ИСТОРИЯ РЕЛИГИИ в 2 томах В поисках пути, истины, и жизни - протоиерей Александр Мень

Для нас навсегда останется тайной, что пережил египетский беглец среди безмолвия Хоребских гор, но мы знаем, что отныне он становится верным служителем Бога Незримого, Бога — Властителя человеческих судеб. Бога, возложившего загадочную историческую миссию на него, Моисея, и на его народ. Это тот Бог, которому молились люди в незапамятные времена. Веру в Него свято хранили предки Израиля. Он — Бог, открывшийся Аврааму, Бог праотцев. Он пребывает выше бытия и жизни. Он — Сущий, имя Его Ягве.

Библия рассказывает, что Моисей однажды забрел далеко в горы и оказался в каком–то древнем святилище. Там из недр терновника, охваченного невиданным неопаляющим огнем, он услышал голос Божий, призывавший его на служение. Смущенный и испуганный, Моисей пытался уклониться, но голос властно требовал, чтобы он шел как вестник Неба к своему угнетенному народу и избавил его от рабства. Он должен привести евреев сюда, к святой горе, и Ягве даст им во владение страну, текущую молоком и медом.

Около 1230 г. до Р.Х., в третье лето царствования сына Рамсеса II, фараона Мернептаха, Моисей появился среди израильских рабов. Он заговорил о Боге евреев, о Том, Кому поклонялись Авраам и его предки, когда были свободны, о том, что Бог обещал освободить их из «Дома рабства» и привести в землю, где некогда обитали их отцы. Он призывал народ покинуть Египет и отправиться в пустыню «на три дня пути», чтобы там совершить великое жертвоприношение Ягве, Богу Израиля.

С первых же шагов он был встречен недоверчиво и даже враждебно. Волнения, вызванные его проповедями, заставили египтян усилить надзор и прибавить работ.

Упорная борьба, которую бесстрашный левит вел с египетскими властями, окружена поэтическими преданиями: однако из них можно заключить, что на первых порах он преуспел довольно мало. Но вот сама судьба пришла на помощь Израилю. В стране вспыхнула эпидемия, которая окончательно расстроила порядок и послужила поводом к анархии.

Моисей дал сигнал к исходу. Поспешно совершив традиционный обряд, израильтяне со своими стадами, а также разноплеменные рабы, работавшие вместе с ними, двинулись из окрестностей Рамсеса и Суккота. Моисей не повел их прямо на восток, потому что там, на «филистимской дороге», располагались цепи египетских фортификаций. Во время своих странствий он хорошо изучил район и, проходя через пустынные местности, умело избегал пограничных постов. Наконец беглецы раскинули лагерь недалеко от крепости Этам. Дальше путь был закрыт. Единственным спасением было сняться с места и углубиться в пустыню к берегам Тростникового моря. Бегство продолжалось всю ночь.

Когда Мернептах узнал, что Израиль и другие еврейские племена скрылись на востоке, он, не теряя ни дня, погнал колесницы к берегам Тростникового моря. О местоположении Израиля ему, очевидно, донесли из Этама. Теперь пустыня «заперла» евреев. С одной стороны были непроходимые камышовые топи, с другой — надвигались колесницы фараона.

Раздались крики ужаса… «Разве мало было гробов в Египте, что ты привел нас умирать в пустыню?» — бросали беглецы упреки Моисею. Но вождь верил в то, что Небо спасет его народ даже и в этот отчаянный момент. «Не бойтесь, увидите спасение Ягве», — воскликнул он и, не медля более ни минуты, повел израильтян через топи.

Невзирая на то, что над топями собрались тучи и надвигался настоящий ураган, египтяне продолжали погоню. Возможно, они и успели бы настигнуть часть беглецов, но с каждым шагом им было все труднее и труднее пробираться в сгустившемся мраке. Тяжелые колесницы застревали в вязком иле, гроза бушевала, ветер переменился и теперь гнал волны на преследователей. Только тогда поняли египтяне, какая опасность им угрожает, и поспешно повернули обратно. Но вода настигла их.

Израильтяне, которые тем временем уже стояли на сухой возвышенности, наблюдали за отчаянными попытками всадников и не верили своим глазам. Произошло нечто такое, чего не ждали ни евреи, ни египтяне. Всего час назад израильтяне были на волосок от гибели. Преследователи беспощадно расправились бы с ними; но вот теперь Ягве спас Свой народ и остановил грозного врага. Это несомненно было чудо, хотя внешне действовали обычные стихийные силы.

