Политическая наука №1/2011 г. Этничность и политика - Ольга Малинова

Тесная связь между вузовской и академической наукой не есть, однако, гарантия полного признания статуса этнополитологии как дисциплины.

Во-первых, до сих пор нет самостоятельного государственного образовательного стандарта по этнополитологии. Он включен в общий стандарт по политологии, что, на наш взгляд, не совсем верно и что, безусловно, снижает значимость (статус) столь важной дисциплины. Во-вторых, сама дисциплина все еще носит характер «периферийной», а потому либо преподается как спецпредмет / факультатив, либо не включается в число профилирующих научных дисциплин даже там, где это кажется оправданным и необходимым. К примеру, в многочисленных академиях государственной службы, функционирующих при администрациях глав субъектов РФ, этнополитологию (именно как этнополитологию, а не как приложение к другим курсам) преподают редко. Между тем в полиэтничной и поликонфессиональной стране, каковой является Россия, подготовка современных политических менеджеров вряд ли будет достаточно качественной, если они не будут обладать необходимым комплексом знаний этнологического и этнополитологического характера (это касается и работников миграционных и юридических служб, а также ряда других специалистов, вовлеченных в сферу социальной работы).

Современный статус этнополитологии влияет также и на информационное обеспечение науки вообще и учебного курса в частности. В вузах, где ведется преподавание этнополитологии, очевидно не хватает не столько учебников, сколько вспомогательного учебного материала в форме хрестоматий по этнополитологии и узкоспециализированных пособий. В качестве последних желательно было бы иметь разработки по темам «Модели этнополитики», «Этнические миграции и миграционная политика», «Языковая политика», «Практики межкультурного диалога» и др. Конечно, освоение этнополитологических знаний возможно и при самостоятельном анализе интернет-ресурсов, поскольку российские этнополитические организации создают собственные сайты и информационные центры, на которых размещается самая разнообразная информация об их деятельности. Но начинающему слушателю курса этнополитологии трудно самому ориентироваться в тех потоках этнополитической информации, которые присутствуют на информационном рынке. А учитывая тот факт, что этнические антрепренеры давно и настойчиво пытаются монополизировать право на этнополитологическое просвещение в стране и экспертный анализ этнополитики, ориентироваться в потоках информации, затрагивающей сферу этнополитики, становится еще сложнее. Необходимость в действительно научных, а не ангажированных оценках и разработках приобретает еще большую актуальность в связи с очевидной потребностью в укреплении гражданского согласия и культуры толерантности в России.

Затрудняет возможности глубокого освоения этнополитологических знаний и еще одна проблема, которая непосредственно касается особенностей развития отечественной этнополитологии. Суть этой проблемы состоит в том, что до сих пор нет общероссийского научного этнополитологического журнала. С 2008 г. начал издаваться журнал «Вестник российской нации», в 2009 г. после 16-летнего перерыва возобновлено издание журнала «Этнополис». Но оба названных издания можно расценивать скорее как политические проекты, но не как академические периодические издания, призванные вести дискуссии об актуальных проблемах развития названной дисциплины. Полтора десятка лет выходил в свет Бюллетень сети этнологического мониторинга и раннего предупреждения конфликтов, в котором обсуждаются проблемы государственной национальной политики в целом и этнополитические проблемы различных российских регионов, но и он из-за финансовых сложностей перестал выходить регулярно, а кроме того, названный бюллетень хотя и востребован, но также не имеет статуса общероссийского журнала и может скорее рассматриваться как добротное, но «узкоцеховое» издание.

При этом важно заметить, что внимание к освещению проблем этнополитики в мире в последние годы все более усиливается под воздействием процессов политической модернизации и культурной глобализации. Это привело к учреждению целой серии периодических изданий, посвященных этнополитике: североамериканских журналов «Nationalities Papers» (c 1977 г.), «Canadian Review of Studies in Nationalism» (1973), международного журнала «Ethnic and Racial Studies» (1978), европейских научных журналов «Nations &Nationalism» (1995), «Nationalism & Ethnic Politics» (1995), «National Identities» (1995), «Journal on Ethnopolitics and Minorities Issues in Europe» (2001), «Global Review of Ethnopolitics» (2003).

