Серебряный адмирал - Владимир Шигин

Из хроники войны: «Он (Тромп. — В. Ш.) образовал своим флотом тупой угол, вершиной к неприятелю и поставил купцов в середине; в таком порядке 1 марта утром, при легком WNW, голландцы продолжали плавание по Каналу. Англичане заметили это поздно и бросились в погоню под всеми парусами; в 10.30 часов утра головные корабли настигли неприятеля и возобновили бой, главные силы подошли к 2 часам (на SO от Уайта). Блэйк построил свои суда в том же порядке, как и голландцы, с фрегатами на флангах, которые окружили купцов. Стремление англичан завладеть призами заставило их, вопреки своей обычной тактике, стрелять по рангоуту противника, чтобы мешать ему свободно передвигаться и уменьшить его ход. Поврежденный флагманский корабль Рюйтера вскоре был взят на буксир. Шесть раз в течение дня англичане пробовали с большими усилиями прорвать линию неприятеля, чтобы добраться до коммерческих судов, но тщетно; лишь два голландских корабля, отставшие из-за повреждений, попали в руки англичан; таким же образом и несколько купеческих кораблей, не удержавших своего места, сделались добычей фрегатов. Лишь с наступлением темноты бой кончился. Однако же Лоусону посчастливилось на правом фланге отрезать и захватить два военных корабля и около дюжины купеческих. В это время ветер усилился (W), ночь была ясная и холодная. Англичане следовали по пятам голландцев. Тромп стал получать извещения, что боевые припасы приходят к концу: голландцы сражались уже два дня, а боевые запасы не были пополнены. Тромп всем им по возможности помогал, но у него самого оставалось мало снарядов: положение напоминало Армаду. 2 марта утром голландцы находились у Бичи-Хеда, они продолжали плавание в том же порядке, но некоторые купеческие суда пустились в бегство, чтобы искать спасения у французского берега».

На третий день все продолжилось. Англичане нападали, голландцы успешно отбивались и уводили свой торговый конвой. Однако Тромп нервничал: его корабли достреливали последний порох. Один из историков заметил об этом непрекращающемся побоище следующее: «Все офицеры и даже солдаты одушевились ненавистью своей нации против другой. Все составлявшие оба ополчения походили на львов, которых кровопролитие возбуждало к убийству». Казалось, что побоищу не будет конца. Горящие и разбитые корабли противников ковыляли в свои порты, остававшиеся в строю продолжали сражаться.

На исходе третьего дня Блэйк, получивший ранение в бедро осколком ядра и видя, что Тромп как ни в чем не бывало готовится к продолжению боя на четвертый день, понял, что драться снова для него равносильно самоубийству. У английского командующего сдали нервы, и он взял курс к берегам Англии. Голландцы уходящих преследовать даже не пытались, для этого у них просто не было сил!

Из хроники войны «В 9 часов утра Блэйк возобновил нападение, как и в предыдущий день, с большой энергией. Многие голландские корабли быстро расстреляли остаток своих боевых запасов; некоторые из них ушли под всеми парусами, чтобы не служить неприятелю мишенью. Тромп располагал для боя всего лишь 30 судами. Несмотря на свою слабость, он отразил нападение, предпринятое после продолжительного промежутка Блэйком всеми силами. Сведения о сражении с этого момента значительно расходятся. Тромп прекратил бой, когда и у судов, оставшихся боеспособными, почти не осталось боевых припасов; у Эвертсона они совсем иссякли. Корабли Рюйтера и Флорисцона были настолько повреждены, что их пришлось вести на буксире. При таких обстоятельствах Тромп не мот помешать дюжине фрегатов, посланных Блэйком забрать несколько коммерческих судов, слишком отдалившихся от флага. К вечеру оба флота находились вблизи мыса Гринэ. В течение ночи Тромп продолжал путь при жестоком NW и вскоре потерял из виду английские огни. Блэйк, видимо, стал на якорь недалеко от Гринэ, так как счел слишком опасным огибать ночью мыс из-за сильного отливного течения и ветра, который медленно стал переходить к востоку. Лоцманы убеждали Блэйка, что и Тромпу при стихающем ветре не обогнуть мыса. Операция была окончена; вероятно, англичане тоже расстреляли свои боевые запасы. Такелаж их судов настолько пострадал, что Блэйк счел дальнейшее преследование неразумным Он пошел обратно и 4 марта, находясь вблизи Уайта, мог донести о своей победе Тромп со своими поврежденными судами вследствие неблагоприятного ветра достиг родины только 6 марта; при энергичном преследовании, вероятно, ни одно из его судов не могло бы спастись».

