Нежданная удача - Элейн Барбьери

«Кстати, о плохих людях», — вспомнила вдруг Тесса.

— Ты когда-нибудь слышала о Харли Ноксе?

— А, этот…

— Что это значит?

— Он плохой человек.

— А Лаки, значит, хороший?

— Лаки не использует женщин в своих интересах, а Харли Нокс использует. Его бордель известен на многие мили вокруг.

— Это правда? Ты говоришь так, потому что у Харли не нашлось доброго слова о тебе или о Лаки?

— Ты говоришь о нем так, словно вы встречались. — Взгляд Мэгги стал настороженным. — Харли Нокс подходил к тебе?

— Он… Он был очень любезен.

— Он никогда не бывает любезен без особой на то причины.

— Мэгги…

— Держись от него подальше, Тесса.

— Но…

Мэгги встала и резко отвернулась к плите.

— Закончим этот разговор, — сердито бросила она. — Поступай как знаешь. Ты все равно сделаешь по-своему. — Мэгги оглянулась на Тессу и неожиданно улыбнулась. — Есть хочешь? Я сварила куриный суп.

— Куриный суп?

Тесса вспомнила старую курицу, которую утром видела во дворе.

— Она все равно уже ни на что не годилась, — ответила Мэгги, словно прочла мысли Тессы, — поэтому я оказала ей такую услугу. У меня еще осталось несколько хороших курочек, которые несут яйца.

Тесса слабо улыбнулась в ответ.

— Привыкай, Тесса, — с неожиданной резкостью сказала Мэгги. — Это Сан-Франциско. Мы делаем то, что должны делать, чтобы выжить.

Мэгги снова повернулась к плите.

«Отчаяние может заставить тебя ступить на такую дорожку, о которой ты и не догадываешься».

Это — не о ней! Она никогда не уподобится тем женщинам, которые испытали робость, столкнувшись с трудностями в Сан-Франциско. Она завтра же найдет подходящую работу. Кто-нибудь ей ее предложит.

— Я специально пришел сюда пораньше. Надеялся быть первым в очереди, чтобы потом успеть еще раз взять еду, пока она не закончилась.

Лаки с хмурым видом слушал заявление Страйка Уилсона. Лучи заходящего солнца ярко освещали выцветшую палатку, а тяжелый брезент развевался и дрожал на легком ветерке. Работники шумно двигались между столами, мыли, чистили их и натирали до блеска стаканы. Еще не наступил тот час, когда палатка обычно заполнялась людьми.

Лаки пристально рассматривал ужасно старого старателя, благодаря которому вчера вечером у стола Тессы образовалась очередь, чтобы попробовать приготовленное ею рагу. Он видел бороду и седые волосы, морщинистое лицо, потрепанную и выцветшую одежду и старые башмаки, запяпанные грязью от многочасового стояния в воде в процессе мытья золота. Лаки поморщился. Вряд ли в Тессе Страйка могло заинтересовать что-то еще, кроме еды. Он слишком стар.

— А где она? — спросил мужчина помоложе, появившийся за спиной Страйка. — Ничего вкуснее вчерашнего рагу я не ел, поэтому подумал, что стоит прийти сюда пораньше, чтобы перекусить. Между прочим, — таинственным голосом сказал он, обращаясь к Лаки, — эта молодая леди что-то говорила о десерте, который напомнит о доме. Я с нетерпением этого жду.

— Я тоже.

Лаки посмотрел на двух мужчин, которые встали в очередь за Страйком. Они оба оказались моложе Страйка. Выцветшая одежда и пыльные башмаки свидетельствовали о том, что они работали на приисках, но Лаки знал, что один из них вернулся со своего участка на две недели, во время которых часто посещал все палатки на площади. Но когда Тесса принесла еду, он задержался в палатке Лаки на всю ночь, чтобы поиграть.

Он был одним из многих, которые поступили точно так же, и Лаки не понимал истинной причины такого поведения.

Лаки еще больше нахмурился. Его раздражала длина предполагаемой очереди, которая быстро росла за спиной Страйка. Эти люди были уже не первые, кто спрашивал о Тессе, как только Лаки час назад перешагнул порог палатки. И у него было такое чувство, что они не последние.

— Тесса не вернется, ни сегодня, ни завтра, никогда, — заявил Лаки.

— Что?

— Я сказал, что Тесса не вернется, — повторил Лаки, заметив, что мужчины за соседними столами вскинули головы в ответ на его слова.

— А в какой палатке она будет? Должно быть, кто-то перехватил ее.

— Она не собирается ни в какую другую палатку, — хмуро заявил Лаки. — Она возвращается домой.

— Нет! — выкрикнул из очереди мужчина средних лет. — Она сказала, что пробудет здесь некоторое время, пока не заработает денег на дорогу домой.

— Ей не надо зарабатывать деньги! — прорычал Лаки. — Я покупаю ей билет.

— Твои деньги ей не нужны, она их заработает. Она такая! — сказал Страйк Уилсон. — Я поговорил с ней. Она хорошая девушка, настоящая леди, и со здравым смыслом у нее все в порядке, за что ее матери спасибо. В этом городе мимо таких, как она, трудно пройти.

— И готовить она умеет.

Лаки почувствовал, как краска заливает лицо.

— Разговор закончен, — грубо сказал он. — Ты собираешься играть в карты, Страйк, или пришел сюда, чтобы просто постоять?

— Значит, ты закончил разговор, да?

Лаки не ответил, и Страйк, подождав минутку, отодвинул стул и сел напротив Лаки.

— Думаю, мне надо сыграть, — он оценивающим взглядом окинул Лаки, — потому что этой ночью удача покинет тебя.

— Почему ты так думаешь? — сердито посмотрел на него Лаки, раскладывая карты.

Он видел, что некоторые из стоявших в очереди за Страйком, ворча, потянулись к выходу.

— Я могу назвать тебе три причины. Здесь нет этой молодой леди, чтобы собрать в палатке толпу людей, это раз. Некоторые сейчас отправятся куда-нибудь искать ее, это два. Ну и три — мне кажется, это не твоя ночь.

— Раньше мне не нужна была Тесса, чтобы собрать здесь людей.

— Ты сам сказал, что это было раньше, — ответил Страйк.

Он посмотрел на карты, которые ему сдал Лаки, и улыбнулся.

Лаки бросил взгляд на собственные карты, стараясь не показывать своего раздражения. Возможно, Страйк прав. Возможно, удача покинула его.

Во всяком случае, он покончил с Тессой.

Покончил.

Делайла улыбнулась. Гул внутри палатки нарастал по мере приближения ночи, становясь громче с каждой выпитой бутылкой виски. Она оттолкнула от себя чью-то шаловливую руку и улыбнулась обидчику, зная, что не может превращать во врагов мужчин, которые сегодня бедны, а завтра — богаты. Никогда не знаешь, кто перед тобой. Она молча признавала, что гвалт сегодня стоял не такой, как обычно, потому что толпа посетителей заметно поредела. Но Лаки нанял ее развлекать мужчин, делать их счастливыми, пока они пьют и играют в карты. И она не собиралась его подводить.

Делайла снова бросила взгляд на стол Лаки и, стараясь не хмуриться, коснулась рукой высокой прически. Она надела платье из позолоченного атласа, одно из любимых платьев Лаки, потому что глубокий вырез оставлял мало простора для воображения. Она старательно уложила волосы, сделала яркий макияж, потратив на все это не один час. Пока все ее усилия были напрасны. Лаки был слишком занят игрой, чтобы заметить ее старания. Он проигрывал.