«Попаданец» в НКВД. Горячий июнь 1941-го - Виктор Побережных

С удовольствием позавтракав яичницей с помидорами и луком, поджаренной на сале и запив это хорошей кружкой крепкого, сладкого чая, я вышел во двор с капитаном покурить. Ещё во время завтрака, заметив, что он всё время поглядывает на часы, я подумал, что он куда-то опаздывает. Ошибался. Едва докурив папиросу до половины, он, в очередной раз, глянув на часы скомандовал:

— Всё! Перекур окончен! Нас ждут, — и направился в глубь двора, к небольшому домику, в котором я ещё не был. Предъявив удостоверение часовому у входа в дом, капитан провёл меня внутрь. Пройдя через небольшой коридор и уютную прихожую мы подошли к массивной, дубовой двери перед которой стоял ещё один сотрудник НКВД. Увидев нас, он приоткрыв дверь что-то спросил, затем показал жестом, что я могу зайти. Транеев остался снаружи. Пройдя в дверь, я оказался в небольшом кабинете, очень скромно обставленном. Там стоял обтянутый зелёным сукном письменный стол, на котором лежало несколько папок и стоял телефонный аппарат да настольная лампа с голубым абажуром, книжный шкаф у стены напротив окна и два кресла. В одном из которых, за столом, сидел Лаврентий Павлович Берия.

Не сказал бы, что был очень удивлён, увидев его здесь. Чего-то такого я ожидал, но не так быстро. Вспомнив, что я сотрудник его ведомства, вытянулся и поздоровался:

— Здравия желаю, товарищ народный комиссар!

Кивнув головой, Лаврентий Павлович предложил мне присесть и, дождавшись пока я устроюсь в кресле, продолжил:

— Знаете, товарищ Стасов, я долго думал, что с вами делать? Больше всего мне нравилась мысль просто уничтожить вас. Это бы решило множество проблем, — взглянув на моё побледневшее лицо, он снял своё знаменитое пенсне и потирая переносицу продолжил – Не переживайте. Я же сказал, что та мысль осталась в прошлом. Теперь возникло другое затруднение. Скажите, а вы сами задумывались о своём будущем?

— Знаете, товарищ нар… — тут он меня перебил – Называйте меня товарищ Берия. По должности, когда мы не на службе и наедине, не стоит!

— Знаете, товарищ Берия. В моём, вернее, во времени из которого я прибыл, над словами "куда Родина пошлёт" смеялись. Оказавшись здесь, я понял настоящий смысл этих слов. Так, вот, я готов быть там, где смогу принести больше пользы своей Родине, — закончив, я не увидел на лице Берии никаких эмоций кроме одной – удовлетворения.

— Ну что же, товарищ Стасов, рад слышать, что вы патриот НАШЕЙ страны. Идите, отдыхайте, пока у вас есть такая возможность.

Глава 14

Ну почему они так любят обманывать?! Отдыхайте, пока у вас есть такая возможность. Счаз, заотдыхался, мля! Нет, кое-что конечно изменилось: перестали брать анализы, беседы стали проводиться только до обеда. Но даже такие сокращённые допросы выматывали жутко. А вопросы, которые мне задавали? Смысл некоторых я, сколько ни пытался, так и не понял. Зачем им знать, какие, по моему мнению, самые популярные клички у собак в "моём" времени? И подобных вопросов было множество. Что они пытались узнать с их помощью?

Но всё проходит, закончились и мои мучения. Через неделю, после встречи с Лаврентием Павловичем, спустившись вниз, я встретил только Транеева. Поздоровавшись, мы вышли на улицу. Закурив, Транеев сказал:

— Всё, твои мучения закончились, начинается служба. Сейчас позавтракаем и выезжаем.

Часа через три, мы зашли в знакомое здание на площади Дзержинского. Для разнообразия, в этот раз направились не в подвал, а на второй этаж. Пройдя по коридору, Транеев открыл дверь, ничем не отличающуюся от других, и предложил заходить. Войдя, я увидел довольно большой кабинет, плотно заставленный столами и стульями. Всего столов было шесть, за четырьмя из которых сидели молодые люди с любопытством принявшиеся меня рассматривать.

— Знакомьтесь товарищи. Это лейтенант Андрей Стасов, с сегодняшнего дня сотрудник включённый в нашу группу, — начал Транеев. — Андрей, обрати внимание, в левом углу сидит Спиридонов Владимир, старший лейтенант. Математик, физик и, немного, музыкант, — от углового окна мне дружелюбно улыбался классический "ботаник", только в форме НКВД.

— Рядом с ним – лейтенант Пётр Сидоров, химик и сапёр, — здоровенный, бритый парень, лет двадцати пяти кивнул и ухмыльнулся.

— У двери, слева, лейтенант Евгений Анохин. Филолог, специалист по языкам. Иногда он сам путается, знает он какой-либо язык или нет? — единственный в кабинете, кому явно было больше тридцати лет, начинающий лысеть блондин с породистым лицом отсалютовал мне по "рот фронтовски".

— И, наконец, наш специалист по радиоделу и всему, что связано с проводами и лампами – старший лейтенант Яков Зильберман, — худощавый, рыжеватый парень с волнистыми волосами доброжелательно улыбнулся.

— Здесь нет нашей лучшей половины, но через несколько дней это будет исправлено. Твой стол, Андрей, у второго окна. Как ты, наверное, понял, я являюсь начальником нашей группы. Подчиняемся мы напрямую комиссару государственной безопасности 1-го ранга Меркулову. Сейчас, с тобой, пойдём на доклад и инструктаж, а потом – за работу!

