История руссов. Славяне или норманны? - Сергей Парамонов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
2. Версия греческого хрониста о буре в 860 году является безусловно ошибочной. По-видимому, эта подробность заимствована из описания другого, аналогичного события в 626 году, и молитвословие «Взбранной воеводе победительная» основано более на событии 626-го, а не 860 года. Таким образом, историки предпочли религиозную фантастику исторической действительности.
3. Указание некоторых русских летописей (в сущности, большинства их), относивших поход руссов на 866-й год и отметивших под 867 годом, что Аскольд и Дир вернулись из Царьграда «в мале дружине и бысть в Киеве плач велий», — дает основание для следующих противоположных предположений, либо: а) это сообщение является экстраполяцией ложного сообщения греческого источника, так сказать, его логическим развитием, и, следовательно, русский летописец виноват в фальсификации истории (вывод чрезвычайно важный, ибо подобных мест мы можем ожидать найти и на дальнейших страницах летописи), либо: в) сообщение о неудачном походе Аскольда и Дира в 866 году верно, но ему предшествовал другой, удачный поход 860 года, и, вероятно, под предводительством других вождей, ибо, если относить поход к 860 году, то Аскольд и Дир должны были появиться в Киеве еще до призвания варягов в 862 году (а это переворачивает всю нашу хронологию и историю, хотя и не является невероятным).
4. Нападение было совершенно неожиданным и внезапным: греки в Царьграде узнали о нападении почти в тот момент, как увидали суда неприятеля. Подобное нападение могло быть совершено только ближайшим соседом (как и указано Фотием), а не варягами, отделенными от Византии тысячами километров. Пока варяги перетаскивали бы волоками свои 360 судов (эту цифру дают западноевропейские историки), переправляли бы их по днепровским порогам, — посланники печенегов, хазар, греков и других народов-соседей оповестили бы Царьград своевременно.
Повидимому, поход был задуман типа сухопутного, «изгоном», т. е. налегке и ненадолго, именно только с целью отомстить. Возможно, что для обмана бдительности греков был избран и необычный путь (может быть, по Донцу, Дону и Азовскому морю, может быть, и через реку Молочную, как это впоследствии проделывали украинские казаки при нападении на турецкое побережье). Во всяком случае, русские могли подготовить и произвести неожиданное нападение, скандинавам же это было положительно невозможно. К тому же есть все основания предполагать, что руссы напали на Царьград не случайно, а именно выбрав время, когда там не было ни царя, ни войска. Для этого необходимо было организатору похода быть по возможности ближе к Царьграду, чтобы, получив известие, немедленно двинуться на Византию. Такой осведомленностью ввиду дальнего расстояния скандинавы располагать своевременно никак не могли.
5. Хотя обе беседы имеют в заглавии «по поводу нашествия “россов”», можно думать, что это не слова самого Фотия, а переписчиков его речей, ибо народа «рос» в самом тексте он ни разу не упоминает, не упоминает он также ни разу ни слова «норманн», ни слова «варяг», — он говорит о неприятеле все время описательно. Почему это так — неизвестно. Во всяком случае, факт этот говорит в пользу того, что нападавшие были именно славяне, которых он просто называет варварами, а не варяги-норманы, которых знали слишком хорошо, чтобы не называть их по имени.
6. Описание черт нападавшего народа ясно говорит, что это могли быть только славяне: «народ скифский», «ничем не заявивший себя», «смиренный и бедный», «живущий где-то далеко на севере», «считаемый наравне с рабами», «незначительный, но приобретший значение со времени нападения», «необученный, без военного искусства» и т. д.
Других своих соседей с севера — болгар, угров, печенегов, хазар — греки знали отлично, кроме того, ни один из этих народов не имел флота. Поэтому ближним соседом и вместе с тем самым неизвестным из-за обширности территории было только государство славян.
7. Нападающие принадлежали к давно известному народу, бывшему еще до того в торговых сношениях с Царьградом. Сама война возникла из-за неуплаты их представителями долга. Это не был народ, свалившийся как снег на голову, неизвестно откуда. Фотий знал его, ибо дает довольно точную и подробную его характеристику, но он им не интересовался, ибо тот не играл видной роли. Если бы это были неведомые пришельцы, то об этом непременно было бы сказано.
