Все дороги ведут в Иерусалим - Доктор Нонна

– Да, забыла познакомиться, – улыбнулась та. – Меня зовут Двойра.

– Очень приятно. А меня Ира зовут, – заулыбалась и протянула руку Ирина. Она с удивлением отметила, что впервые здесь, на этой земле, которую так ненавидела, сама первая пошла на телесный контакт, первая протянула руку. Она вдруг почувствовала, что ее зажатость, сухость и черствость куда-то уходят из ее сердца, словно заботливый садовник только что полил засохший сад ее души живительным раствором.

Двойра мягко пожала руку женщины, но сказала:

– Ты только мужчинам руку не подавай – у нас женщине нельзя касаться мужчины.

– Понятно, – вслух сказала она, а про себя подумала: «А как же дети появляются тогда?»

Утром Двойра разбудила Ирину.

– Ты извини, что тревожу тебя, – мягко произнесла она. – Сейчас мой сын едет в Тель-Авив, он поможет тебе найти сыновей.

– Спасибо большое, – Ира вскочила с кровати и убежала в крохотную ванную комнату. Через минуту она уже была одета и готова к выходу.

– Пойдем позавтракаешь, – Двойра поманила за собой свою нежданную гостью.

– Спасибо вам большое, Двойра, за заботу, но мне кусок в горло не лезет.

– Хорошо, не буду настаивать, – женщина мягко улыбнулась. – Вот тебе сэндвич и бутылка воды. Бери, не отказывайся, пригодится.

– Спасибо вам, спасибо, – лепетала Ирина, которой очень хотелось как-то отблагодарить эту святую женщину, но она не знала, как.

– Вот наш адрес, – Двойра протянула белый листок бумаги. – Если не найдешь сыновей, то приезжай – наш дом для тебя всегда открыт.

От полноты чувств у Иры потекли слезы – за последние двадцать лет это были первые слезы радости и благодарности Богу и людям, оказавшимся в этот момент рядом с ней.

– Ну-ну, не плачь, Бог всегда с тобой.

Ирина порывисто обняла женщину и прижалась к ней. Двойра тихонько рассмеялась и по-матерински погладила короткий ежик Ириных волос:

– Ступай. С Богом.

Аарон остановился возле какого-то забора.

– Здесь военная часть, – сказал он, глуша двигатель. – Дай паспортные данные своих сыновей. Пойду узнаю.

Ира протянула бумажку и тоже вышла из машины – сидеть в бездействии она не могла. Солнце нещадно палило, однако она не чувствовала ничего, кроме волнения за сыновей. Наконец появился Аарон. Ира подбежала к нему и схватила его за рукав, забыв предупреждения Двойры. Мужчина с брезгливостью оттолкнул ее, снял пиджак и начал отряхивать. Ира оцепенела: «Боже, я осквернила мужчину! Прости меня, Господи! Я не со зла! Я от тревоги за моих сыновей!» Откуда взялись эти слова в ее голове и в сердце, она не знала, но что-то неумолимо менялось в ней здесь, на Святой земле.

– Тебе повезло, – сказал мужчина, когда закончил процедуру очистки своей одежды. – Твои сыновья числятся здесь. Один из них сейчас в больнице, второй – на посту. Я отвезу тебя.

– Куда? – Ира от радости не понимала, куда ее собираются везти – в больницу или на пост.

– Садись в машину, – скомандовал Аарон и завел двигатель. За всю дорогу он не вымолвил больше ни слова.

Автомобиль снизил скорость и припарковался на площадке перед большим зданием.

– Это больница? – вскрикнула Ира и начала отстегивать ремень безопасности.

– Да, мы приехали, – Аарон потянулся к двери, чтобы открыть ее, но Ирина уже была на улице.

– Спасибо вам за все, – женщина со всех ног бросилась к входу.

– Подожди! – нервно крикнул мужчина. – Ты же не найдешь там ничего!

– Найду! – неслось уже издалека. – Еще раз спасибо! И Двойре – тоже!

Глава 13

Лиза лежала в кровати Бенедикта и рассматривала его профиль, пока мужчина нежно водил пальцами по ее влажному от страстной ночи телу. Она была счастлива, покой и умиротворенность наполняли ее тело. Вдруг она услышала какой-то шорох… Непонятная тревога сдавила грудь, ей сразу вспомнился женский силуэт, который она видела в окне в день своего приезда. Лиза схватила с пола платье и накинула на голое тело.

– Лизонька, – встревожился мужчина, – ты чего испугалась?

– Здесь кто-то есть, – прошептала она.

– Ну что ты, милая, тебе показалось, – мягко ответил Бенедикт, однако выражение его лица тут же изменилось.

– Я хочу уйти, – тихо промолвила женщина.

– Я не держу тебя, любимая, – грустно сказал мужчина.