Командующие подсчитывали свои потери. Тромп потерял за три дня девять кораблей, из которых пять были потоплены, а четыре захвачены англичанами на абордаж. Кроме этого англичанам удалось захватить и три десятка купеческих судов. Число погибших составило шесть сотен человек, среди них восемь корабельных капитанов. Вот описание плененных голландских кораблей из английских газет тех дней: «Все корабли, которых захвачено множество (на самом деле всего четыре. — В. Ш.), залиты кровью, их мачты и такелаж забрызганы мозгами, повсюду валяются расколотые черепа, части человеческих тел. Зрелище ужасное, хотя оно и подтверждает славу и отменные боевые качества моряков вражеского флота».

Англичане потеряли при этом шесть кораблей и более чем две тысячи человек. Флот их был избит до последней крайности. Только на флагманском «Триумфе» погибло сто человек из бывших там трехсот пятидесяти. Так что Блэйк поступил совершенно разумно, не став продолжать бой, который на четвертый день непременно закончился бы для него настоящим разгромом. Впрочем, на этот раз англичан спасла гуманность Тромпа и его младшего флагмана Рюйтера. Спустив топсели на своих кораблях, они недвусмысленно дали понять, что если англичане начнут отход, то никто их не будет преследовать. Естественно, что Блэйк не замедлил воспользоваться таким великодушным жестом со стороны своего противника.

Сам Блэйк столь галантен не был. Когда лоцманы сказали ему, что голландцы, по слабому знанию французского берега, на этот раз, кажется, попали в ловушку и скоро все будут прочно сидеть на каменных отмелях, он радовался, как ребенок, предвкушая массовое крушение врага.

Дело в том, что в пылу боя корабли Тромпа оказались к юго-западу от мыса Гринэ, и англичанам думалось, что по причине крепкого норд-веста им ни за что не пройти Дуврский пролив, а ветер в конце концов разобьет их о ближайшие скалы. Но они жестоко просчитались. Под покровом ночи Тромп вывел свой флот из западни и привел домой, хотя при этом пришлось заменить все порванные паруса на штормовые. Передовым, показывая путь остальным, вырвался из Дуврского пролива Рюйтер.

3 марта коммерческий конвой вошел в Дюнкирхен, следом за ним показались и закопченные, но не побежденные корабли военного флота. Голландия встречала своих моряков восторженными криками и рукоплесканиями. Отныне Тромп стал уже не просто главнокомандующим — он стал национальным героем. Не был обойден вниманием и Рюйтер, которому депутаты штатов изъявили свое благоволение за мужество и искусство в трехдневном бою. Но почивать на лаврах было некогда. В портах и гаванях стучали молотки и визжали пилы. Голландцы спешно приводили в порядок свой истрепанный флот, чтобы он как можно скорее был готов к новым боям.

В Англии итоги сражения между Блэйком и Тромпом восторгов не вызвали. Несмотря на трофеи и бодрый доклад адмирала, было слишком очевидно, что флот свою главную задачу так и не выполнил. Голландцы не только отбили нападение Блэйка, но и беспрепятственно привели домой океанский конвой. А это было для них дороже самой большой победы. Несмотря на разгар войны, Соединенные провинции по-прежнему торговали, а значит, и богатели!

После тяжелейших людских потерь теперь и у голландцев, и у англичан катастрофически не хватало матросов. Первым из-за этого пришлось прекратить плавания в Гренландию и повысить денежное довольствие команд; в Англии стали переводить во флот солдат. Что касается постройки новых судов, то в Англии имелся еще достаточно сильный резерв в судовом составе, тогда как постройка и починка судов в Голландии шла очень медленно, на что адмиралы неоднократно жаловались.

Вооружению обеих стран несколько мешали и начавшиеся было мирные переговоры. Они имели цель успокоить общественное мнение, так как народные массы обеих стран не желали продолжения войны, не понимая, почему протестанты избивают друг друга на потеху католикам. В Англии, кроме того, сильно повлиял на приготовления роспуск «долгого парламента» (в апреле) и захват Кромвелем единодержавия. Помимо всего, Англию будоражили и многочисленные мятежи из-за задержки жалованья. Мятежников беспощадно вешали. В ответ на это английские матросы начали массово перебегать в голландский флот.

Уже в начале мая 1655 года Тромп с Рюйтером вновь выходят в море, чтобы отконвоировать на этот раз уже две сотни транспортов, идущих с грузом во Францию и Испанию мимо английских берегов с севера. На обратном пути им предстояло привести не менее многочисленный обратный конвой.