8. Причиной нападения вовсе был не грабеж, а месть. Руссы, проживая в Царьграде, были должны какую-то малость, но по-видимому, не частным лицам, а государству. Михаил III, отличавшийся взбалмошностью (о чем мы находим ясные намеки у Фотия), приказал расправиться с ними. Одних просто убили, других сделали рабами из-за несостоятельности (обычнейший прием в древности). На требования руссов наказать убийц греки ответили отказом (вероятно, именно потому, что в деле был замешан сам император). Тогда руссы подготовили тайную карательную экспедицию именно на Царьград, чтобы отомстить убийцам. Невероятная жестокость, проявленная руссами, объяснялась именно этим: они «справедливо рассвирепели» за гибель своих соплеменников. Что проделывали руссы с телами убитых, Фотий даже не осмеливается называть. Трупы намеренно сбрасывались в колодцы, чтобы причинить наибольшую пакость.
9. Нападение на Царьград вовсе не было нападением грабителей, а войной двух государств, причем нападающее защищало свои международные права и (имеем основания думать) настаивало на выполнении договоров. Из-за отдаленности времени мы не имеем текста первых договоров руссов с греками, но в самых древних, дошедших до нас, уже есть упоминание о существовании предшествующих договоров, а в самом тексте есть статья, говорящая, что в случае убийства представителей одной из сторон она вправе требовать от другой смерти убийцам и возмещения материальных убытков. Очевидно, того же самого требовали руссы и перед 860 годом.
10. Прямое указание русских летописей, вся последующая история (войн и договоров), наконец, логика вещей, ясно говорит, что нападающие были славянами из Киева. Фантастические теории о существовании государств Тьмутараканской Руси (согласно одним), Крымской Руси (согласно другим), Хазарской Руси и т. д. опираются прежде всего на то, что еще следует доказать; в нападении на Царьград они видят доказательство существования указанных гипотетических государств.
Что нападающие не были норманнами, читатель убедится не только из этого очерка, но из ряда других, где все утверждения норманистов будут критически рассмотрены.
11. Что поход не был набегом разбойничьей шайки, видно уже из того, что император Василий Македонянин, после разгрома окрестностей Царьграда и удаления руссов, вынужден был послать к последним послов с дарами для «возобновления прежних договоров». Действительно, положение было довольно неприятное и глупое. Греки, хотя и получили тысячекратное возмездие, все же мира не имели, следовательно, каждую минуту можно было ожидать повторения нападения, если и не на Царьград, то на побережье. Нуждались греки и в торговле, в рыбной ловле в устье Днепра и на Черном море. Это и заставило их «придите поклонимося».
К разбойничьей шайке послов император посылать не будет: сегодня шайка грабит, а завтра она разбежалась с добычей и вообще не к кому посылать послов, да еще с дарами. Какая гарантия, что дары будут приняты, а грабеж не состоится? Греки нуждались в твердом договоре с государством, на слово которого они могли положиться.
Твердые исторические данные, о чем мы будем говорить в одном из последующих очерков, указывают, что Василий Македонянин посылал послов именно к руссам в Киев.
12. К 860 году славянское государство на Днепре с центром в Киеве было настолько сильно и организовано, что могло разгромить Царьград (сам Фотий говорит, что взятие Царьграда, в сущности, зависело только от желания нападавших). Оно могло послать в карательную экспедицию 360 судов (по всей вероятности, по 40 человек в каждом) для отстаивания своих международных прав.
Напрасно думал Баумгартен, 1937, что «Les russes en 860 ne se risquèrent pas à attaquer l’immense capitale de l’empire, et après en avoir ravagé les alentours, ils rebroussèrent chemin» — «Руссы в 860 г. не рискнули атаковать огромную столицу империи и, разграбив окрестности, прочесали дорогу».
На деле они повели осаду Царьграда по всем правилам: в одном месте насыпая вал, в другом подкапывая стены. «Рисковать» было нечем: город был беззащитен. Спасло Царьград, вероятно, то, что руссы достаточно утолили жажду мести, а увезти больше награбленного не было возможности. Ведь они даже не взяли никого в плен.
13. Представление, что русская государственность началась с призвания варягов, должно отпасть, как совершенно негодное. В момент появления Рюрика в Новгороде в Киеве уже существовало государство, воевавшее, заключавшее международные договоры, внушавшее своей силой уважение даже таким государствам, как Византия.