было?

– Было?

– Звук, только что…

– Ах, звук. Водки. То есть, я хотел сказал, волки, cap.

– Волки?! – хмыкнул шулер. – На болоте?

– Болотные волки, cap.

По крайней мере, подумал Гарри, становясь на лестницу, ниггер не дрожит от ужаса – а значит, эта тварь не так уж и опасна. Чем бы она ни была – болотным волком или просто жабой…

…состоящей в ближайшем родстве с хозяином «дворцы».

– Прошу вас, джентльмены. Не стесняйтесь, проходите, садитесь… на пол, он почти чистый. И вообще, чувствуйте себя как дома… у меня.

Если бы Старый Снап был просто ниггером преклонных годов – настолько преклонных, что вполне мог помнить не только Джорджа Вашингтона и его топорик, но и высадку с «Мейфлауэра», – это было бы еще не так страшно. Но вот изрядная толика орчьей крови делала его уродство почти совершенным. Законченным, так сказать. И тем страннее было слышать, как из пасти этой сморщенной пародии на разумное двуногое извлекаются звуки вполне правильной человеческой речи… с ново-английским выговором.

Толстяк послушно плюхнулся на пол, не сводя со старика безумно-перепуганного взгляда. Гарри остался на ногах.

– Вот что, приятель, – резко произнес он. – Если ты считаешь это «почти чистым»…

– Я сказал «почти», мистер Уэсли.

Черт, растерянно подумал Гарри, если закрыть глаза, запросто можно представить, что с тобой на самом деле говорит какой-то седовласый джентльмен. В качалке, под пледом и у камина… А не древний орко-ниггер под кучей драных одеял. И, черт-черт-черт, откуда старому хрену известна моя фамилия, настоящая фамилия?!

– Пол в этой хижине почти чистый, – повторил старик. – Так же жратва на нижней полке слева от нас почти пригодна для еды, а пойло на верхней – почти сойдет за выпивку.

– Дерьмо!

– Гарри, Гарри, прошу тебя, не надо, не зли его, – быстро зашептал Салли. – Разве ты не видишь, он же наверняка колдун, один из этих чертовых ниггерских шаманов…

– А хоть бы даже и так. – Вытянув руку, шулер наугад сцапал с верхней полки одну из тыквенных фляг, выбил пробку – и тут же пожалел об этом. Вырвавшийся из отверстия сивушный «аромат» напрочь перебил даже болотную вонь. – На, глотни немного храбрости.

– Гарри!

– Да перестань ты трястись, партнер, – шулер наконец высмотрел участок пола, которому с виду можно было доверить заднюю часть штанов без риска потратить следующий день на их отстирку. – Пусть даже эта сушеная обезьяна и в самом деле бокор, или как они там себя кличут.

– Но ведь он может…

– Пернуть – вот единственное, что он может сделать без лицензии. А поскольку лицензию ему никто и никогда не выдаст, это и есть единственное, на что мистер Снап годится. Верно я говорю, старикан?!

– В той части, где вы намекаете на отсутствие у меня лицензии практикующего мага, – невозмутимо произнес колдун, – верно совершенно. Что же касается моих возможностей… – …то при попытке ими воспользоваться тебя мигом засекут более везучие собратья по магическому цеху, – засмеялся Гарри. – Выпотрошат, а потом сдадут, что останется, Протестантским рыцарям и налоговой.

Груда одеял издала мерзкий смешок.

– Не все так просто, мистер Уэсли.

Салли, с тоскливым ужасом вслушивавшийся в перепалку между партнером и колдуном, наконец решился последовать совету Гарри. Поднес флягу ко рту, сделал глоток… выпучил глаза и отчаянно закашлялся.

– Что, крепковато для твоей нежной глотки?

– Ах-ах-х-ха.

– Ну-ка, дай сюда.

– Осторожн… – Толстяк осекся, с изумлением глядя, как донце фляги поднимается все выше и выше, сопровождаемое звучным буль-буль-буль… и улетает в угол.

– На вкус – в точности как ослиная моча, – резюмировал шулер. – Но глотку продирает что надо.

– Ослиная моча? – Старик хихикнул еще раз. – Вы, наверное, большой специалист по ее вкусу. Пусть так. Я запомню сей эпитет, мистер Уэсли. Думаю, вы его также запомните. Хи-хи.

Это проклятое хихиканье, подумал Гарри, определенно действует мне на нервы. Чертов старик… не прост, совсем не прост. Однако неужели он думает, что сможет парой фокусов заморочить нам головы с той же легкостью, что и десятку-другому черномазых?

– Вот что, – грубо произнес он. – Снуп, или как тебя там…

– Мистер Снап, с вашего позволения.

– Мистер?! Ну лады, пусть будет мистер Снап. выкладывай, – медленно произнес Гарри, – какого <чце орка ты зазвал нас в свою нору?

– Вы всегда так торопитесь перейти прямо к делу, мистер Уэсли?

– Не-а. Только в гостях у старых полоумных ниггеров.

– Гарри, Гарри, что ты делаешь…

– Успокойтесь, мистер Голдфингер, – с явной иронией сказал колдун. – Право, не стоит переживать так сильно. Как бы ни хохорился ваш партнер, я прекрасно вижу, что именно чувствует он на самом деле… и потому вовсе не собираюсь пополнять вами мою коллекцию жабов. Наоборот, я, джентльмены, собираюсь изложить вам одно деловое предложение… крайне выгодное.

– Накопать мешок луковиц какой-нибудь болотной дряни?

– Для этой работы у меня есть иные слуги, – равнодушно махнул рукой Снап. – Вам же… вам же, джентльмены, я предложу для начала пересчитать задаток.

Груда одеял, в которых так старательно кутался Старый Снап, практически не шевелилась – в этом Гарри был готов поклясться всем и каждому. Небольшой черный мешочек возник, казалось, прямо в воздухе между мошенниками. Упал на пол, глухо звякнув… и впервые за последние сутки Гарри и Салли дружно испытали одно и то же чувство – безмерного удивления.

Хотя, разумеется – с поправкой на место действия, – трудно было бы ждать, что зрелище выкатившихся из мешочка новеньких золотых десяток вызовет у двух мошенников какие-то иные эмоции.

– Выпустите меня! Господь милосердный, да выпустите же меня отсюда!