Знакомство с родителями - Мария Зайцева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И понимает, что нихера не готов.
Потому что к такому, бл*, не подготовишься, ну вот никак не подготовишься!
Главное, первую встречу пережить. Без лишних дырок в шкуре. Судя по ласке старой Барб, в семье особо не разговаривают.
И, если сразу не пристрелят, то велик шанс добрать свое потом.
Когда руки Деб будет у ее папаши просить.
Черт, чего ж так все сложно-то?
И это еще свадьба впереди!
Не, братухе в этом плане сказочно повезло.
Его Керри, мало того, что золото, так еще и сирота! Это ж пи**ц везение!!!
Шон достает еще бутылку пива, доканчивает чипсы. И обнаруживает, что пачка сигарет последняя.
А это уже херово. Потому что завтра приедет папаша-шериф, и надо будет как-то себя успокоить перед серьезным разговором с будущим родственником.
Шон обдумывает ситуацию и затем решительно идет к выходу.
Хрен с ним, купит сигарет, а заодно и Деб заберет из кафе. Пора ей уже. А то ночь скоро, темно там, страшно.
Маньяки всякие.
Дома, в кроватке девичьей, ждут не дождутся…
Шон покупает сигареты.
Едет по прямой наводке навигатора к месту встречи его малышки с подружками.
И с расстояния нескольких метров видит в панорамное стекло витрины, как Деб обнимается и целуется с мужиком.
Шон закрывает глаза, считает до пяти. Открывает.
Ситуация не меняется.
Деб сидит, рука какого-то утырка на ее хрупком плече.
На лице утырка веселье.
Пока что.
Шон усмехается. Убирает от греха подальше ключи. Снимает куртку.
И идет в кафешку.
Сегодня тут будут танцы.
Глава 15
– Этот?
Голос мужской. С начальственными нотками, грубый.
Шон открывает один глаз, но с лавки не поднимается. Много чести.
– Да, он самый.
Рядом на соседней лавке кряхтит Мартин. Шон косится на него, усмехается, морщась от боли в разбитых губах. Правильно, кряхти, придурок. Так тебе и надо, скоту.
Мартин садится на лавке, смотрит на подошедшего к клетке мужчину.
Ну, как смотрит… Не особо смотрит, конечно. Потому что, в отличие от Шона, у него подбиты оба глаза, и глядеть больновато. Но сам виноват, нехер подставляться.
– Уокер, значит…
Точно, по его душу…
А чего же не за Мартином, а?
Но, в принципе, правильно, Шон-то пришлый.
Непонятно, почему его противника вообще посадили.
Хотя нет, это тоже понятно. Кого-то же надо. Остальные-то разбежались, трусы.
Как скопом на одного налетать, так они борзые щенята. А как отвечать, так мы все не при делах…
– Дядя Том… – о, голос подал. Виноватится. Утырок.
– С тобой, придурком, я потом поговорю, отдельно. Сначала с Уокером. Вставай.
Шон садится на лавке. Глядит на мужика в шерифской форме.
Бл***…
Ну че, привет, будущий родственничек…
Веселая встреча, правильная…
– Шериф МакКорни, – коротко представляется мужик.
– Привет, шериф.
Голос после ночи на тюремных нарах хрипит и ломается. Пить хочется зверски, но Шон просить не собирается. Перетопчется.
– Давай, Уокер, на выход.
– А я? – опять подает голос Мартин.
– А ты, МакКорни, посидишь до приезда твоей матери.
– Дядя Том… Ну зачем маме позвонили?…
Шериф, больше не глядя на расстроенного родственника, коротко кивает Шону на выход и потом по направлению к своему кабинету.
– Шон, милый, – его маленькая девочка вскакивает с диванчика и рвется к нему обнимать.
Шон подхватывает тонкое тело, чувствуя себя распоследним придурком. Устроил девочке веселую ночку, молодец, бл*.
Но вот ничего не мог с собой поделать.
Как увидел лапу придурка Мартина на хрупком плечике его малышки, так и отключил голову. И даже сейчас с трудом помнит происходящее.
