Хозяин Вселенной - Павел Комарницкий

А перед моим внутренним взором всплывает новый сюжет. Группа сидхэ в парадных одеяниях на аудиенции у богов-цивилизаторов. Мы глубоко уважаем вас, наши наставники, но позвольте вопрос — какого чёрта вы держите нас на этой дикой планете? Планета кишит дикарями, уничтожать их поголовно недопустимо, да мы и не собираемся изгаживать свои кристально чистые души подобными зверствами — пусть дикари вспарывают животы друг другу самостоятельно. Мы уже выросли из коротких штанишек и требуем соблюдения наших прав и свобод! Народ сидхэ имеет право жить так, как хочет! Короче, предоставьте нам звёздные корабли и карту-схему живых планет, не достигших уровня разума, и будем считать инцидент исчерпанным. Мы найдём дорогу, не беспокойтесь. Мы свалим отсюда и заметём следы, как положено. И будем жить в Бессмертных Землях по своим законам, не оглядываясь на дикарей. Да, и на вас, наши дорогие наставники, и всякие обиды тут неуместны. Отказ в удовлетворении наших справедливых требований будет означать незаконное лишение свободы целого народа, мы не зря учили галактические законы!

И приходится наставникам скрепя сердце признать справедливость требований выросших подопечных. И вот уже гиперзвездолёты уносят остроухих в немыслимые дали, а над счастливым островом зависают радужно переливающиеся полукилометровые блины. Усилие гравигенераторов, разнесённое по такой обширной площади, невелико — всего-то пара лишних процентов к стандартному g, но ведь масса огромного острова исчисляется несчитаными триллионами тонн… С тяжким гулом оседает остров, погружаясь в недра земные, вот «блины» уходят, сделав своё дело, и воды океана чудовищным валом сметают всё с поверхности, навсегда скрывая Атлантиду на морском дне.

«Погоди… постой…» — я искренне изумлён. — «Так всё и было?»

Сквозь слабеющий морок проступают черты моей жены, и я ощущаю — Ирочка устала.

«Так или не так, Рома, мы проверить не можем. Мы тогда ещё дикие фрукты ели и с летучими демонами сражались. И даже сэнсэи не умели ещё строить звёздные корабли. Так что это материалы, оставленные им в наследство прежним «клубом», давно ушедшим в Отрыв».

Морок рассеивается окончательно, оставляя в моей голове ощущение пустоты и тонкий звон. Лицо Ирочки чуть блестит от пота.

— Уфф… Всё, Рома, я больше не могу. Для первого раза хватит.

Она сползает с меня, садится по-турецки.

— Нет, всё-таки я не мама. Мама продержалась бы много дольше.

Я тоже сажусь, вплотную к жене. Глажу её, обнимаю руками и крыльями.

— Маленькая моя… Сколько мук из-за мужа-балбеса…

Её глаза близко-близко.

«Любимого мужа. Всевидящего. Лучшего из всех существ во Вселенной».

Долгий, тягучий поцелуй.

«Ира, Ир…»

— М-м? — она отвечает вслух.

«А что с ними сталось дальше? Ну, с эльфами…»

На сей раз Ирочка отвечает не сразу.

— Они и сейчас живы. Им здорово досталось, Рома. Представь домашних детей, балованных и изнеженных, выросших на всём готовом. И вдруг — чужой мир, глубоко враждебный. Да, Рома, это родная планета — мать для зародившегося вида разумных. Чужая всегда мачеха. Чужая биосфера не приемлет вторжения, борется с ним, пусть и бессознательно. Именно поэтому множество миров, населённых этими самыми сидхэ, до сих пор не ушли в Отрыв, хотя времени прошло предостаточно — борьба отнимает силы и сдерживает развитие. Однако они выжили и тем доказали своё право на полную самостоятельность. Вот только общаются они почти исключительно со своими мирами, населёнными сидхэ. Все другие виды разумных в упор не признают.

В глазах Ирочки мерцает огонь.

— Так часто бывает на Земле, Рома, — девушка, грубо изнасилованная в детстве, старается избегать любых интимных связей.

Я молчу, переваривая массив информации, внедрённый в мою голову. Между тем глаза моей ненаглядной уже стремительно меняют выражение, и в глубине их пляшет смех.

— Я устала, муж мой, и требую возмещения морального ущерба. Думаю, дальнейшие занятия будет удобнее перенести на диван.

— Погоди… постой… А как же Вселенский Закон Возмездия, а теория этих Кьо-Миа, а прочее всё?

— А не лишку ли будет, муж мой? — переходит Ирочка на русский язык. — Я понимаю, Великий спящий, но Великий бредящий — это будет уже перебор. Дай мозгам остыть маленько. Моим, кстати, тоже.

— Как скажешь, о моя мудрая жена, — я улыбаюсь. — Тогда прошу! — я делаю приглашающий жест в направлении дивана.

В любимых глазищах бесится смех.

— А донести слабо?

Глава 5. Бережёного Бог бережёт

— …Давай разберёмся, Биан. Ты теперь так и будешь держать меня на привязи? Из-за одного неясного видения?

Шеф вздыхает.

— Ну что ж, давай разберёмся. Что сказали тебе аналитики?

— Им нужно ещё раз увидеть тот мир. И звёздное небо в придачу.

— Ну это да, это само собой. Но меня интересует другой аспект. Скрытая угроза.

— Возможно, не большая, чем от перебежавшей через дорогу чёрной кошки.

Биан прищуривается. Да, он достаточно поработал на Земле и в курсе, что есть там такая обывательская примета.

— Просто так, Рома, даже эти самые кошки не бегают и летучие сони не летают. Я не люблю скрытых угроз, источник которых неясен. По-моему, ты уже достаточно подрос, чтобы понять — к собственным видениям следует относиться со всей серьёзностью. Твой труп никому не нужен. И ещё вопрос, только ли твой — мы ведь работаем в паре или даже группе.

— Хорошо, и что мне делать?

Вот теперь шеф рассержен.

— Тебе написать или как? Разумеется, разобраться и доложить. Найти источник и суть скрытой угрозы. Кстати, и звёздное небо увидеть тоже — так или иначе нужно идентифицировать обнаруженный мир. Всё, иди работай!

Я со вздохом отправляюсь на своё рабочее место. Что ж, шеф дал конкретное задание, и его необходимо конкретно сделать. Будем искать…

В конторе тихо, прохладно. Аина и Иол на Земле, расшивают трудности в Папуа. Уот у коллег из группы, работающей по Свиру, опытом делятся и вообще…

— Может, домой тебя отправить? — спрашивает вслух Биан. Я улыбаюсь.

— Дома теперь не работа. Там Мауна, с трудом сдерживаемая прабабушкой.

— Понятно.

Некоторое время я сижу на коврике, пытаясь сосредоточиться. Всё-таки Аине и Биану с этим делом легче. Я хоть и Всевидящий, но, прошу заметить, на базе «Великого спящего», а не «грезящего». Что создаёт немалые трудности — одно дело контролировать поле внимания в сознании, совсем другое…

Хватит ныть, одёргиваю я сам себя. Итак, первое — сосредоточиться. Второе — уснуть, и притом правильно… Далее — вспомнить, куда направлялось моё поле внимания, когда меня посетило столь странное видение с пушехвостыми на крейсере… Вспомнить и проделать путь заново… Вспомнить можно, потому как мозг хранит всё, пусть и глубоко зарытое…