Муж напрокат (СИ) - Орлова Екатерина Марковна

Взяла свою тарелку с вилкой и пошла к окну. Села на пол перед панорамным окном и уставилась на улицу. Мне было невероятно тоскливо, потому что я за считанные минуты была вырвана из привычной жизни. Все то, на чем базировалась моя стабильность, пошатнулось. В тот момент мне казалось, что моя жизнь никогда не будет такой же беспечной, как раньше, никогда не встанет на те же рельсы, на которых была до смерти Ксюши.

Ветер немного стих, и я, отставив пустую тарелку, подтянула ноги и обняла колени, продолжая смотреть на то, как белые точки кружат и накрывают город. Колин жил на одном из верхних этажей, и я не могла увидеть, как снежинки оседают на деревьях или стоящих на улицах машинах, но живо представляла себе, как они ровным слоем покрывают поверхности. Мне вспомнилось, как мы с Ксюшей, когда еще учились в школе, хватали санки и бежали на горку рядом с домом, чтобы с такой же ребятней кататься, пока одежда насквозь не промокнет. Потом мы, уставшие и счастливые, возвращались домой, где вкусно пахло мамиными пирогами, которые мы пытались схватить грязными замерзшими руками, а мама ругала нас и отправляла в ванну отогреваться. А когда мы выходили, распаренные и чистые, то усаживались всей семьей за стол и вкусно ужинали. Наш был накрыт скромно, но каждый из нас был счастлив просто потому что мы есть друг у друга.

Но теперь частички нашей крепкой семьи не стало, и как будто в нашей общей броне пробили брешь, которую никак не залатать и не заклеить.

― Если бы ты знала, как сильно я скучаю по тебе, Ксю, ― прошептала на русском, глядя на то, как стекло у моих губ запотевает от дыхания.

А потом я дернулась и резко повернула голову. Прислонившись к кухонному островку и сложив руки на груди, за моей спиной стоял обнаженный по пояс Колин и внимательно наблюдал. За мной.

― Почему ты не спишь? ― спросил он негромко.

Я делала глубокие вдохи, пытаясь утихомирить разогнавшееся сердце. Сама не могла понять, отчего оно колотилось сильнее: от его присутствия или от того, что он не был полностью одет. Я впервые видела его в таком виде: простые спортивные серые штаны, босой и с голым торсом. То, что я видела несколько ночей назад в его спальне, не считается, потому что тогда мне не удалось рассмотреть крепкие мышцы и темную дорожку волос, скрывающуюся за резинкой штанов. Я не могла видеть того, насколько его тело идеальное. Тогда я была занята Ноа, а сейчас меня ничто не отвлекало, кроме совести, которая уговаривала перестать пялиться на него.

― Лана, почему ты не спишь? ― я вскинула голову и посмотрела в его глаза. Он впервые назвал меня Ланой. Я едва привыкла к Милане вместо «мисс Белова», а теперь вот это.

― Не спится, ― ответила дрожащим голосом.

Колин сделал несколько шагов и сел напротив меня.

― Расскажи мне о ней.

― О ком? ― мой голос был не громче шепота.

― О твоей сестре. Я ее почти не знал. Расскажи.

Я вытерла одинокую слезинку со щеки и снова повернулась к окну. Прислонилась к нему лбом, чувствуя спасительную прохладу.

― Она была старше меня на шесть лет…

Глава 13

― Маленькие мерзавцы! Я доберусь до вас!

Я вскочила с кресла и отбросила в сторону книгу, услышав раздраженный вопль Карен.

― Вы отвратительные маленькие создания!

― Карен! Карен, это же дети! ― бормотала Нора.

Я открыла дверь и выглянула из своей спальни, когда шаги уже приближались. Не думая ни секунды, сделала два шага в коридор, и в меня на полном ходу врезалась Карен, сбив нас обеих с ног. Я сильно ударилась, но точно знаю, что предотвратила катастрофу для детей.

― Ты, дрянь! ― крикнула она на меня, поднимаясь. ― Притащила в наш дом своих убожеств!

― Не смей так говорить о моих детях! ― крикнула я на нее.

― Не твоих! Ты им даже не мать! И у тебя их заберут! Думаешь, я не вижу, как ты смотришь на моего жениха?! Думаешь, не замечаю, как у тебя изо рта течет слюна, когда ты его видишь? Я все замечаю!