Шум, визг, звон посуды, крики, Дебби пытается виснуть на шее, причем, сначала у придурка, и за это Шон дополнительно помечает плацдарм, а потом и на нем. Что-то кричит, но слова не долетают.
Придурок высокий, юркий. Пару раз удается уйти от удара, но потом Шон его все же достает.
И тут же замечает пополнение. Из-за стойки прыгают в зал сразу двое крепких ребят. Ух ты, смертнички!
Шон рычит радостно, отодвигает за спину мельтешащую под ногами Деб и бросается вперед.
Короче говоря, все очень весело и задорно.
Потом приезжает полиция.
Шона и его противника забирают в участок. Плачущую Деб сурово просят идти домой и дожидаться отца, который приедет и даст ей по жопе, чтоб не стравливала самцов друг с другом.
Шон рычит, рвется и вообще буянит. Его соперник тоже не отстает.
В целом, все выглядит, как переполох в курятнике, когда туда лисица забирается. А он, Шон в роли пса-защитника.
И только уже в участке, успокоившийся и немного пришедший в себя Шон узнает грустную новость: его соперник, оказывается, и не соперник вовсе, а брат Дебби. Троюродный по материнской линии. Седьмая вода на киселе, короче. Но не для ирландцев. А его группа поддержки – это уже его родня. И, опять же, родня Деб.
И очень он, Шон Уокер, душевно вливается в ряды новых родственников.
С фейерверками и шампанским.
Молодец.
– Дебби, подожди нас здесь, – командует шериф, но его дочь упрямо хмурит брови.
– Нет, я с вами!
– Дебора!
– Папа!
– Шериф! – вклинивается Шон, решив, что терять ему уже нечего, за закрытыми дверями кабинета явно ему ничего хорошего не скажут, поэтому лучше не оттягивать неизбежное, – я хочу жениться на вашей дочери!
В участке наступает гробовая тишина. И только из клетки орет воодушевленный Мартин, сразу просекший, как отвлечь внимание своей мамаши от себя любимого:
– Молоток, Уокер! Это по-нашему!
Шериф МакКорни наливается краснотой так, что, кажется, его удар сейчас хватит, Деб поспешно кладет ему руку на грудь:
– Папа, папа, только спокойно, только спокойно, прошу тебя, папа…
Шериф смотрит на ладошку Дебби, затем переводит взгляд на стоящего в независимой позе Шона, отслеживает его потрепанный вид, рваную майку, забитые татухами руки, тоннели в ушах и молчит.
Потом выдыхает и опять кивает на дверь:
– В кабинет. Оба.
Затем переводит взгляд на сотрудников, и те сразу же принимаются работать. Усиленно. Дисциплину соблюдают.
– Дядя Том, соглашайся, наш человек, нормальный! – продолжает весело орать Мартин.
– МакКорни, уймись, – командует шериф коротко, – а то опять на две недели исправительных работ попадешь.
Мартин затыкается сразу же.
Шон усмехается. Этот новый родственник ему уже начинает нравиться.
В кабинете шериф садится в кресло, кивает Деб на диванчик. Шону ничего не говорит, не приглашает присесть, и тогда Деб показательно встает рядом с ним и переплетает пальчики с его лапой.
Шериф МакКорни смотрит на этот протест и дергает уголком рта. Потом берет бумагу со стола и читает. Громко, явно не для себя.
Для них.
– Уокер Шоннан Джеймс. Двадцать пять лет. Белый, католик. Два тюремных срока за хранение и распространение наркотиков. Последний раз в тюрьме Сан Квентин. Многочисленные нарушения правопорядка, драки, вождение в нетрезвом виде… Штрафы за неправильную парковку и превышение скоростного режима в пяти штатах… Образование: неоконченная средняя школа. Работа: полгода в автосервисе, механиком.
Он поднимает глаза на стоящую перед ним парочку, откладывает бумагу:
– Ну что я могу сказать? Прекрасный выбор, Дебби.
– Папа! – начинает Деб, сжимая руку Шона до побелевших пальцев, – это все в прошлом! Шон уже давно…
– Полгода, я в курсе, да, это
