Айдест. Истинная для альва - Анастасия Эрн
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Ох-хо, я до сих пор помню, как ты бежал по коридору, придерживая портки, – обнимая себя за живот, сквозь смех проблеял Айрест. – А за тобой эта престарелая бабища, лысая и беззубая.
Айдест скрипнул зубами.
– Я тоже до сих пор помню, как ваши зады оказались в болоте. А жабы так мило пели вам серенаду.
– Ладно, ладно, мы поняли, – хором ответили братья и вмиг перестали паясничать.
– И даже не смотрите, – снова осадил их Айдест и чуть ближе подъехал к Софи.
– А что заставило такую красавицу оказаться здесь? – не понял намека Айдеста старший брат, чем заставил Софи смущаться еще сильнее. – К сожалению, наш младшенький немного туповат и обделен манерами, но мы готовы скрасить ваше путешествие, загладить нанесенный ущерб и исправить плохое впечатление… Так как вас зовут, рисса?
Тут конь Айдеста всхрапнул и, гарцуя, отпихнул Айреста в сторону.
– Я же сказал, даже не смотри. Эта девушка уже занята! – заявил архонт и буквально спрятал ее за своей спиной.
– Да? – робко вопросила Софи. Голос ее задрожал. Она не понимала, что происходит. Абсолютно.
Вроде бы братья минуту назад пытались друг друга убить, а сейчас разговаривают так, словно ничего не было. И мало того, они еще и флиртуют!
– Я… Позвольте представиться, рисса… – начала Софи, но тут же была жестоко прервана.
– Да ладно тебе Айрест, она же всего лишь человек, пусть и наделенный магией, но слабый никчемный человек. И, как видишь, наш братец сам намерен поиграть с ней, – едко процедил Айсмир,– А его игрушки, как ты знаешь, долго не живут, – в конце своей речи альв хохотнул.
Намек на нежить был таким грубым и таким откровенным, что Софи мгновенно сковало цепкими щупальцами страха.
Айдест не смог сдержаться и зарычал. Его умертвия, почувствовав злость хозяина, издали страшный вой и синхронно повернулись в сторону братьев.
– Жаль будет увидеть такую милую горячую цыпочку холодной и бесстрастной, но, пожалуй, ты прав, Айсмир. Поехали, а то не успеем до темноты навестить могилу матушки. Ведь именно для этого мы и ехали в это захолустье.
Братья натянули поводья, и прежде, чем Софи успела их окликнуть и объяснить, что мост сломан, альвы ускакали.
Айдест скрипнул зубами. А потом развернулся к девушке. Он вытащил из кармана платок. Тонкий, чисто-белый, с ажурным краем и вышивкой. С совершенно невозмутимым видом взял руку Софи, ту, что поцеловал Айрест, и начал вытирать платком. Так, будто его брат испачкал ее.
– Что вы делаете? – Софи попыталась вырвать свою руку, так как все это походило на дурную комедию. Ее рука была абсолютно чистой.
– Хочу убедиться, что с тобой все в порядке, что Айрест не оставил на тебе следов… – тихо прошелестел Айдест, а потом поднес ее ладошку к своим губам и медленно облизал каждый пальчик.
Боже, кажется, эта была самая интимная ласка, самая порочная и самая пугающая.
Девушка попыталась вырваться, но альв так крепко сжимал ее запястье, что казалось ее проще отрезать.
Его тяжелое дыхание обжигало кожу, а язык выписывал невообразимые узоры… Сладко тягуче медленно… Порочно и дерзко. Пробирая до дрожи. Казалось, еще чуть-чуть, и она растечется лужицей. Отдастся ему прямо тут, на коне, наплевав на присутствие других существ. Да в этот момент она могла думать лишь о нем, о его умелых движениях, обещающих ей безграничное удовольствие.
Ее собственный тяжелый вздох и последовавший за ним стон показался каким-то чужим, жалобным и одновременно таким мучительно-сладостным, будто это не она, а какая-то девчонка из дома удовольствий.
Именно это отрезвило, а вовсе не жадный поцелуй чуть выше ее запястья на участке оголившейся коже… Вовсе не его учащенное дыхание и раздевающий взгляд.
Софи дернулась и вырвала руку.
– Что ж, нам лучше побыстрее ехать в ваше поместье, пока вы окончательно не заболели, – просипела Софи и сама не узнала свой голос.
Она натянула повод, цокнула на лошадь и поехала вперед по дороге.
– Почему вы решили, что я болен? – усмехаясь, поинтересовался Айдест.
Не в бровь, а в глаз! Девчонка права. Он действительно болен… Болен ей! Айдест чуть не рассмеялся своим мыслям, а девушка уловила его сдавленное хмыканье.
Его пара, его радость… Ох, Светлоокая, дай ему сил дождаться вечера!
По его венам растекалась лава. Он еле сдерживался. Айдест хотел Софи до умопомрачения, до боли. Нет, не просто хотел! Он хотел, чтобы она стала его женой, чтобы каждый встречный знал, что она принадлежит ему! Он хотел любить ее, целовать каждый кусочек ее кожи, пробовать ее на вкус, слышать ее сладкие стоны. Да даже просто находиться рядом с ней было бы для него счастьем, но сначала ему необходимо привязать ее к себе всевозможными способами, чтобы никто никогда не смог претендовать на нее… да даже смотреть косо и допускать непотребные мысли! Софи принадлежит только ему!
И это он? Тот, кого называют бессердечной, холодной тварью?
Айдест удивился своим мыслям. Кажется, прошло всего несколько часов с момента их встречи, а он уже сходит с ума. Удивительно, как преображает зарождающаяся связь с парой. Возможно, кто-то бы испугался на его месте, но Айдест радовался. Так как это означало конец его одиночества.
– Только вашей горячкой я могу объяснить ваше поведение, – спокойно отозвалась Софи и даже не обернулась. Она предпочла сделать вид, что ничего не произошло. Так гораздо проще.
– А то, что вы покорили мое сердце, такого вы не допускаете? – с легкой хрипотцой в голосе переспросил Айдест.
Софи вмиг напряглась. Ее лошадь даже сбилась с шага. Сдается, прав был ее подчиненный. Их семейка, кажется, выжила из ума.
– Ваши братья правы, я всего лишь человек и не стою вашего внимания. Я лишь незаметная песчинка на бесконечно долгом отрезке вашей жизни, рьер, – тихо заметила Софи и сама вздрогнула от того, как холодно и обреченно прозвучали ее слова.
Девушка снова пришпорила лошадь, стараясь отъехать от архонта подальше. Ей нужно было время, чтобы прийти в себя и обдумать случившиеся.
Глава 6
Холодный ветер и студеные капли немного охладили пыл Айдеста. И он уже, покусывая губу, корил себя за неосторожность. Софи его ассамель, а он… Он должным образом не позаботился о ней! Забылся. Ее едва не поранило пульсаром. Ему почти триста лет, а он все еще невозможный глупец!
В его жизни теперь
