Некромантка из болота (СИ) - Дорогожицкая Маргарита Сергеевна

Вирджиния приехала на кладбище заблаговременно и решила прогуляться по ухоженным дорожкам, наслаждаясь прекрасным весенним утром. Щедрые эманации смерти, исходящие от склепов и усыпальниц, ей нравились, хотя и нагоняли на нее философскую печаль из-за бренности жизни и всего сущего. Все пустое, кроме божественных помыслов. Последнее желание…

Общепризнанным считалось, что правом на последнее желание обладали все смертные. В момент смерти, когда душа еще не успела отделиться от тела, перед смертным появлялся посланник Дайда, который испрашивал последнее желание и сопровождал душу в радугу, где она будет купаться до следующего перерождения, пока ее не поведет в новую жизнь посланник Измира. И в этом вечном водовороте красок жизни и смерти где-то есть души ее родителей… и маленькой Лейхи…

Вирджиния в который раз пыталась понять, почему?.. Почему ее мать пожелала ей такой странный дар как некромантия? Чтобы защитить от ужасов смерти? А чтобы она сама пожелала, не приведи Дайд умереть сегодня? Наверное, красоты… Чтоб в следующем перерождении она была окружена красотой… и миром…

— Мисс Сибрас! — рявкнул у нее над ухом констебль. — Вас ждут!..

Ждали ее суперинтендант, двое могильщиков, констебль Фэншоу и поверенный семьи Дрейперов.

— От имени леди Сесилии выражаю протест, — важно заявил последний. — Не вижу никаких причин тревожить покой усопшего.

Суперинтендант махнул рукой, нервно покусывая ус.

— Отправляйте свой протест в Дипломатический корпус.

— И отправлю, — грозно пообещал поверенный.

Семейная усыпальница Дрейперов была выстроена из зеленого гранита, ее стены и крышу увивала виноградная лоза, а на дверях висел железный замок. Поверенный крайне неохотно открыл его, и двое могильщиков распахнули тяжелые двери перед процессией. Внутри было холодно и сухо.

Вирджиния прислушивалась к собственным ощущениям. Вопреки расхожему мнению, смерть не равна тьме, ибо даже у тьмы есть оттенки. Семь божественных цветов — и все семь есть в человеческом теле: красный ток крови, желтизна работающих мускулов и костей, оранжевые испражнения и подкожная прослойка, зеленый цвет работы кишечника, голубой воздух легких, синева кружева из вен, фиолетовый мозг. Со смертью эти цвета тускнеют, однако радуга души все равно остается какое-то время, храня на себе отпечаток владельца тела. И только когда душа вновь наполняется светом Измира, только тогда тело рассыпается серым прахом, в котором уже ничего нет. Хорошо, что лорда Дрейпера не кремировали, как это принято у борумийцев, которые торопятся уйти на новый виток перерождения и поэтому сразу предают огню своих мертвецов в Священном Горне.

Мраморный саркофаг сняли с постамента, стряхнули невидимую пыль и открыли. Буднично и просто. Вирджиния подошла ближе и заглянула. Ссохшийся труп лорда Дрейпера казался кукольным.

— Тело в плохом состоянии, — сказала она. — Сильно мумифицировано. Мне понадобится чан со святой жижей, гемельские реактивы, инструменты, два рулона уэстмарского моха, нитка болотных лиан и унция измирских семян. Отнесите тело в склеп судебной некромантии, избегайте попадания прямых солнечных лучей.

— Я не понял, — растеряно проговорил поверенный. — Какой еще склеп судебной некромантии? Вы что затеяли?!?

Суперинтендант Гамильтон сунул ему под нос какую-то бумагу с королевской печатью и велел убираться восвояси.

— Я это так не оставлю!

Судебный склеп выглядел так, словно его спешно пытались привести в порядок после многолетнего запустения. Хотя, скорей всего, так оно и было. Вирджиния помнила слова суперинтенданта о том, что некромантия не в почете. Но неужели за все года после Семицветной войны королевская служба ни разу не прибегала к помощи некроманта? Невероятно! «Получается, я первая…» — подумала Вирджиния, и ей сделалось не по себе. Она не имеет права на ошибку. Ради наставника, ради маленькой Лейхи, ради своих родителей она должна доказать, что не зря училась.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Констебль Фэншоу останется вас охранять, мисс Сибрас, — сухо сообщил суперинтендант. — Сколько времени вам понадобится?