Имеет ли право современный человек смотреть свысока на эту уверенность беглецов в особом покровительстве неба? История небольшого племени, чудом уцелевшего среди превратностей судьбы и ставшего носителем Единобожия среди языческих народов, поистине изумительна. Для тех, кто отрицает внутренний смысл в судьбах народов, здесь — лишь какое–то необычайно счастливое стечение обстоятельств. Но христианство оценивает ветхозаветную историю с иной точки зрения и признает в ней проявление того незримого Разума, Который направляет ход мироздания, человеческую историю и судьбу отдельной личности.

Все дальнейшее путешествие Израиля среди безводных долин и гор сопровождалось страхами и неожиданными радостями.

На границе пустыни Син, у предгорий Хоривского хребта, караван вступил в пустынную местность и долгое время продолжал путь, не встречая ни колодца, ни ручья. Путников мучила жажда. Ропот недовольства перешел в открытое возмущение. Было мгновение, когда в Моисея едва не полетели камни. Это был критический момент: власть над взбунтовавшейся толпой ускользала из рук вождя.

В эту трудную минуту Бог вновь пришел на помощь Своему избраннику. Моисей приказал долбить известковую скалу шестами, и, когда после долгих усилий образовалась впадина, он сильно ударил своим посохом и в образовавшееся отверстие хлынула ключевая вода. Раздались радостные возгласы. Путники были спасены.

Все эти на первый взгляд незначительные события сыграли колоссальную роль в судьбе сынов Израиля, непрерывно пребывавших между страхом и надеждой.

Какова же была конечная цель Моисея? Он решил дойти до тех самых мест, где пас стада во время бегства, где прозвучал для него голос Божий. Он хотел там, у святой горы, вдохнуть в Израиль новый дух, вдохнуть веру, энергию, смелость. Он хотел привести к подножию Синая своих соплеменников, как бы говоря: «Боже! Вот люди, которых Ты призвал меня спасти. Я привел их к Тебе».

Через несколько дней после остановки у Синая вождь велел готовиться к великому моменту: люди заключали торжественный союз с Богом. Это было нечто неслыханное, ибо в сознании восточных народов человек был совершенным ничтожеством по сравнению с Божеством, и заключение между ними союза было бы невероятной дерзостью.

Но здесь Сам Владыка жизни устами Своего пророка объявляет условия этого поразительного договора: «Если вы будете слушаться гласа Моего и соблюдать завет Мой, то будете Моим уделом из всех народов, ибо Моя вся земля, а вы будете у Меня царством священников и народом святым» (Исх 19:5—6).

Так рождается народ Завета, народ Божий; из семени Авраамова выходят первые, еще слабые ростки Ветхозаветной Церкви, прародительницы Церкви Вселенской. Отныне история религии будет уже не только историей тоски, томления и поисков, но она станет историей Завета, диалога между Творцом и человеком.

Библейское предание рисует величественную картину заключения этого священного Завета.

Народ покинул лагерь и подступил к самой подошве горы. Все в трепете устремили взоры на ее вершину, над которой повисли непроницаемые тучи. Время от времени среди них вспыхивали молнии, и удары грома отдавались среди расселин трубными звуками…

Между тем Моисей отделился от народа и стал подниматься все выше и выше к синайской вершине. Вот он уже скрылся среди утесов, уходя туда, где неистовствует гроза и буря, где густой сумрак окружает божественную Тайну.

Но вот Моисей снова в лагере Израиля. В торжественной тишине провозглашает он Божий Завет и кропит народ жертвенной кровью в знак заключения Союза.

Заповеди, начертанные на двух каменных плитах — скрижалях, гласили:

1. Я — Ягве, Бог твой, который вывел тебя из земли Мицраим, из Дома рабства. Ты не должен иметь других богов пред Лицом Моим.

2. Ты не должен делать себе никакого изображения божества.

3. Ты не должен употреблять понапрасну имя Ягве, Бога твоего.

4. Помни день субботы, чтобы праздновать его.

5. Почитай отца и мать.

6. Ты не должен убивать.

7. Ты не должен распутничать.

8. Ты не должен красть.

9. Ты не должен давать ложного свидетельства на ближнего своего.

10. Не желай дома ближнего твоего, ни жены его, ничего, что у ближнего твоего (ср. Исх 20:1–17).

Какие простые на первый взгляд слова! Но если нам они кажутся чем–то само собой разумеющимся, то для древнего мира они звучали небывалым откровением. Достаточно вспомнить, какие отношения между человеком и божеством царили в Египте, Вавилоне, Греции, чтобы понять, насколько необыкновенными должны были представляться современникам священные законы, начертанные на скрижалях. Эти два невзрачных, грубо отесанных камня имели неизмеримо большее значение для духовной истории человечества, чем тысячи искусно украшенных ассирийских и египетских памятников.