Назад в СССР: 1986. Книга 6 - Максим Гаусс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мы покинули лавочку и выдвинулись в сторону «Ресторана». Того самого, где когда-то, еще будучи школьником, я отмечал свой выпускной. Где мы наконец-то тесно сблизились с Юлькой.
Нет, я вел их не в сам ресторан, а в располагающуюся в соседнем здании столовую. Насколько я помнил, она работала не только по будням, но даже и по субботам.
— Ну а у вас какие новости? — поинтересовался я, пока мы шли к виднеющемуся вдалеке зданию.
— Ну, во-первых… — начал Андрей. — Поражает реакция наших чекистов. Все замяли. Хода громкому делу не дали. Точно известно, что куратор и его телохранитель попали в делегацию незаконно. Вроде как в последний момент, уже в самом Киеве, в автобус сели совсем другие люди. У них были документы и специальное разрешение. Ну а настоящие члены комиссии, так и остались в гостинице, связанные. Их обнаружили позднее, когда сам председатель этой делегации сообщил, что не знает этих людей…
— Ханс Бликс? — изумился я. — Ему что, показали трупы? Не слишком ли это?
— Скорее всего, да. Нужно же было как-то опознать их личности.
— Да-а, представляю, какая каша заварилась там, куда они убыли. Конечно, если бы погибли настоящие ученые, тогда точно был бы международный скандал. Наверняка, чтобы замять эту историю, понадобилось вмешательство верхушки КГБ, — ухмыльнулся я. — Даже не верится, что мы во всем этом участвовали.
— Угу… Во-вторых, возможно мы нащупали след Клыка.
Я остановился и посмотрел на них с изумлением.
— И вы молчали? Почему сразу не сказали?
— Потому, что это лишь непроверенное предположение, — ответил Григорий. — Когда те люди из банды держали меня в подвале, несколько раз упоминали заказчика. Называли его Виктором.
— Так… Но этим Виктором мог быть кто угодно. С чего вы решили, что это Клык?
— А вот тут самое интересное. Пока я был здесь, быстро смотался в «РОВД» Чернигова и побеседовал со следователем, который ведет дело по той банде, что взяли в подвале. Тот оказался на редкость толковый мужик, к тому же был благодарен за то, что именно благодаря нашей наводке, взяли настолько интересную рыбу. Так вот, мне даже разрешили побеседовать с одним задержанным, который остался в живых. Когда я показал ему ориентировку, он с готовностью подтвердил, что на ней изображен тот самый заказчик. То есть, Виктор.
— Я все еще не понимаю, где тут взаимосвязь?
— Пробив по базе, мы нашли более ста человек с именем Виктор, подходящих по возрасту. И один из них находится в базе, без фотографии. Его полное имя Клыков Виктор Юрьевич. По возрасту и описанию примерно подходит.
— Что-то не верится, что все так просто. Не мог Клык так легко подставиться, — усомнился я, не дослушав.
— Леха, погоди. Дай договорить. Этот Клыков, с восемьдесят второго по восемьдесят четвертый год, неоднократно покидал территорию СССР. То в Польшу, то в Чехословацкую республику, то в ГДР. Понимаешь, к чему я клоню?
— Да. Что этот самый гражданин Клыков и есть Клык?
— Ну, можно сказать и так.
— Не верю. Кем этот Клыков работает?
— Не поверишь, он работает на заводе Юпитер. И работает с начала восемьдесят четвертого года. Точнее работал.
— В смысле?
— А теперь мы подошли к самому интересному. Я навел справки и выяснил очень любопытный факт. В ноябре восемьдесят четвертого года, в возрасте сорока семи лет, этот Виктор неожиданно умер от сердечного приступа. Родственников у него не было, друзей тоже. Похоронили его и все, дело с концом.
— Блин, Андрей. Не томи ты, рассказывай до конца уже! — не выдержал я.
— Все предыдущие места работы этого Виктора Клыкова неизвестны. Просто отсутствуют, как будто он вообще ранее не существовал. И я подозреваю, что это кем-то организовано неспроста. Быть может, вот он ключ к тому, почему Клык в курсе многих вещей творящихся в самом комитете? Он числился в конторе официально, работал и был кротом.
От всей этой информации у меня голова кругом пошла. Работу, которую провел Андрей, невозможно не оценить. Вот только, что нам это дает? Что Клык давно умер?
Бред!
— Мне кажется, ты пошел не в том направлении. Клык и Клыков не может быть одним и тем же человеком, потому что это банально. Ну сам подумай, разве оперативник иностранной разведки станет так бестолково маскироваться?
— Я об этом думал. И это единственное, что нас останавливает. У меня есть стойкое предположение, что с момента своей официальной смерти, Виктор Клыков перестал существовать. Но только по документам. А на самом деле он есть.
— А почему бы просто не присвоить себе чужую личность? — спросил я.
На мгновение Андрюха задумался.
— А вот об этом я даже не подумал…
— Вот на то оно и выходит, что ничего нам это не дает. Но на всякий случай нужно проверить. Говоришь, что нет ни одной фотографии этого Клыкова? А как насчет лечебного заведения?
— Возможно. Или поднять пропуск на территорию завода Юпитер. Ведь как-то он туда заходил, значит, имелось фото. Вдруг пропуск все еще где-то в архивах лежит? По фотографии мы поймем, он это или нет. Отец, говоришь, ты хорошо разглядел Клыка?
— Ну не особо, в подвале было темно, — кивнул Григорий. — Вообще, каждый раз, как он приходил, мне на голову мешок одевали. Но один раз его надели криво и через край я все-таки разглядел лицо Клыка. По моему описанию Андрей потом и делал фоторобот.
— Ясно. Тогда попробуйте узнать на Юпитере хоть что-нибудь за пропуск, а я пока встречусь со знакомым из КГБ. У меня встреча на три часа запланирована.
— Тогда на связи. Телефон ты помнишь.
— Кстати, а где вы остановились? — поинтересовался я.
— Пусть это останется тайной? — улыбнулся Андрей. — Мы в городе.
Сказано это было без недосказанности или недоверия. Пусть у нас с Андреем изначально не было симпатии друг к другу и выяснив кто есть кто, мы не бросились обниматься с криками «Здорова земляк»! Поначалу мы не доверяли друг другу, но эти границы растаяли сами собой и это правильно. Действительно, будет лучше, если я не буду знать, где именно они расположились.
На этом мы и разошлись — курсант с отцом скрылись в здании столовой, а я ускорился и направился в сторону речного вокзала. Идти далеко, да и погода далеко не благоприятная, но времени было достаточно.
Вновь пошел легкий снег. Погода была не сахар — мрачные тучи нависли над Припятью. Было ощутимо холодно, около минус пятнадцати.
Я никогда не любил холод, поэтому накинул на