Вирджиния вздохнула.

— Я собираюсь установить причину смерти и провести первоначальное озеленение тела, потом попробую восстановить мышечную память, чтобы воспроизвести действия лорда Дрейпера в последние часы перед смертью. А завтра, если все пройдет удачно, займусь голосовыми связками и мелкой мускулатурой пальцев. Это очень тонкая и кропотливая работа, но если у меня получится, то мы сможем услышать, что лорд Дрейпер говорил перед смертью.

— Хм… А разве нельзя просто заглянуть к нему в мозги и увидеть то, что он видел перед смертью?

Вирджиния сдержала раздражение.

— Фиолетовый цвет, цвет мозга — самый неустойчивый, суперинтендант. Это означает, что уже через час после смерти память души исчезает из мозгов, и восстановить ее под силу разве что арвейцам… Да и то… Они прибегают к запрещенным практикам подселения душ или душеуловлению…

— Нет, нам такое не надо, — решил суперинтендант.

— А я и не умею, — призналась Вирджиния. — Это патентованные заклятия, работающие с искажением времени.

— Понятно. Все необходимое вам доставят в течение часа. Приступайте, мисс Сибрас.

Двери склепа захлопнулись, и воцарилась торжественная тишина смерти. Сначала Вирджиния волновалась, но потом напомнила себе, что лежащее перед ней тело ничем не отличается от тех, что попадали к ней в Болотном краю. Перед смертью все равны, и уже за одно это Вирджиния любила свою профессию.

Она начала осмотр с головы. Проломленный череп был тщательно прикрыт редкими волосами, постарались кладбищенские служители, когда готовили тело к погребению.

— Как мало цвета… — озадаченно проговорила Вирджиния вслух. — Хм…

Она ловко срезала одежду и еще раз внимательно осмотрела тело, потом на всякий случай сверилась с инструкцией, которую специально для нее составил мастер Симони, и сделала первый надрез.

Казалось, пролетело всего пару минут, когда констебль Фэншоу постучал в дверь склепа и спросил:

— Мисс Сибрас, вы будете делать обеденный перерыв?

Девушка как раз закончила плетение мускулов на правой ноге и уже собиралась взяться за левую, но сообразила, что проголодалась. В этот раз она была предусмотрительней и захватила с собой бумажный сверток с несколькими кусками мясного пирога. В пакет сердобольная кухарка положила еще и два зеленых яблока на десерт.

— Да, пожалуй, — сказала Вирджиния, выходя из склепа и сдвигая на лоб защитные очки.

Солнце после тьмы склепа казалось болезненно ярким. Она расстелила плед на траве под деревом и уселась, шурша пакетом. Как говорил ее папа, война войной, а обед должен быть по расписанию. Констебль смотрел на некромантку, выпучив глаза.

— Хотите? — вежливо предложила она ему кусок пирога.

Он нервно сглотнул и позеленел.

— Н-н-нет, мисс.

— А, это… — сообразила она, видя, что констебль с ужасом смотрит на ее руки в зеленых разводах. — Это святая жижа, она дезинфицирует. И приятно пахнет мятой.

Она помахала рукой для наглядности и улыбнулась ему с максимальным дружелюбием, но это почему-то не сработало. Констебль Фэншоу зажал себе рот огромной лапищей и нырнул в кусты, откуда следом донеслись характерные звуки.

— Ну и ладно, — пожала Вирджиния плечами, — мне больше достанется.

И с удовольствием впилась зубами в слегка обветренный пирог.

К концу дня она, как и планировала, закончила с основной мускулатурой и успела немного поработать с голосовыми связками. Констебль Фэншоу предложил вызвать для нее экипаж, но Вирджиния решила прогуляться пешком до Горохового Двора, где ее ждал с отчетом суперинтендант. Некромантке надо было привести в порядок мысли, чтобы изложить все предельно ясно, а пешие прогулки на болоте были для нее самым привычным делом.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})