Как в индийском кино - Марина Серова

– Значит, помогал ему Иван Степанович? – уточнила я.

– Да, тем и держал! Только Вадим с Лоркой в одной постели ни одной ночи не спал! – уверенно заявила она. – Квартира у Шмаковых пятикомнатная, вот он на диване в гостиной и жил. Не знаю уж, на что сама Лорка надеялась, но тут Вадим скалой стоял: нет, и все! Ну она и пустилась во все тяжкие, по материным стопам пошла, та тоже всю жизнь от мужа гуляла. Вот они на пару и куролесили.

– И Шмаков все это терпел? – удивилась я.

– А он сам этот путь прошел, – презрительно выговорила она. – Только женился в свое время сознательно, по расчету. Квартиру же эту тесть его получил, он был ректором экономического института, членом-корреспондентом Академии наук.

– То есть Лариса не дочь Ивана Степановича? – уточнила я.

– Да! Так что понимал он Вадима, как никто другой, а еще ценил, говорил, что смену себе готовит, а на Лорку он давно рукой махнул. Она вся в мать пошла, такая же беспутная! – консьержка горестно махнула рукой.

– Какая же вы наблюдательная! – восхитилась я.

Она тихонько рассмеялась и объяснила:

– Просто я в этом доме с детства живу, – и в ответ на мой удивленный взгляд, добавила: – Квартиру получил мой отец, он был начальником военного училища. Так что жизнь всех этих людей прошла у меня на глазах. А сама я всю жизнь в школе проработала – учительница, завуч, директор, а там без наблюдательности пропадешь.

– Да, а у меня такого опыта нет, – грустно вздохнула я и спросила: – Почему же вы здесь? – я кивнула на стол.

– У детей давно своя жизнь, и я не хочу быть им обузой, а так хоть на коммунальные платежи заработаю – разве на мою пенсию такую квартиру можно содержать? А переезжать не хочу – новое место, новые люди… – объяснила она.

– Ну и как же бедный Вадим Сергеевич жил? – поинтересовалась я.

– Несладко приходилось, – вздохнула она. – А когда Лорка уж очень сильно скандалила, то он к матери уходил, бывало, по нескольку месяцев там жил. Потом возвращался, конечно! Куда же ему деваться-то было? Он человек подневольный!

– Ну и дела! – потрясенно сказала я и ничуть при этом не лукавила – бедный Вадим! – А дальше что?

– Потом все резко изменилось. Шмаков с работы ушел, фирму создал и Вадима с собой забрал. И ведь не прогадал – жить-то они намного лучше стали. В материальном смысле. А так, как скандалила Лорка, так и продолжала. А лет девять тому назад Вадим вообще из дома ушел, совсем! Скандал тогда у них случился, да такой, какого еще не было, – до битья посуды дело дошло, – покачала головой она. – Но вот из-за чего поругались так страшно, я не поняла, и Аглая мне ничего толком не сказала, только, как всегда, на стороне Вадима была. Странно, – пожала плечами консьержка. – Аглая обычно делилась со мной их семейными тайнами, когда за книгами приходила.

– Она много читала? – удивилась я.

– Она, конечно, из деревни, образование соответствующее, восемь классов всего, но со временем, простите за выражение, пообтесалась, приобрела вполне пристойный вид и стала выглядеть, как любая коренная горожанка, – сообщила она, но какой же снобизм прозвучал в ее голосе.

– И что же Вадим Сергеевич? – вернула я ее к прерванному разговору.

– А он с тех пор тут появлялся только иногда, самое большее – раз в месяц, а то и реже, но никогда не оставался ночевать, – подчеркнула она. – Иван же, как овдовел, так женился на молодой, дом за городом выстроил и туда съехал.

– Но в пятницу-то Вадим Сергеевич пришел, – напомнила я.

– Да, явился, но сугубо по делу. Мне их новая домработница сказала, что Жанка замуж собирается и родители жениха прийти должны, вот и Вадима заставили появиться, чтобы приличия были соблюдены. Так что шел он в квартиру с видом самым безрадостным.

– По нему было видно, что он сильно выпил? – спросила я.

– Запах я почувствовать не могла, потому что он мне только кивнул, но… – она задумалась. – Вы знаете, как ходят пьяные, когда они изо всех сил стараются выглядеть трезвыми?

– Конечно, – кивнула я.

– Вот именно так он и шел, – подтвердила она. – Да, невеселый у него был вид, – повторила консьержка. – Видимо, предчувствовал, что ничем хорошим этот визит не кончится. Так и произошло. Ой, как она ему вслед орала! Он мимо меня уже пулей пролетел, за ним уже и дверь закрылась, тут она и начала вопить: «Вы меня все пьянкой попрекаете, а сам-то! Нажрался, как скотина! Руки распускаешь!» Ну и все в этом духе. Родня-то их будущая такого никак не ожидала и быстренько ушла.