Лиза молча вышла в темный коридор и прислонилась к стене. Сердце тревожно колотилось. «Надо пробираться к своей комнате», – решила она и пошла вперед, держась за стенку. За спиной хлопнула дверь, и послышались чьи-то шаги. Лиза побежала – шаги сзади тоже стали быстрее. «Это женщина», – мелькнуло в ее голове, и она вспотела от страха. Снова женский силуэт за занавеской мелькнул в ее памяти. Она прижалась к стене и почувствовала, как чья-то мягкая одежда коснулась ее. Через секунду свет в коридоре зажегся.

Лиза стояла, прижав руки к груди. Она задыхалась. «Иди», – приказала самой себе девушка, и, собрав всю волю, отправилась к своей комнате. Наконец впереди показалась знакомая дверь. Она рывком открыла ее и вбежала в свои покои, тут же заперев замок изнутри.

Дрожа от страха, она обошла все уголки своего жилища, села на кровать и разрыдалась от пережитого кошмара.

Прошел час… Постепенно Лиза приходила в себя. Наконец она смогла оторвать голову от подушки и вытереть слезы. В этот момент раздался телефонный звонок:

– Спасибо тебе, Лиза, за то, что ты есть в моей жизни! – В трубке звучал голос Бенедикта. – И еще… Ничего не бойся, пока я жив.

– Спасибо тебе, Бенедикт, за счастье быть твоей женщиной! Спокойной ночи!

Девушка разделась и легла в кровать, но сна не было. «Пойду выпью теплого молока с медом», – подумала она и, накинув пеньюар, спустилась вниз. Открыв свой холодильник, Лиза долго смотрела на пустые полки, а потом закрыла дверцу – ни молока, ни меда у нее не было. «Пойду на кухню, – решила девушка. – Там всегда все есть».

Она была права – на общей кухне нашлось и молоко, и несколько банок меда. «Цветочный, гречишный, пустырниковый, липовый… – Лиза читала этикетки и не понимала, в чем разница. – Ладно, возьму гречишный, он цвета красивого, такого насыщенного».

Положив полную ложку меда в стакан с теплым молоком, она пошла обратно в свои апартаменты, как вдруг услышала женский плач.

– Ты урод! – рыдала девушка.

Лиза остановилась в коридоре – ей очень нужно было разгадать тайну женского силуэта, ведь это каким-то образом связано с ее любимым.

– Иди к себе! Ева, я приказываю! – послышался спокойный голос Бенедикта.

– Нет! – завизжала женщина.

Этот крик был так ужасен, что Лиза выронила стакан с молоком – он разбился о мраморный пол коридора. Девушка стояла и смотрела на осколки, лежащие посреди белой лужи.

Раздались быстрые шаги, и Бенедикт подбежал к Лизе в тот момент, когда она присела на корточки, чтобы убрать стекло.

– Не трогай, сейчас все уберут, – мужчина казался спокойным, и только чуть дрожащий голос выдавал его волнение.

Лиза послушно кивнула головой и встала. Бенедикт твердой рукой обнял женский стан и повел любимую в ее комнату.

– С тобой все в порядке? – поинтересовался он, убирая пряди с ее лица.

– Да, все хорошо, – прошептала Лиза.

– Как ты там оказалась?

– Пришла за молоком и медом, – робко ответила девушка.

– Милая, не переживай, тебе сейчас все принесут.

И правда, когда они дошли до комнаты, останавливаясь, чтобы поцеловаться, на столе стоял кувшин с теплым молоком и баночка гречишного меда.

– Это что? – Лиза сверкнула глазами и гневно откинула волосы. – За мной следят?

– Нет, милая, ты на свободе, – устало сказал Бенедикт. Он взял ее голову двумя руками и поцеловал в лоб. – Когда-нибудь я все расскажу тебе, дорогая, а пока отдыхай.

Лиза смотрела на любимого, который осторожно налил ей молока и сейчас размешивал там мед, и думала: «Боже, какой он красивый! Как я люблю его!» Однако загадка женского голоса не давала ей покоя.

Когда мужчина ушел, она залезла на свой любимый подоконник и уставилась в окно. «Что это за женщина, – думала она. – Ее на самом деле зовут Ева или мне показалось? У кого бы узнать? Бенедикт мне не скажет, по крайней мере пока, но мне нужно знать сейчас. Может, спросить у того светловолосого слуги? Или нет, лучше самой обследовать дом. Ладно, пора спать – утро вечера мудренее».

Утро на самом деле оказалось мудренее вечера, потому что предоставило Лизе возможность приблизиться к разгадке тайны.

– Милая, – сказал Бенедикт за завтраком, – мне придется уехать на какое-то время. Я буду очень тосковать без тебя, но взять с собой не могу и остаться не могу – мне нужно решить один очень важный вопрос.

– Хорошо, дорогой, – Лиза нежно поцеловала родные губы.

– Береги себя, Лизонька, – мужчина прижал к себе любимое тело и вдохнул его аромат. – До встречи.