Я действительно начала смотреть на Колина по-другому. После того вечера у окна мое отношение к нему поменялось. Внешне он был холодный и отстраненный. Похож на бездушную машину. Но внутри него скрывался мужчина с большим сердцем. Иначе как объяснить то, что он женился на мне только для того, чтобы помочь с усыновлением? Он сделал это, пожертвовав собственными стабильными отношениями. Да, он все еще состоял в них, и Карен каждую ночь спала в его постели, но все же. Он мог отказать, но не сделал этого. Точнее сделал, а потом передумал. Как объяснить то, что он гладил меня по волосам, пока я рассказывала ему про Ксюшу и снова тихо плакала? Как объяснить все то внимание, которое он уделял Ноа?

Я встала и отряхнулась. Злость в моем теле начала бурлить и пениться. Я почувствовала себя мегерой, способной ради защиты детей даже на убийство. Но не успела и рта раскрыть, как из кабинета показался Колин.

― Что здесь происходит?! ― рявкнул он, переводя взгляд с Карен на меня и обратно. Нора тихонько ретировалась. ― В мой кабинет. Обе! ― он скрылся в дверном проеме, и мы с Карен последовали за ним. Она ― быстро, отбивая ритм каблуками по паркету, а я — медленно, оттягивая неизбежное, потому что не хотела, чтобы я или дети становились яблоком раздора между парой.

Я вошла последней и прикрыла за собой дверь. Колин уже сидел в своем кресле, вокруг которого вилась Карен.

― Сядьте напротив и рассказывайте, ― Колин бросил на меня испепеляющий взгляд, скользнул им по телу и выразительно посмотрел на свою невесту.

Карен тут же примостилась в кресле напротив него, а мне ничего не оставалось, как сесть на диван в дальнем углу кабинета. Со своего места я видела только затылок блондинки, зато отлично могла наблюдать за Колином, как и он за мной.

― А теперь доходчиво и четко: что случилось? ― вот таким Колина я знала и к такому привыкла. Жесткому, безапелляционному и холодному.

― Ее маленькие монстры, ― Карен, не оборачиваясь, указала на меня пальцем, ― заменили мой органический кофе на обычный. И добавили в него соль! Я думала, что умру, Колин! Ты знаешь, что мне нельзя пить обычный кофе, у меня от него тахикардия развивается! ― она так противно визжала, что звенело в ушах. Но хуже было то, о чем она рассказывала. Мне едва удавалось скрыть улыбку, когда я представила себе, как она сделала глоток божественного напитка и еле, бедняжка, выжила от такой подставы.

Я перевела взгляд на Колина, который, прикрыв ладонью рот, потирал пальцем губы. Его брови были нахмурены, но глаза искрились смехом. Он быстро метнул на меня взгляд, и мне пришлось опустить голову, чтобы за завесой волос он не увидел улыбку, которая уже украшала мое лицо.

― Что скажешь, Милана? ―спросил он через несколько секунд.

― Думаю, дети перепутали.

― Кофе?! ― снова взвизгнула Карен так, что у меня сердце сбилось с ритма от противного звука.

― Ну да, кофе, ― медленно ответила я.

― Дети не пьют кофе! Они сделали это специально.

― Вряд ли, Карен. Они ничего такого не делают, они не вредят.

― О, еще как вредят. Например, нашим отношениям! ―она повернулась к Колину, и он, откинувшись на спинку кресла, глубоко вздохнул.

― Милана, не оставишь нас?

― Да, конечно, ― я поднялась и направилась к выходу из кабинета. У самой двери повернулась. ― Карен, мне очень жаль. Хочешь, я сварю тебе кофе?

― Нет!

Я вышла из кабинета. Я бы и не стала варить ей этот чертов кофе, но должна была предложить, потому что дети налажали и нужно было хотя бы попытаться это как-то исправить. Не знаю, почему я осталась стоять у приоткрытой двери, но, когда до меня донеслись голоса, не смогла удержаться от соблазна подслушать. Лучше бы я этого не делала.

― Что происходит? Почему ты такая нервная? ― донесся до меня приглушенный голос Колина.

― А какой я должна быть по-твоему? Ты морочишь мне голову два года, при этом женился на другой, приняв решение за час? У нас нет никакой интимной жизни, потому что, видите ли, в доме посторонние и дети! У тебя шумоизоляция в спальне, черт тебя подери! Я без твоей ласки уже неделю. Сколько я еще продержусь, как думаешь?