– Простите, Лариса пьет? – удивилась я.

– О-о-о! Еще как! – покачала головой она. – Пока мать была жива, она Лорку как-то сдерживала, а после ее смерти, особенно когда сам Шмаков съехал и они с дочкой вдвоем остались… Тут такие гульбища были! Мы милицию вызывали! Уж не знаю, что Шмаков сделал, но гостей с тех пор она не водила, но как пила, так и пьет. При Мише она, правда, немного присмирела, а потом… Уж как он уговаривал ее пить бросить! Видать, серьезные у него намерения были. Только выгнала она его, со скандалом, с криком, чтобы он ее жизни не учил, что она живет, как ей нравится, ну и все такое.

– А что это за Михаил? Откуда он взялся? – насторожилась я, потому что в голове сама собой возникла мысль: а не причастен ли он к исчезновению Вадима? А что? Если у него имелись какие-то планы в отношении Ларисы, либо квартиры, либо он хотел свое положение поправить с помощью ее отца… Да мало ли какие появляются мотивы?

– Миша? – переспросила консьержка. – Так Лорка с ним где-то на отдыхе познакомилась, вот он следом за ней сюда и приехал. Она ведь по-прежнему красива, хотя вид у нее теперь… – она замялась.

– Потасканный? – спросила я.

– Потрепанный, – более интеллигентно выразилась консьержка и продолжила: – Ничего не скажу, Михаил красивый мужчина, вежливый, воспитанный… Поначалу-то у них все хорошо было, она его к отцу на работу устроила, а потом сорвалась! – она махнула рукой. – Ну если человек алкоголик, а ему пить не дают, долго он такое терпеть будет? Пошлет куда подальше! Вот и она его послала! Он сначала еще приезжал сюда, пытался с ней помириться, да куда там! Она за все время, что трезвой была, отрывалась. С лестницы его спустила не хуже, чем Вадима в ту пятницу, и вслед ему, не стесняясь, высказалась.

– А его имя вы полностью не знаете? – осторожно, как бы между прочим, поинтересовалась я.

– Михаил Иванович Васильев, – ответила ничего не подозревавшая консьержка.

«Ах ты гнида! – мысленно воскликнула я. – Через бабскую кровать карьеру делать! Ну ты и подонок!» Вслух я этого говорить, естественно, ничего не стала и только спросила:

– И он больше так и не появлялся?

– Ну почему же? Вчера вместе со Шмаковым приезжал выяснять, куда Вадим делся, – сообщила она.

– Вы и вчера работали? – сочувственно спросила я.

– Нет, – усмехнулась она. – Мы работаем сутки через трое, но я живу в соседней с ними квартире, а стены… Сталинка сталинкой, а слышимость прекрасная. Крик стоял страшный, Лорка вопила как ненормальная… Впрочем, я подозреваю, что она не совсем адекватна.

– Кажется, мне предстоит очень тяжелый разговор, – сказала я, поднимаясь.

– Боюсь, что он вообще не состоится, – предупредила меня консьержка.

– Она ушла? – спросила я.

– Думаю, Лариса уже не в состоянии связно излагать мысли, – интеллигентно сформулировала она.

– Так ведь еще и двенадцати нет, – удивилась я.

– У нее свой режим дня, – заметила консьержка.

– А домработница дома? – спросила я.

– Сегодня еще не выходила, – ответила она.

– Ну тогда хоть с ней поговорю, – сказала я.

Направляясь наверх, я тихонько мурлыкала себе под нос: «На дурака не нужен нож, ему с три короба наврешь, и делай с ним, что хошь», потому что разговаривать с такого рода людьми, как эта консьержка, давно уже научилась. Чувствуя некоторую приниженность своего положения, они изо всех сил стараются показать собственную значительность, то, что они умнее других. И, стоит притвориться наивной дурочкой, как они демонстрируя свое превосходство, преподнесут всю информацию на блюдечке. Да и привычка постоянно поучать и воспитывать кого-нибудь у этой консьержки тоже сыграла мне на руку. А вот вздумай я разговаривать с ней иначе, никакой полезной информации не получила бы.

На мой звонок дверь открыла разбитная бабенка лет тридцати, и я поняла, что это и есть домработница.

– Лариса Ивановна дома? – спросила я.

– Приболела и не принимает, – заученно ответила она.

– Тогда я с вами поговорю, – сказала я, входя в квартиру.

– А вы кто? – она подозрительно посмотрела на меня.

– Частный детектив, зовут Татьяна Александровна, а нанял меня Иван Степанович, – объяснила я.

– Так что рассказывать, я же не знаю ничего, – ответила она, но я поняла, что это не так.

– Вам зарплату кто платит? – невинно поинтересовалась я.

– Лариса Ивановна, – сказала она.