Встреча с Меркуловым произвела на меня огромное впечатление. Он никак не походил на "кровавого палача". Очень приятное, открытое лицо, мягкий, доброжелательный голос, причём было видно, что это не маска – он именно такой, каким я его и увидел. От Меркулова я и услышал, чем буду заниматься.

— Товарищ Стасов, — негромко говорил он. — По результатам расследования всех обстоятельств вашего, хм, "появления", было принято решение о создании специальной группы. Задачи группы следующие: искать возможные проявления феноменов, подобных вашему случаю. В адрес группы будет поступать информация о всех непонятных явлениях, предметах и людях, хоть как-то выходящих за рамки общепринятого сейчас. Вы включены в группу в качестве эксперта по "будущему". Более конкретно вам всё объяснит капитан Транеев, теперь он ваш непосредственный начальник. По всем возникающим вопросам, обращайтесь к нему. В случае его отсутствия, при возникновении срочной необходимости, обращайтесь прямо ко мне, при моём отсутствии – к товарищу Берия. Вам всё понятно? Ну, тогда приступайте к работе.

Он пожал нам руки и мы вышли. Да-а-а. Работа у меня, не бей лежачего! Дойдя, до теперь своего, кабинета, на секунду замешкался. Транеев, ухмыльнувшись, подтолкнул меня и мы зашли. Усевшись за выделенный стол я спросил:

— Товарищ капитан, можно более конкретно узнать о нашей работе?

— Андрей, между собой мы общаемся по имени, по званию только при посторонних. И не торопись, сейчас всё расскажу. Всесторонне рассмотрев ситуацию, связанную с твоим появлением, руководство пришло к мысли, что людей, подобных тебе могло быть больше. Тем более, что тобой были доставлены и материальные доказательства подобного. Именно поиском таких людей и предметов мы и занимаемся. В группу специально набраны молодые, грамотные сотрудники. Таким проще свыкнуться с мыслью о "пришельцах", как и заметить что-то выделяющееся за рамки обычного. Ты тоже можешь заметить то, на что мы не обратим внимание. И ещё, в процессе работы, у тебя будут всплывать какие-либо воспоминания. Записывай всё и отдавай мне! Все опросы, которые с тобой проводились – это хорошо, но есть проблема. Тебя расспрашивали о понятных вещах, нам понятных. А сколько существует естественного для тебя, но мы об этом даже не подозреваем. А ведь любая твоя информация очень ценна сама по себе! Ты знаешь, какое сейчас положение на фронте? «Киевским котлом» и не пахнет, у румын огромные проблемы да и в других местах не так, как ты рассказывал. И это благодаря информации, полученной от тебя! Это всего один из множества моментов, связанных с тобой и нашей группой. Теперь о другом. Жить ты будешь пока в служебной квартире, но не один. Твоим соседом по "гостинице" будет Яша, — Зильберман утвердительно кивнул и Транеев продолжил. — Сейчас слушайте задание. Яша, берёшь напарника и едете к себе, но сначала ведёшь его в финчасть. Там Андрей получит причитающиеся ему деньги. Всё, свободны, как и все остальные.

Получив 5000 рублей, мою зарплату за два месяца и премиальные, мы с Яковом вышли на улицу.

— И куда нам теперь, надеюсь не за город?

— Нет, конечно, — рассмеялся Зильберман, — сейчас на машине быстро доберёмся.

Ну хоть этот не обманул! Уже через час, кое-что прикупив в магазине, мы входили в служебную квартиру на Арбате. Поели и, завалившись на кровати, принялись откровенно болтать. Языком трепать пришлось, естественно, мне. Яшу интересовало всё; в чём ходят, как говорят, что едят. Через некоторое время я почувствовал себя так, будто и не прекращались допросы в загородном доме. Кое-как отделавшись от назойливого "радиолюбителя" я завалился спать.

Глава 15

Бумаги, бумаги, бумаги… Ненавижу! Исполнители на местах слишком буквально восприняли приказ "…докладывать обо всём необычном…" Теперь читаю донесения и рапорта, будто прессу 90-х, только не про "барабашек" и "зелёных человечков", а про домовых и других сказочных персонажей. Сколько же "сказочников", оказывается, живёт в стране. А сколько различных доносов прошло через мои руки за эти дни, море! И подозрительно выглядит кто-то, и говорит как-то "не по-нашенски" и т. д. и т. п. Просто идиотизм какой-то, такими темпами раскидают группу на более нужные участки, а меня в академию наук сплавят, на опыты! Две недели перебираем бумаги, которые каждый день приносят, и никакого толку! Нет, кое-какой толк был. Но не от донесений, а от моих воспоминаний. Время от времени мне в голову приходили разные идеи и я, героически, их записывал. Пару раз мне даже благодарность объявили, а один раз сам Берия сказал готовить дырочку под орден. Тогда я вспомнил что читал о наших разведчиках. О Маневиче, о "Красной капелле" и о предателях. Вспомнил тогда про Ахмедова, бывшего резидентом в Турции и ещё про парочку "героев". После этого я пару раз встречался с людьми в "белых халатах". Конечно, никаких халатов на этих военврачах не было. Единственное, что я помню из общения с ними, это мягкие голоса говорящие мне, что "…ваши веки наливаются тяжестью…" Даже о результате этих бесед не знаю. Но Берия был доволен как кот, обожравшийся чего-то сверхвкусного и в огромных количествах. Вспоминалась и разная мелочь, которую я тоже старательно записывал. Про "ИЛ-2" написал рапорт на имя Берии, сообщив о ошибочном выпуске одноместного штурмовика. Во всём этом "тёмном царстве" был один "лучик света". Вернее не лучик, а целый прожектор – Олеся!