не магией единой - Александр Петровский

— Волки тоже говорят и смеются? — меня уже саму разбирал смех.

— Это не обычные волки. Как я уже говорил, они бешеные, так что от них можно ждать чего угодно. Но все они ошиблись. В этом тёмном дремучем лесу гулял ещё и богатый купец. И не просто гулял, а заключал многомиллионную сделку.

— С кем?

— Со стаей медведей, наверно. Но вдруг услышал крики о помощи. Побежал посмотреть, кто там кричит…

— А как же сделка? — я больше не сдерживалась и хихикала. — Разве купец бросит дела ради чьих-то криков?

— Конечно. Это же не обычный купец, а будущий сэр. Так что бросил, и побежал. Тем более, какие там могут быть серьёзные сделки с медведями?

— Ну, прибежал, и что?

— Прибежал, и увидел, что несчастного ребёнка кусают вампиры, жгут драконы и обгладывают волки. Возмутился он таким безобразием, выхватил волшебный меч, и…

— А откуда у него волшебный меч?

— У медведей купил. Говорю же, многомиллионная сделка. Так вот, махнул мечом — и сотня вампиров без голов осталась. Ещё раз махнул — и все драконы с неба попадали. А волки третьего взмаха ждать не стали, убежали сами. Потому что бешеные. И вот приходит в замок окровавленный купец с окровавленным мечом, а на плече у него — несчастный малыш, совсем не окровавленный.

— А почему купец окровавленный? Он же вроде победил?

— Победил, но какой ценой? Живого места на нём не осталось, рана на ране, и все они смертельные. Мальчик рассказывает главе благородного, но нищего рода, как его спас добрый и смелый купец. Глава рода спрашивает купца, какой награды он хочет. А купец ему: «Умираю я, какая ещё награда? Не надо мне ничего! Да и не ради наград я спасал жизнь вашего сына или внука, а только по доброте душевной!». И благородный владелец замка решает, что раз такое дело, купца нужно срочно посвятить в рыцари, и успевает это сделать, пока несчастный ещё жив.

— А потом что?

— А потом много раз смертельно раненный сэр купец каким-то чудом не умирает, а благородный лорд каким-то другим чудом раздаёт долги, и у него даже остаётся немного денежек на текущие расходы. Вот и всё.

— Но ведь королевские сыщики проверяют, настоящий ли был подвиг.

— Во как! Значит, вдобавок ко всему этому жёны и любовницы сыщиков получат дорогие подарки, да и сами сыщики внакладе не останутся.

— Ты так правдоподобно рассказываешь, будто знаешь, что так уже кто-то делал.

— Наверняка кто-то покупал титул. Если товар готовы купить, он обязательно появляется на рынке.

— В смысле, на базаре?

— Я имею в виду, тогда товар начинают продавать. Спрос рождает предложение, это закон экономики, от него никуда не деться.

— А кто покупал, не знаешь?

— Нет. Никогда этим не интересовался.

— А ты сам, Ник, точно не хочешь стать благородным? А то я подумала, что ты именно за этим пошёл в стражники. Совершишь настоящий подвиг — и ты сэр.

— У тебя романтическая труха в голове, благородная леди Алиса. Ничего, в твоём возрасте это не страшно. Нет, я не хочу совершать никаких подвигов. Совсем не хочу.

— Почему? Все мальчишки мечтают о подвигах!

— Мальчишки, — презрительно протянул он. — К тому же, благородные. Им не понять, что во взрослой жизни подвиги никому не нужны. Если охранники всё делают правильно, разбойники не посмеют напасть, и незачем творить чудеса, чтобы от них отбиться.

— Неужели у тебя никогда не случается чего-нибудь непредвиденного? Тебе не скучно так жить? Я вот немного владею ясновидением, и то будущего не знаю. И не хочу знать.

— Ну, форс-мажора никто не отменял.

— Чего?

— Купеческий термин. Неблагоприятные события непреодолимой силы, которые невозможно предвидеть. Например, землетрясение в той местности, где их никогда раньше никогда не бывало. Но я больше люблю приятные сюрпризы. Из-за них подвиги совершать не нужно.

— А если бы ты смог стать благородным без всяких подвигов? Ты бы этого хотел?

— Нет, не хочу. Но допустим, подвиг совершит мой папа, и если он станет сэром, мне, хочешь или не хочешь, придётся получить благородство.

— И что ты будешь делать?

— Без понятия. А что делают остальные благородные? Наверно, и мне придётся делать то же самое.

— А ты знаешь, какие возможности даёт благородное происхождение?

— Знаю. Я смогу жениться на благородной девушке, дочке сэра или лорда с мелким титулом. На такой, как ты.

— И ты этого не хочешь?

— Нет. Подрасти сначала.

— Я уже три года как взрослая.

— В каком смысле?

— В обычном. Женщина становится взрослой, когда уже может отяжелеть. Ты что, не знал? Так вот, я — могу. Хотя ещё не разу не пробовала.

— Рано тебе беременеть. Сама говоришь — ещё в куклы не наигралась.

— Уже очень скоро наиграюсь.

— Вот тогда это и обсудим. Если доживём. А пока — не морочь мне голову.

За разговором время пролетело быстро, и мы сами не заметили, как подъехали к воротам школы. Тут же откуда-то появился патруль королевской стражи, четверо с пиками и один с арбалетом. Я подумала, что их послала мама, и они должны схватить и допросить Ника. Или только схватить, а допрашивать будут сыщики, которых не надо было никуда посылать, они и так безвылазно торчат в школе уже который день. Ник, похоже, подумал то же самое, потому что его рука легла на рукоять кинжала.

Но беспокоились мы зря. Узнав меня, старший из них, тот, что с арбалетом, подъехал и доложил, что их прислали в школу ещё вчера, чтобы на всякий случай были под рукой у сыщиков. Внутри, среди благородных, им скучно, вот командир и решил, что раз делать всё равно нечего, почему бы им не патрулировать ближние дороги. Разбойников тут и без того не встретишь, но хоть какое-то занятие.

Стражник явно считал меня своим начальством, и я не стала его разубеждать. Похвалила за усердие, и приказала продолжать в том же духе. Ещё поинтересовалась, хорошо ли их кормят, и нормальный ли дали ночлег. Командир ответил, что всё даже лучше, чем можно было ожидать, и патруль куда-то умчался. Задавать вопросы моему спутнику стражникам и в голову не пришло.

— Они подчинятся твоим приказам, если что? — заинтересованно спросил Ник.

— Ты о чём? Мама или кто-то из её заместителей отправил их сюда, в распоряжение сыщиков. У меня в министерстве пока нет никакой должности. Они обязаны подчиняться мне, как благородной леди, вот и всё. А по службе я им не начальник.

— На благородство полагаться нельзя. В этой школе куда не плюнь, непременно попадёшь в благородного. И у большинства из них титулы покруче твоего. Зато стражники знают, что рано или поздно ты станешь их начальником, и уже сейчас считают тебя заместителем матери, даже если по уставу ты им никто. Глупо этим не воспользоваться. Пятеро подготовленных бойцов во главе с толковым командиром — это серьёзная сила.