Доступность всех вышеназванных изданий для российского читателя, в том числе и тех специалистов, которые непосредственно связаны с этнополитической практикой, крайне ограничена, что также требует создания «информационных площадок» для обсуждения текущих этнополитических проблем, подготовки специализированных изданий, освещающих мировой опыт регулирования отношений между государством и культурными группами.

Для подготовки самих этнополитологов и преподавателей данной дисциплины, для обобщения опыта этнополитики (особенно региональной), несомненно, важны такие формы обмена опытом, как конференции.

Несмотря на то что на многих серьезных политологических конференциях, посвященных анализу политических проблем и рассмотрению этнических и этнополитических процессов, характерных для российской действительности, этнополитологические секции и «круглый столы» стали почти обязательной частью общих научных дискуссий, в стране до сих пор не проводятся специализированные всероссийские научные симпозиумы и конференции, на которых рассматривались бы наиболее актуальные проблемы отечественной этнополитогии. При этом отдельные научные центры и исследовательские сети прилагают существенные усилия для того, чтобы осуществлять обмен научным опытом и пропагандировать результаты этнополитических исследований и разработок. Так, Центр независимых социологических исследований (С. – Петербург) в последние два года проводит серию семинаров «Этничность, миграции, национализм», целью которых является критическое рассмотрение таких понятий, как «этничность», «национализм», «мультикультурализм», «согражданство», а Сеть этнологического мониторинга уже полтора десятка лет проводит ежегодные семинары, предназначенные для обмена опытом исследовательской деятельности и обсуждения практических проблем мониторинговых исследований. Но при всей значимости подобных научных форумов, они имеют значение для довольно узкого круга специалистов.

Наконец, последнее замечание относительно преподавания этнополитологии и подготовки специалистов-этнополитологов касается того, что российская этнополитология в целом и учебные курсы этнополитологии в частности еще недостаточно широко обобщают позитивный опыт отечественной и зарубежной этнополитики, в недостаточной мере ориентированы на рассмотрение конкретных механизмов и практики этнополитики, нациестроительства, использования культурного опыта в политической и социальной модернизации. Последнее в немалой степени связано с тем, что сама этнополитика в России часто носит декларативный характер и неэффективна, особенно в плане противодействия интолерантности, расизму, этническому фаворитизму и другим негативным явлениям.

Таким образом, можно констатировать, что этнополитология в России как учебная дисциплина развивается успешно. Уже вполне очевидны объект и предметная сфера данной дисциплины, ее методы и функции, создан ее теоретический фундамент. Разработаны учебные курсы и учебники, которые хотя и близки в содержательном плане, строятся на разных теоретических подходах и опираются на различный научный опыт. Сама дисциплина заняла свое место среди учебных дисциплин гуманитарного профиля, но при этом все еще остается не вполне востребованной, несмотря на очевидную ее значимость для отечественной политической практики. Такое положение учебной дисциплины, безусловно, связано с особенностями развития этнополитологии как науки. Даже некоторые специалисты продолжают называть ее «квазинаукой» [Воронков, 2009, с. 35], а политические менеджеры, признав фактически данную дисциплину принятием в 1996 г. Концепции государственной национальной политики РФ и аналогичных региональных документов (они разрабатывались при непосредственном участии ученых-этнополитологов), в практике этнополитики предпочитают действовать стихийно или ориентируясь на позиции этнических антрепренеров. Между тем на Западе, особенно после признания мультикультурализма в качестве официальной политики, научные исследования, ориентированные на оптимизацию межкультурного взаимодействия и совершенствование практики отношений государства с этническими общинами, были признаны необходимой составляющей этой политики. И, кстати, именно ученые стали первыми указывать и на пагубность некоторых принципов мультикультурализма, и на полную неэффективность практики «позитивной дискриминации», и на многие другие опасные явления.